– Он не итальянец.
– По мне так это даже хорошо.
– Чем же он занимается?
– Бен певец. Между прочим, он как раз сегодня здесь выступает. Костасу хватило сообразительности пригласить его до того, как он стал звездой.
Джозеф вздохнул, пожал плечами и пренебрежительно поинтересовался:
– И когда же состоится это важное свидание?
– После обеда.
– Ничего себе свидание! Этот парень встречается с тобой после того, как за твою еду заплачу я.
София молила Бога дать ей выдержки. У нее было два варианта: либо торчать здесь и препираться с отцом, либо сесть за стол и наесться равиоли. Она заметила, что официант только что принес ее порцию.
– Пожалуй, я лучше пойду поем, раз уж за все заплачено.
Она быстренько заняла место рядом с Толстым Ларри и принялась за еду.
– Ты смотришься прямо как кинозвезда, – застенчиво прошептал Ларри.
– Спасибо, ты очень добр.
– Эй, София! – крикнул с другой стороны стола Малыш Бо. – Ты похожа на кинозвезду.
София улыбнулась:
– Толстый Ларри только что…
– Я ей это уже сказал, – перебил Ларри. У Малыша Бо внезапно покраснела шея, а потом и лицо.
– Ты украл мои слова! Когда она вошла в зал, я тебе сказал, что она выглядит как кинозвезда!
– Пошел ты! – Огрызнулся Ларри. – Я первый об этом подумал, еще до того, как ты открыл пасть!
– Врешь!
– Так что, выходит, ты один из этих телефонных психов? – Толстый Ларри, очевидно, перепутал телепатов с телефонными хулиганами. – Ты умеешь читать мои мысли?
София решила сосредоточиться на еде. Она по опыту знала, что эти двое теперь проспорят до конца обеда. Толстый Ларри и Малыш Бо были вроде мальчиков на побегушках и выполняли всякие поручения семьи. До того как Джозеф Кардинелла взял их к себе, они успели поработать на каждую семью мафии на восточном побережье, и отовсюду были уволены. Стриженные «под ноль», в старых костюмах, от которых попахивало семидесятыми годами, они выполняли в преступном мире роль клоунов, над ними все посмеивались.
Но отцу Софии эти болваны были очень преданны. Ради него они могли сделать абсолютно все. Толстый Ларри был на самом деле тощим жилистым коротышкой, а Малыш Бо – высоким толстяком. Сколько София себя помнила, они околачивались где-то рядом с ее отцом.
В зале приглушили освещение, включили прожектор, и в круге света появился Костас.
– Леди и джентльмены, сегодня я приготовил для вас нечто особенное. Представляю вам Бена Эстеза!
После небольшой паузы раздались жидкие аплодисменты. И вот перед публикой предстал Бен. Послышалось несколько восхищенных вздохов, сплошь женских, один из них исходил от Софии. «Бен выглядит потрясающе, – подумала она. – Боже правый, как же он обаятелен!»
– Первую песню я хочу исполнить для одной красивой девушки, с которой только что познакомился. Я наблюдал за ней от стойки бара и вот что я вам скажу: она невероятно привлекательна. Эта песня для тебя, София.
По залу поплыли пьянящие звуки струнных. София затаила дыхание. Бен запел «Как ты выглядишь сегодня вечером». Его голос звучал безупречно чисто и невероятно эротично. Он захватил Софию, казалось, мощная волна накатила на нее, подняла на гребень и выбросила на какой-то заколдованный берег.
– И у тебя свидание с этим хлыщом! – зарычал Джозеф. София пришла в ужас и зашикала на отца:
– Замолчи!
Она пыталась говорить тихо, но получилось так же, как у отца, если не громче.
– Он строит из себя Фрэнка Синатру! – продолжал бушевать Кардинелла.
На этот раз к нему повернулась Дебби:
– Папа, нельзя ли потише, ты не на футболе.
– Паршивый певец, – вмешался Винсент.
София презрительно взглянула на неудачливого жениха. Внезапно раздался грохот – это Ребекка стукнула кулаком по столу.
– У этих ублюдков ни стыда ни совести! Пока я ухаживала за больной матерью, они водили своих шлюх прямо в мою спальню! Все мужчины – свиньи и обманщики!
София зажмурилась.
«Этого не может быть, мне просто снится кошмарный сон!»
– Забери свои слова обратно! – рявкнул Джозеф. – Я своей Жаклин никогда не изменял!
– Значит, это происходит на самом деле, – с несчастным видом прошептала девушка.
Бен, как истинный артист, закончил свое посвящение Софии и перешел к следующей песне – «Мой город».
Тут-то Джозеф и взорвался:
– Как он посмел? Это все равно что сжечь государственный флаг! Фрэнк Синатра – это святое. Несносный кривляка! Пусть этот сукин сын кончает свое нытье! Сейчас же! Где Костас? Приведите ко мне Костаса!
Толстый Ларри и Малыш Бо вскочили и бросились на поиски хозяина ресторана. Софии ужасно хотелось залезть под стол и уползти. Возле них остановился Костас с бутылкой вина в руке.
– Скажи, Костас, сколько лет я привожу свою семью в «Виллу»?
– Лет двадцать пять, не меньше, – ответил тот. Джозеф ткнул пальцем в сторону Бена:
– Из-за этого дешевого циркача мне больше не хочется сюда приходить.
– Считай, что его уже нет, Джо, – ответил Костас. – Он больше не будет петь в моем ресторане, я даже не разрешу ему здесь есть. Да что там, я даже не позволю ему заказать еду на вынос!
Джозеф кивнул, немного успокоившись, и потрепал Костаса по щеке:
– Ладно, всем нам случается совершать ошибки. Только сделай так, чтобы этот поганец замолчал прямо сейчас, ладно? Пусть моя семья поест спокойно.
– Папа, это отвратительно! – возмутилась София.
– Ты сто раз права, это и впрямь отвратительно, – парировал отец.
Костас посмотрел на Бена, беззвучно произнес одними губами: «Кончай!» – выразительно провел пальцем по горлу и подошел к нему вплотную. Через считанные секунды музыка прекратилась, и мужчины вполголоса продолжили выяснять отношения возле стойки бара.
– Слава Богу, что эта семья не любит оперу! – вздохнула Дебби. – Представляешь нас в «Метрополитен-опера»?
София повернулась к отцу, она вся кипела от ярости.
– В жизни не видела такого грубого поведения!
Джозеф ударил себя кулаком в грудь и огляделся, как будто обращался ко всему ресторану.
– Эта девчонка не явилась на собственную свадьбу, и она еще смеет говорить мне о грубости! Это просто плевок в душу!
В разговор вмешалась тетя Ребекка:
– Мальчик поет песни Синатры, ну и что с того? Синатра тоже был свиньей и обманщиком.
К столу наконец вернулись Толстый Ларри и Малыш Бо. Они подошли к Джозефу:
– Босс, Костаса нигде нет.
Джозеф покачал головой:
