– Вы приехали один?
– Да. Всего с одним роботом. Скутер, видите ли, двухместный.
– И ваш робот ждет снаружи?
– Да.
– Скажите мне еще раз, почему вы хотели видеть меня?
– Я хотел удостовериться, что вы не думаете, будто я то-то сделал тому роботу. Я даже
– Да, но не здесь. Давайте выйдем.
До чего же странно, – подумал Бейли, что он так охотно выходит из стен Наружу. В этом туалете было что-то еще более чуждое, чем все, что окружало Бейли как на Авроре, так и на Солярии. Даже факт всепланетной беспорядочности был менее неприятен, чем ужас открытого и небрежного обращения к человеку в туалете – как можно было не видеть разницы между этим местом и его назначением и другими местами?
Книгофильмы ничего об этом не говорили, но Фастальф указывал, что они писались не для землян, а для аврорцев. А, собственно, зачем книгофильмы должны объяснять то, что каждый и так знает? Зачем говорить, что Аврора – шар, что вода мокрая и что один мужчина может спокойно заговорить с другим в туалете? Правда, Джесси не раз говорила ему, что в женском туалете женщины болтают о чем угодно и не чувствуют никакого дискомфорта. Почему женщинам можно, а мужчинам нельзя? Бейли никогда не задумывался над этим, а просто принимал это как твердый обычай… Но почему только для мужчин?
Но стоит ли думать об этих противных вещах? И он повторил:
– Давайте выйдем.
– Но там ваши роботы, – протестовал Гремионис.
– Ну, и что же?
– Но я хочу говорить с вами частным образом, как мужчина с мужчиной.
– Вы хотите сказать – как космонит с землянином?
– Да, если хотите.
– Мои роботы обязательно должны присутствовать. Они мои партнеры по расследованию.
– Но то, что я хочу сказать вам, не имеет никакого отношения к расследованию.
– Об этом буду судить я, – твердо сказал Бейли и вышел.
Гремионис поколебался, но пошел за ним.
47
Жискар и Дэниел ждали, бесстрастные, терпеливые. Ждал и третий робот – видимо, робот Гремиониса. По виду он был даже проще Жискара и имел довольно потрепанный вид. Очевидно, Гремионис жил не слишком богато.
– Я рад, что вы в порядке, партнер Илия, – сказал Дэниел.
– Вполне. Однако, кое-чем интересуюсь. Если бы вы услышали мой тревожный зов, вы вошли бы туда?
– Сразу же, сэр, – сказал Жискар.
– Хотя запрограммированы не входить?
– Необходимость защищать человека, в особенности вас, перевешивает, сэр.
– Именно так, – подтвердил Дэниел.
– Рад слышать. Эта особа – Сантирикс Гремионис. Мистер Гремионис, это Дэниел, а это Жискар.
Оба робота церемонно поклонились. Гремионис быстро взглянул на них и поднял руку в безразличном приветствии. Своего робота он не потрудился представить.
Бейли поглядел вокруг: свет потускнел, усилился ветер, стало холоднее, солнце полностью скрылось за облаками. Но окружающее уныние не подействовало на Бейли: он радовался, что ушел из туалета. Он сам поразился, что чувствует удовольствие от пребывания Снаружи. Конечно, тут был особый случай, но все-таки это начало, и он рассматривал это как Бейли повернулся к Гремионису, решившись на разговор, и вдруг увидел женщину в сопровождении робота. Она явно направлялась в туалет.
– Неужели она не знает, что это мужской туалет?
– Что? – спросил Гремионис.
Бейли в явном замешательстве смотрел, как робот остановился, а женщина вошла в строение.
– Она же не может входить туда!
– Почему? – спросил Гремионис. – Это общественный туалет.
– Для мужчин.
– Для людей, – сказал Гремионис, казалось, совсем сбитый с толку.
– Для обоих полов? Не может быть!
– Для всех. А как по-вашему? Я не понимаю.
Бейли отвернулся. Всего несколько минут назад он думал, что разговор в туалете – это дурной вкус, То, Чего Не Делают. Ему не приходило в голову худшее: возможность встретить там женщину. Он даже не мог предугадать своей реакции на подобную встречу, и мысль об этом казалась ему нестерпимой.
Об этом книгофильмы тоже не говорили. Он смотрел те фильмы, чтобы не подойти к расследованию в полном неведении относительно образа жизни Авроры, но так и остался в полном неведении. Как же ему распутать этот узел смерти Джандера, если он теряется в незнании на каждом шагу?
Минуту назад он радовался своей маленькой победе над ужасами Снаружи, а теперь почувствовал, что не знает ничего, не знает даже природы своего незнания. И сейчас, не в силах отогнать образ женщины, входящей туда, где он только что был, он пришел в отчаяние.
48
Жискар спросил, и в его словах, если не в тоне, слышалось участие:
– Вам не хорошо, сэр? Не нужна ли помощь?
– Нет, нет, – пробормотал Бейли. – Все в порядке. Но давайте уйдем с дороги.
Он быстро пошел к машине. Тут же стоял маленький двухместный экипаж с двумя сиденьями – одно за другим. Это и был скутер Гремиониса.
Бейли осознал, что его депрессия усилена чувством голода. Время ленча давно прошло, а он ничего не ел. Он повернулся к Гремионису.
– Давайте поговорим, только, если не возражаете, за ленчем. Конечно, если вы еще не ели и не против поесть со мной..
– Где вы намерены есть?
– Не знаю. Где здесь едят?
– В общественной столовой. Но там мы не можем разговаривать.
– Альтернатива есть?
– Поедем ко мне, – быстро сказал Гремионис. – Дом у меня не бог весть какой, я не из больших начальников, но все-таки я имею несколько роботов и мы получим приличную еду, уверяю вас. Я поеду с Бронджи – моим роботом – на скутере, а вы следом. Вам придется ехать медленно, но я живу всего в километре отсюда. Через две-три минуты мы приедем.
