Чуть заметный сарказм промелькнул в его последней фразе. Он бросил взгляд на Зуки, потом на режиссера.
– Роберт прав, – тотчас поддержала его партнерша по фильму.
На самом деле она считала, что прав автор, но в киноиндустрии надо уметь выбирать, под чью дудку плясать.
– Значит, так и порешим, Дэвид. Ты покажешь нам переписанные страницы, и мы вместе обсудим их с исполнителем, – витиевато высказался в заключение режиссер. – Ведь ты именно этого хотел, Роберт?
Роберт скромно промолчал, ограничившись лишь кивком. Он победил, как побеждал в таких ситуациях неоднократно. Изобразив на лице задумчивость, он уставился в окошко, за которым в искрящемся, словно шампанское, живительном воздухе проступали серые очертания могучих, как орудийные башни линкора, гор. Сейчас он был доволен собой, доволен и своим окружением. Здесь он ощущал себя королем, а съемочная группа состояла из придворных, которые смотрели ему в рот, жадно ловя каждое высказанное или невысказанное им желание.
Почему же в «Сансет-отеле» все обстояло совсем не так?
Последний обед, который Роберт съел в ресторане отеля, вызвал у него приступ отвращения. Кухня перестала быть похожей на прежнюю изысканную кухню, во всем ощущались признаки постепенного упадка. Не слышалось смеха, и беседы велись вполголоса, как будто гости что-то уныло бормотали про себя, удивляясь, что вообще привело их в это место. Официанты подавали посредственно приготовленные блюда с таким видом, будто раздавали святые облатки, и двигались меж столами с тягостной медлительностью церковнослужителей, выполняющих похоронный ритуал.
– Роберт?
– Что?.. Да, да… делайте все, как договорились.
Черт побери! Ему нельзя разбрасываться. Он всегда полностью отдавался работе в процессе съемок, но «Сансет» отвлекал его. Всю неделю, когда он должен был бы, по идее, «сжигать» себя на съемках, обрубив все связи с Лос-Анджелесом, Кристина бомбардировала его плохими новостями. Он лишь наполовину присутствовал там, где требовалась от него стопроцентная концентрация.
– Вот план работы на завтра, Роберт. Боюсь, что не всем будет по душе, но что поделаешь. Подъем в четыре утра, грим, репетиция. За минуту до восхода мы должны скомандовать «мотор». Эти рассветы в пустыне действительно нечто особенное. Поживописнее, чем закаты в Лос-Анджелесе.
Режиссер вручил Роберту отпечатанный и размноженный на ксероксе план.
– Зуки нам тоже понадобится, – добавил он. За этим крылась невысказанная просьба: «Пожалуйста, не трахай ее всю ночь напролет».
Роберт перелистал странички, но никак не мог отогнать мысли о «Сансет-отеле».
– Тебя это устраивает, Роберт? Я беспокоюсь насчет столь раннего старта. – Его опять вернули к действительности, к насущным заботам, коими нельзя было пренебречь.
– Да, конечно, никаких проблем.
Но он обманывал себя. Проблема существовала. Как нельзя смешать воедино воду и масло, так несовместимы оказались его кинематографическая карьера и «Сансет».
На столе перед ним ожил телефон. Роберт тотчас схватил трубку.
– Мистер Хартфорд. Ваша дочь Кристина здесь, в главном офисе. Я сказала, что у вас совещание, но она хочет срочно с вами увидеться. Она говорит, что это очень важно.
– Проводите ее сюда! – воскликнул Роберт, но сразу же одернул себя. Необходимо было сдерживаться и беречь свои эмоции. Он уже достаточно растратил их сегодня на болтовню в трейлере, а неожиданное появление Кристины, явно с полной сумкой «приятных» сюрпризов, сулило ему тяжкие испытания.
Он встал и объявил:
– Ну что ж, договорились. Я жду посетителя из Лос-Анджелеса.
Все поспешили покинуть трейлер, во всяком случае, сценарист и режиссер сделали это с облегчением. Общение с суперзвездой было им всегда тягостно. Только Зуки Марлоу выразила мимикой свое недовольство по поводу неизвестного посетителя из Лос-Анджелеса.
Кристина появилась сразу же после их ухода и начала говорить уже с порога:
– Прости, па. Я очень не хотела тебя беспокоить, но наш разговор не для телефона.
Роберт с рассеянным видом положил руки ей на плечи, приглашая сесть, но она осталась на ногах.
– Рузвельт ушел, – коротко объявила она. – Вчера. Он сказал, что у него личный конфликт с тобой.
– Уж он бы молчал! Гребаное ничтожество! – заорал Роберт.
Кристина невольно отвела от него взгляд. Ее смутила и встревожила его реакция. Все проблемы «Сансет-отеля» сводились к одной личности – ее отцу.
– Может быть, мы обсудим, что нам делать в связи с его уходом.
Она наконец согласилась присесть.
– Послушай меня, Кристина. Веришь или нет, но я здесь пытаюсь сделать кино. Мне пришлось вышвырнуть отсюда людей из моей команды, чтобы освободить место для тебя и «Сансета» с его проблемами. Так дальше продолжаться не может. Я актер! Я должен играть. Это, кстати, не так легко, как может показаться со стороны.
– Возможно, тебе следовало вспомнить об этом до того, как ты начал битву за «Сансет».
Роберту нечего было возразить на это. Кристина права. Навязчивая идея, возникшая еще в детстве, реализовавшись, обратилась кошмаром.
– И что мы предпримем? Дадим объявление?
– Нашими объявлениями о свободных вакансиях в «Сансет-отеле» уже полны все колонки объявлений. И это снижает наш рейтинг. Все понимают, что раз люди уходят, – это уже симптом, па. Инфекцию не изгонишь из организма простым переливанием крови.
– А я и есть та инфекция?
Кристина долго ничего не отвечала.
– Па, может быть, мы пригласим компанию менеджеров, чтобы они нас вытащили? Мы уже почти опустились на дно.
– Я не разрешу посторонним играть первую скрипку в моем бизнесе, – взорвался он.
