доверчивого Александра Борисовича.
Этой-то коробкой Пу И очень заинтересовался. Он рычал как настоящая собака, рыжеватая шерстка дыбом встала на затылке, маленькие круглые глазки возбужденно горели.
— Пу И, да что с тобой такое? — удивленно проговорил Леня. — Там нет совершенно ничего интересного, одни бумаги… Пу И, да возьми же себя в лапы!
Но Пу И ни в какую не хотел успокаиваться. Он только еще больше возбудился, громко зарычал и попытался зубами стащить крышку с коробки.
— В конце концов, ты должен запомнить то, что принадлежит заказчику, нельзя трогать! Это азы нашей благородной профессии, и ты должен их усвоить, если уж стал полноправным членом нашего творческого коллектива!
— Ты уверен, что в коробке только бумаги? — каким-то странным тоном произнесла Лола.
— Ну да, я туда заглянул, чтобы удостовериться, что взял ту самую коробку… — подтвердил Маркиз. — А в чем дело?
— Посмотри… — Лола не сводила глаз с коробки.
Леня проследил за ее взглядом.., и удивленно заморгал. Ему показалось, что картонная крышка едва заметно пошевелилась, словно коробка попыталась открыться. Леня протер глаза, надеясь, что наваждение прекратится., но крышка снова шевельнулась, больше того — из коробки донесся негромкий шорох.
— Ленечка, я боюсь! — прошептала Лола, отодвинувшись в дальний угол сиденья. Там что-то живое!
— Да что там может быть живое! — легкомысленным тоном проговорил Маркиз. — Говорю же тебе — там одни бумаги! Я проверил., и, кстати, за эти бумаги нам очень неплохо заплатят!
— Бумаги? — переспросила Лола. — Как-то странно эти бумаги себя ведут!
На этот раз вся коробка вполне заметно пошевелилась, и из нее донеслось подозрительное шипение. Пу И просто сходил с ума — он попеременно тявкал, взвизгивал и рычал и наскакивал на коробку, пытаясь ее укусить.
— Да сделай же что-нибудь! — вскрикнула Лола, и на глазах у нее выступили слезы. Если тебе наплевать на меня, пожалей хотя бы Пу И! Видишь, как он нервничает!
— Ребята, что там у вас происходит? подал голос с переднего сиденья Ухо. — Вы там что — собаку дразните?
— Никого мы не дразним! — отмахнулся Леня и потянулся к коробке. Дольше откладывать решительные действия было невозможно, если он хотел сохранить мир и покой в своем маленьком коллективе.
Он осторожно, двумя руками приподнял картонную крышку.., и тут же от неожиданности выронил ее.
Из коробки выскочил маленький, черный как смоль, взъерошенный котенок. Выбравшись на свободу, котенок громко, возмущенно мяукнул, зашипел, как раскаленная сковорода, и попытался цапнуть Пу И за любопытный нос.
Песик увернулся, но обиженно заскулил и поспешно отступил в самое надежное место — на руки к своей обожаемой хозяйке Лоле. Котенок решительно бросился следом за ним. Лола истошно завизжала, прижимая к себе свое четвероногое сокровище, и в ту же секунду распахнула дверцу машины. Котенок еще раз мяукнул, на этот раз победно, и стремглав выскочил на улицу.
— Стой, Ухо, стой! — закричал Леня.
— Ну что такое? — Ухо резко затормозил, так что Пу И свалился на пол и жалобно заскулил.
— Черт его знает, что такое… — протянул Леня, выбравшись на тротуар и безуспешно оглядываясь по сторонам.
Котенка, разумеется, и след простыл.
— Заказ сбежал… — с тяжелым вздохом признал Маркиз, забираясь обратно в машину.
— То есть как — сбежал? — недоуменно протянул Ухо.
— Что ты хочешь сказать, — напряженным голосом присоединилась к нему Лола, — что мы рисковали, волновались, трудились только для того, чтобы украсть.., котенка?
— Да нет, конечно! — пробормотал Маркиз. — Клянусь тебе, Лола, я заглянул в коробку, когда вынул ее из сейфа, и там не было ничего, кроме бумаг!
Он поднял коробку.., и застонал: никаких бумаг в ней не было, после побега котенка она была совершенно пуста.
— И где же эти бумаги? — в голосе Лолы прозвучала издевка. — Котенок съел?
— Чертовщина какая-то! — отозвался Леня. — Да этого просто не может быть! Сама подумай — как котенок мог выжить в герметично запертом сейфе? И потом, я ведь проверил., я открыл коробку… там были бумаги, и ничего другого!
— Слышали уже! — Лола демонстративно отвернулась от своего партнера и прижала к себе Пу И:
— Пуишечка, детка, не волнуйся! Мамочка тебя всегда прокормит! Уж на ореховое печенье для тебя я всегда заработаю!
— Что же я скажу заказчику? — простонал Леня, откинувшись на спинку сиденья.
— Скажешь, что бумаги превратились в черного котенка! — насмешливо ответила Лола.
— Чертовщина какая-то! — повторил Маркиз.
Всю дорогу до дома Маркиз был необычайно молчалив, он перебирал в памяти историю с последним заказом и думал, что же теперь делать. Ведь он точно помнил, что заглянул в проклятую коробку, и там были бумаги. И уж совершенно точно там не было никакого черного котенка. Животное сбежало, его заказчику не предъявишь.
Можно конечно предположить, что у него была зрительная галлюцинация, но Лола тоже видела котенка. Выходит, у них с Лолой возникла одна галлюцинация на двоих, но как быть с Пу И? Он почувствовал котенка еще в коробке, громко рычал и пытался стащить крышку. А никто никогда не слышал, чтобы галлюцинации были у собак. И, наконец, куда все же делись бумаги? Кот их съел что ли?
— Черт знает что! — пробурчал Леня, откинувшись на сиденье. Лола не мешала ему размышлять, она занималась Пу И. Песик после встречи с котенком никак не мог успокоиться. Шерсть на загривке все не могла опуститься, он дрожал и смотрел так жалобно, что Лола едва не пустила слезу. Она прижимала свое сокровище к сердцу, нашептывала ему на ухо ласковые слова и сожалела только об одном — что под рукой нет орехового печенья.
В этот раз Леня получил заказ не совсем обычный. Вообще он не слишком любил брать заказы. Леня Маркиз, мошенник высшего класса, как он сам себя называл, любил обдумывать и готовить свои операции самостоятельно. Тогда он не сомневался, что все будет тщательно подготовлено и продумано до мелочей, а именно мелочи он считал самым главным в своей работе.
Но иногда — не слишком часто — к Лене обращались некоторые люди, которым срочно нужны были его деликатные услуги. Леня брал очень большие гонорары, этим он сразу отпугивал большинство клиентов. Еще он соглашался на встречу, только если ему называли фамилию достойного человека, который давал клиенту рекомендацию и ручался за него перед Леней. Кроме того. Маркиз оставлял за собой право, ознакомившись с делом вкратце, все же от него отказаться. Это случалось, если у него возникали подозрения в неискренности клиента, или ему казалось, что заказ отдает сомнительным душком.
Как всякое частное предприятие, Леня мог отказать клиенту в обслуживании без объяснения причин. Редко, но бывали накладки, в основном же такая система сбоев не давала.
На этот раз Лене позвонил человек, на кого могли сослаться потенциальные заказчики. Людей таких было немного, человек пять или шесть, и среди них Илья Аронович Левако. Илья Аронович был сильно немолод, толст, но чрезвычайно энергичен и подвижен. По профессии был он юристом и выбрал довольно трудную, но денежную специализацию — он консультировал по криминально-экономическим делам крупных криминальных авторитетов и целые группировки. Как и Леня, он был широко известен в узких кругах, как и Леня, стремился как можно реже появляться на публике, мотивируя это тем, что ему не нужна скандальная известность. Однако чрезвычайно ценил свои услуги и говорил, что от своего коллеги,
