Колода как лежала, так и лежит. А сам он по пояс дубовой корой оделся.
Тут испугался Иван. Вспомнил, что кухарка ему говорила. Приметил на комле маленький сучочек. Нацелился в него, попал топором.
Загремела колода, на поленья развалилась. Поленья сами в поленницу сложились. Спали с Ивана чары.
Приходит он к колдуну, докладывает: выполнил приказ.
Вышел колдун во двор. Посмотрел – правда. Злоба его взяла, однако вида не показывает.
– Ну что же, говорит, – спасибо за службу, Иван – мужицкий сын. Ступай на кухню отдыхать. Завтра будешь мне неезженого коня объезжать.
Приходит Иван на кухню, смеется.
– Это, – говорит, – для меня дело пустое, коня объезжать.
– Не хвались, Иван, раньше времени, – говорит кухарка. – Хочет тебя хозяин погубить, жизни лишить. Конь-то не простой будет. Дам я тебе три пуда железных прутьев. Когда станет конь подниматься кверху, бей ты его теми прутьями между ушей, сколько сил у тебя хватит.
Вот наутро подвели Ивану неезженого жеребца. Это сам колдун конем обернулся. Сел Иван верхом, поднялся конь выше лесов, чуть ниже облаков. Хочет Ивана на землю сбросить. А Иван к нему крепче прижимается, ногами бока давит, железными прутьями между ушей бьет.
Бил до тех пор, пока конь на землю не опустился. Привязал Иван коня у подъезда. Приходит к колдуну. А тот уже обернулся человеком, лежит в постели, охает:
– Послужил ты мне хорошо и на этот раз, Иван – мужицкий сын. Ну, исполни еще мой приказ: искупайся завтра утром в моей бане.
Приходит Иван на кухню, рассказывает служанке, смеется.
– Разве это работа, – говорит, – в бане искупаться?
Та отвечает:
– Плохо тебе завтра будет, Иван – мужицкий сын!
Хочет хозяин тебя живьем изжарить, кожу содрать, голову на балясину повесить. Ну, ложись спать, утро вечера мудренее.
Испекла она ночью пышку-говорушку. Посадила в баню. А сама с Иваном бежать.
Приказывает колдун наутро слугам баню топить, докрасна раскалить.
Приходит спрашивает:
– Как, Иван – Мужицкий сын, хороша баня?
А пышка-говорушка Ивановым голосом отвечает:
– Баня не скоблена,
Три года не топлена,
Зуб на зуб не попадает.
Рассердился колдун на слуг, что плохо баню топят. Велел еще дров подложить.
Приходит снова, спрашивает:
– Как, Иван – мужицкий сын, хороша моя баня?
А пышка-говорушка отвечает:
– Баня не скоблена, Три года не топлена, Зуб на зуб не попадает.
Взялся колдун сам баню топить. Все дрова пожег. Спрашивает:
Пышка-говорушка отвечает:
– Баня не скоблена, Три года не топлена, Зуб на зуб не попадает.
Открыл колдун дверь, а там пышка-говорушка. Хватился – кухарки нет.
Снаряжает колдун погоню. Слышит красавица девица, что погоня близко, обернулась она свиньей, а Ивана пастухом сделала. Подбегает погоня:
– Тут Иван – мужицкий сын не проходил?
Пастух отвечает:
– Нет, никого не было.
Вернулась погоня ни с чем. Колдун спрашивает:
– Никого не видали?
– Нет никого. Только пастуха со свиньей повстречали.
– Это они самые и были!
Слышит красавица девица, что нагоняют. Сделала она Ивана конем, а сама обернулась репьем. Возвращается погоня ни с чем. Колдун спрашивает:
– Что же, никого не видали?
– Нет, никого. Только конь ходит, а на хвосте у него репей.
– Ах, это они самые!
Побежал колдун сам. Бежит – земля дрожит. Слышит красавица девица нагоняют. Обернулась она морем, а Ивана селезнем сделала. Стал колдун воду пить, чтобы море осушить. А селезень крякает:
– Чтоб ты лопнул! Чтоб ты лопнул!
Так оно и случилось: лопнул колдун и издох. Прибежал Иван – мужицкий сын со своей невестой домой, к отцу-матери. Свадьбу сыграли. Стали жить-поживать.
Все у них хорошо. Письма мне пишут, только я что-то тех писем не получаю.
ДВОЕ ИЗ СУМЫ
Жил старик со старухой. Вот старуха на старика всегда бранится, что ни день – то помелом, то рогачом отваляет его; старику от старухи житья вовсе нет. И пошел он в поле, взял с собою тенеты [25] и постановил их. И поймал он журавля и говорит ему:
– Будь мне сыном! Я тебя отнесу своей старухе, авось она не будет теперь на меня ворчать. Журавль ему отвечает:
– Батюшка! Пойдем со мною в дом.
Вот он и пошел к нему в дом. Пришли; журавль взял со стены сумку и говорит: «двое из сумы!» Вот сейчас вылезли из сумы два молодца, стали становить столы дубовые, стлать скатерти шелковые, подавать яства и питья разные. Старик видит такую сладость, что сроду никогда не видывал, и обрадовался оченно. Журавль и говорит ему:
– Возьми эту суму себе и неси своей старухе. Вот он взял и пошел; шел путем дальним и зашел к куме ночевать; у кумы было три дочери. Собрали ему поужинать чем Бог послал. Он ест – не ест и говорит куме:
– Плоха твоя еда!
– Какая есть, батюшка! – отвечала кума. Вот он и говорит:
– Собери свою еду-то. А которая была у него сума, той говорит, как приказывал ему журавль: двое из сумы! В ту же минуту двое из сумы вылезли, зачали становить столы дубовые, стлать скатерти шелковые, подавать яства и питья разные.
Кума с дочерьми своими удивилась, задумала унесть у старика эту суму и говорит дочерям:
– Подите истопите баньку; может, куманек попарится в баньке-то.
Вот только он вышел в баню-то, а кума сейчас приказала своим дочерям сшить точно такую же суму, какая у старика; они сшили и положили свою суму старику, а его суму себе взяли. Старик вышел из бани, взял обмененную суму и весело пошел в дом свой к старухе; приходит ко двору и кричит громким голосом:
– Старуха, старуха! Встречай меня с журавлем-сыном.
Старуха глядит на него быстро и ворчит промеж себя:
– Поди-ка ты, старый кобель! Я тебя отваляю рогачом [26] .
А старик свои слова говорит:
– Старуха! Встречай меня с журавлем-сыном. Вошел в избу старик, повесил суму на крючок и
