отравлено: свинцом, углекислым газом, радиацией. Естественно, что это влияет на качество пищи. Вкушая такую пищу, мы вместе с ней принимаем и яды. А без пищи человеку жить невозможно.

Святитель Игнатий, говоря о посте, различает два вида подвигов: душевный и телесный. Телесный подвиг заключается в упражнениях, которыми человек смиряет свою плоть, свое тело. Любой христианин начинает именно с телесного подвига, потому что душевный подвиг новоначальному не всегда понятен. Сущность последнего раскрывается со временем.

Приведу отрывок из четвертого тома творений святителя Игнатия, где объясняется известное евангельское повествование о Марфе и Марии: «Телесный труд по старшинству занимает первое место в подвижнической жизни каждого ученика Христова. Телесным деланием, как сказал святой Исаак Сирский, предваряется делание душевное, так же как сотворением тела Адама предварено сотворение души его. Не стяжавший телесного делания не может иметь делания душевного. Второе рождается от первого, как колос от посеянного пшеничного зерна».

Далее святитель Игнатий перечисляет то, что входит в телесный подвиг: «Телесный подвиг заключается в исполнении евангельских заповедей телесно. Сюда относится: подаяние вещественной милостыни, принятие странных, участие в разнообразных нуждах и страданиях нуждающегося и страждущего человечества. Сюда относится целомудрие тела, воздержание от гнева, роскоши, увеселений и рассеянности, от насмешек и пересудов, от всех слов, которыми выражается злоба и нечистота сердца. Сюда относится пост, бдение, псалмопение, коленопреклонение, стояние на молитве в храме и в келье. Сюда относится церковное послушание и другие наружные подвиги. Вот некоторые из телесных дел, которые предстоит делать христианину».

Для того, чтобы исполнить и понести эти делания, преимущественно необходим труд тела.

А что же такое душевный подвиг? Это уже намного сложнее и глубже. Святитель Игнатий говорит: минуя телесный подвиг, человек не может приступить к подвигу душевному. Тому, кто правильно подвизается в подвиге телесном, рано или поздно Господь раскроет и душевное делание.

В предисловии к пятому тому «Приношение современному монашеству» сказано: «Человек не может быть без мыслей и чувствований. Мысли и чувствования служат признаком жизни человека. Жизнь не прекращается ни на мгновение, и ум не престает ни на мгновение от рождения мыслей, а сердце не престает ни на минуту от рождения чувствований – непрестанное занятие, естественное душе. Дать душе занятие богоугодное – есть непременная обязанность каждого, приступившего к духовной жизни. Такое занятие Святыми Отцами названо душевным деланием, умным подвигом, блюдением ума, хранением сердца, трезвением и вниманием». Душевный подвиг, как мы видим, есть то, что относится к душе, к внутренней жизни человека, его помыслам, переживаниям, уму и сердцу.

Блюдение ума и хранение сердца – это вещи, сопряженные между собой.

«Начало чувства есть помысел»,– говорит святитель Игнатий. То есть прежде, чем сердце начинает что-то переживать, в ум приходит помысел. Если он принимает этот помысел, сочетается с ним, сослагается,– то сердце начинает сочувствовать помыслу и в нем появляются переживания, которые этому помыслу соответствуют.

Мы должны хранить свой ум от греховных помыслов. Но для этого мы должны уметь рассуждать, от кого этот помысел – от нас или от супостатов наших? Один из Святых Отцов так и говорит: мы должны вопрошать каждый входящий в нас помысел, задавая ему именно такой вопрос. Помыслы от врага, конечно, должны быть изгоняемы из нашего ума. Кроме помыслов от врага-диавола, бывают помыслы от нашего ума, от нас самих, а бывают помыслы от Бога. Вот этими помыслами – помыслами от Бога – мы и должны руководствоваться. А к тем, которые от нас самих,– тоже нужно относиться осторожно.

Для того, чтобы научиться отличать помыслы вражии от помыслов безгрешных, научиться различать в себе действия страстей, необходимо занятие непрестанной молитвой Иисусовой. Святитель Игнатий говорит и об этом. Занятие молитвой Иисусовой в аскетической святоотеческой традиции названо умным деланием. Когда говорится об умном делании, преимущественно подразумевается молитва Иисусова. Это как огонек, зажженный в ночи. В нашем уме и в нашем сердце – тьма, тьма греховная. Если мы начинаем творить непрестанно молитву Иисусову, мы зажигаем там огонь, и в свете этого огня начинаем видеть все лишнее, все враждебное, чего раньше не было заметно во тьме. И постепенно начинаем бороться и освобождаться от тьмы.

Трезвение – делание, которое происходит от трезвения ума и хранения сердца. Человек трезвится – значит бодренно относится к тому, что появляется в его уме и в его сердце. В общем-то, блюдение ума, хранение сердца и трезвение – это одно и то же, как бы разные оттенки умного делания. Когда человек бывает опьянен алкоголем, он находится как бы не в полном разуме. Так и человек, опьяненный страстями – тоже находится не совсем в разуме. Вот для того, чтобы не подпасть под влияние страстей, чтобы не опьянеть от духа страстей, человек постоянно должен заниматься трезвением: изгонять греховные помыслы, которые в свою очередь могут вызвать греховные чувства. А чтобы трезвение было возможно – необходима молитва Иисусова, которая защищает ум и сердце, заграждает от нашествия помыслов.

Что еще включает в себя душевный подвиг? Изучение евангельских заповедей, или что то же самое, познание воли Божией. Одно дело, когда человек только приступает к жизни духовной: он считает евангельские заповеди некими предписаниями, законами. И в этом отношении он мало отличается от ветхозаветных людей. Но, когда он постепенно начинает понимать, что такое подвиг душевный, тогда уже евангельские заповеди для него соединяются в нечто единое, и с их помощью он познает Бога и через евангельские заповеди ищет Божию волю.

Вот что говорит святитель Игнатий о евангельских заповедях: «Из того, что ум непрестанно родит мысль, а сердце – чувствование, очевидно и делание, которое обязан дать инок душе своей. Уму надо предоставить упражнение в богоугодных мыслях, а сердцу – в богоугодных чувствованиях. Иначе: надо, чтобы ум и сердце приняли и усвоили себе Евангелие». И в другом месте: «Евангелие читается жизнью»,– но для того, чтобы читать Евангелие жизнью (т. е. исполнять заповеди), нужно сначала изучить евангельское учение (т. е. нравственное Предание Церкви). Наилучшие толкователи Евангелия – это Святые Отцы, т. е. духовные писатели, которые причислены к лику святых'.

Дела милосердия, например, можно творить с сухим сердцем – просто по заповеди, за послушание,– и ничего при этом не переживать, но, однако, заставлять свое падшее естество служить ближним. Когда человек последовательно себя заставляет это делать, тогда сердце начинает сочувствовать, проникаться любовию к ближнему, его начинает посещать благодать. Таким образом, телесный подвиг переходит в подвиг душевный.

Святитель Игнатий учит, что если человек ограничится только телесным подвигом – это будет как бы дерево с листьями, но лишенное плода. Если же человек проходит правильно свой телесный подвиг, он обязательно в свое время приступит к подвигу душевному. При этом подвиг телесный не должно оставлять, так как он необходим. Для того, чтобы в нас прозябли добродетели и началась духовная жизнь, необходимо грубые страсти смирить телесным подвигом, в частности, постническим. В «Слове о Марфе и Марии» святитель Игнатий цитирует святого преподобного Варсонофия Великого: «Внутренним деланием, соединенным с болезнью сердечною и с плачем сердца, производится истинное безмолвие сердца. От такого безмолвия рождается смирение, а смирение делает человека обителью Бога. Духом Святым такой человек повержен к ногам Спасителя, внимает единственно Его слову, сознает себя созданием Божиим, а не самобытным существом. Сознает себя возделываемым от Бога, а Бога – делателем. Предает себя всецело воле и водительству Спасителя». Очевидно, что такое состояние доставляется душе более или менее продолжительным телесным подвигом. И Мария не могла бы сидеть у ног Господа и устремлять все внимание к учению Его, если бы Марфа не приняла на себя попечение о приеме. Служение, поклонение Богу Духом и Истиной – есть та благая часть, есть то блаженное состояние, которое, начавшись во время земной жизни, не прекращается и в будущем. А телесные подвиги прекращаются с окончанием земной жизни. Отсюда явствует, что душевный подвиг есть преимущественно подвиг смирения, подвиг возделывания таинственных внутренних добродетелей, таинственных внутренних переживаний, служение Богу в духе и истине'.

Несомненно, что любой христианин сразу в какой– то мере становится причастным душевному подвигу. Ведь мы не просто механически исполняем внешние делания – посты, поклоны и так далее. Например, любому христианину знакомо такое аскетическое делание, как молитва. Она прямо относится к подвигу душевному.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату