доволен результатом. После этого он вышел за дверь – красавец красавцем, если позволено так говорить о себе.
Но ему не удалось далеко уйти. Перенеся ногу через порог, он услышал на лестнице тяжелые шаги, подозрительно похожие по звуку на поступь домовладельца. Бен отпрянул обратно и прикрыл дверь, оставив щелочку, чтобы посмотреть.
На верхнюю площадку вышли два весьма странных типа. Что-то в их облике показалось Бену знакомым. И вдруг его осенило: «Святые угодники, да это же те самые болваны, которые вчера вечером в „Вилле“ крутились вокруг отца Софии! Какого черта им здесь нужно?» Кусочки головоломки вдруг встали на место, и желудок Бена ухнул куда-то вниз, как при спуске с «американских горок».
Эти двое остановились перед дверью в другом конце коридора. Они смахивали на участников чемпионата по реслингу в плохо пошитых костюмах. И так плохо, и эдак не лучше. Бедняги, одним словом. Бен вздохнул. А вдруг это просто совпадение? Но что этим типам могло понадобиться от Конни Паттерсон? Она редко выходит из дома, кормится, судя по всему, только китайской едой (из ресторана «Золотая башня» в соседнем квартале), а ее духовную пищу составляют дрянные сериалы.
Гости три раза стукнули в дверь, да так громко, что удары, казалось, отдались в груди Бена.
– Кто вы такие? – Конни никогда не отличалась особым гостеприимством.
– Я – Толстый Ларри, – сказал коротышка, – а мой товарищ – Малыш Бо.
– А мне какое дело? – недовольно прозвучало в ответ.
– Мы ищем Бена Эстеза, он певец. Высокий такой, – пояснил Толстый Ларри.
– Я что, по-вашему, похожа на Бена Эстеза?
– Вы не могли бы показать, где его дверь? Сосед снизу сказал, что Эстез живет на этом этаже.
– У меня провал в памяти. Пожалуй, несколько овощных блинчиков помогли бы мне вспомнить.
«Дура, нашла что попросить. Овощные блинчики всего-то по доллару штука».
Малыш Бо изогнул шею, как будто силился что-то понять.
– Вы хотите сказать, что мы должны купить вам китайской еды, иначе вы нам не поможете?
– Черт, вам надо участвовать в телевикторине «Так-то лучше».
Дверь с грохотом закрылась, и послышался скрип задвигаемого засова. Бен перевел дух.
– Наверное, надо поговорить с боссом, – сказал Толстый Ларри.
– Точно, – согласился Малыш Бо. – Спросим у него, можем ли мы потратить деньги на эту информацию.
Бен не верил своим ушам. Этим парням требуется разрешение, чтобы потратить пару долларов? Он знавал годовалых малышей с большим бюджетом.
– Я забыл, кто вытянул жребий, – спросил Малыш Бо. Толстый Ларри ухмыльнулся:
– Я вытянул.
– Волнуешься?
Если Толстый Ларри и волновался, то внешне никак этого не проявлял.
– Вот еще! Я стреляю, он падает, мы убегаем со всех ног. Плевое дело.
Сердце Бена похолодело.
– Ты захватил глушитель? – спросил Малыш Бо.
Теперь Бен похолодел весь, с головы до ног.
* * *
– Я хочу, чтобы мои губы выглядели, как у Дженнифер Лопес.
София помассировала пальцами виски.
– Не так громко, пожалуйста.
Пульсирующая боль в голове не проходила. Хорошо, что хотя бы тошнота прошла. Наверное, Китти была права, следовало взять банановый дайкири. После него она никогда не чувствовала себя так дурно.
– А глаза, как у Николь Кидман.
София бросила раздраженный взгляд на покупательницу, которая больше походила на Рональда Рейгана, когда он уже не был президентом. Это сравнение чуть не сорвалось у нее с языка, но, к счастью, она вовремя вспомнила, что ее дело – продавать косметику, а не спорить с клиентками.
– А как Гвинет Пэлтроу сделала себе такие скулы?
София перестала притворяться дурочкой.
– Во всяком случае, не при помощи румян.
– Что-о?
Дамочка явно принадлежала к породе покупателей, которые только зря отнимают время, София чуяла их за версту. Такие болтают без умолку, задают кучу вопросов, пробуют все подряд, а потом ничего не покупают. Почему бы этим мечтателям не околачиваться в салоне Эсте Лаудер? Продавщицы «Аспен косметике» работают за процент от продаж.
Мимо нее с победным видом проплыл Рикки.
– Позвольте записать это на ваш счет в «Берренджерз»? – пропел он. Летя к кассе, он бросил на ходу: – О-очень крупная покупка.
София мысленно выругалась.
Когда зазвонил телефон, она бросилась к аппарату, радуясь возможности отвлечься.
– «Аспен косметике».
– Привет, это Дебби. Я звоню из такси, буду у вас через несколько минут.
– Ой! Посмотри там мою серебряную пудреницу. Кажется, я вчера ночью потеряла ее в такси.
– София, мы же в Нью-Йорке, а не в какой-нибудь деревне, здесь не одно такси.
– Как зовут водителя?
– Не знаю, у него какая-то длинная фамилия, букв пятнадцать. Я знаю только, что его смена длится дольше, чем действует дезодорант.
София захихикала.
– Как прошло свидание?
– Восхитительно. Мы целовались почти час, а потом он меня напоил.
– Да уж, очень романтично.
– Это и было романтично. И есть. – София мечтательно вздохнула. – Я теперь жду следующей встречи. Представляешь, на первом свидании он даже не пытался рассказать мне о себе!
– Я вообще уже забыла, что такое первое свидание.
– Да будет тебе.
– Между прочим, чтобы уловить закономерность, нужно делать что-то достаточно часто.
– Тогда поверь мне на слово, большинство парней способны проговорить о себе всю ночь, Бен – редкое исключение.
– Это напоминает мне Ирвина Грея. Помнишь такого?
София помолчала.
– Полицейский, с которым ты встречалась прошлым летом?
– Не совсем так, – уточнила Дебби, – но, наверное, его можно отнести к силам правопорядка. Он работал охранником в «Тиффани». Как-то вечером он сказал: «Ну, хватит обо мне, давай поговорим о тебе. Что ты обо мне думаешь?»
– Кошмар. Почему мужчинам кажется, что они такие интересные?
– А я виню в этом минет, – предположила Дебби. – Если уж они верят, что женщинам нравится это, то неудивительно, что они думают, будто нам интересно слушать все подряд.
София снова засмеялась.
– Тебе нужно познакомиться с Беном, он славный. И ты ему понравишься. – София нахмурилась, вспомнив вчерашнюю сцену. – Только к папе это не относится. Ужас, вчера он был просто невыносим.
– Кстати, раз уж ты затронула эту тему, – осторожно начала Дебби. – Тебе вряд ли удастся
