— Да… Олег Олегович, — отозвалась серая женщина, и в ее голосе Лоле послышалась скрытая насмешка.
— Но еще.., еще очень рано! — попробовала возражать Лола.
— Ничего не рано! И вообще, кто рано встает, тому Бог подает! — назидательно ответила служанка и повторила:
— Вас ждут!
После этого она резко повернулась и исчезла, как будто и не появлялась в комнате.
На какое-то время Лола даже подумала, что вся эта сцена ей приснилась, но из коридора уже доносились чьи-то голоса. Дом просыпался.
«В конце концов, я все равно проснулась и больше уже не засну, — подумала Лола. И чем раньше я встречусь с Мюллером, чем раньше приступлю к своей работе, тем раньше найду ответы на все мучающие меня вопросы., если только я их действительно найду…»
Она встала, приняла душ, оделась, отыскав в шкафу простые черные брюки и свободный кремовый свитер, и вышла в коридор. Она пошла вперед и только через несколько минут поняла, что идет не в ту сторону, куда шла вчера.
Лола не стала возвращаться. Она решила, что чем больше узнает об этом доме, тем лучше, а хозяева сами виноваты — ведь они ничего не сказали ей о том, куда идти…
Она свернула влево и оказалась перед запертой дверью. Тотчас же из-за угла показался очень высокий парень с забранными в хвост волосами — тот самый, которого она видела ночью возле гримерки, — и коршуном кинулся к ней:
— Сюда нельзя!
— Что у вас здесь — пыточная камера? насмешливо проговорила Лола. — Или комната Синей Бороды?
Ей показалось, что парень сейчас ударит ее, такая злость появилась вдруг на его лице.
Глаза его, и так выкаченные, еще больше вылупились, казалось, что они сейчас вообще выскочат из орбит. Однако он справился с собой и проговорил вполне нормальным голосом:
— Вернитесь назад по этому коридору, в конце повернитесь направо и спуститесь по лестнице. Вас уже ждут.
Лола пожала плечами и направилась в указанном направлении.
«Тоже мне, тайны мадридского двора!» подумала она, спускаясь по очередной деревянной лестнице с резными перилами.
Она узнала место, в котором оказалась: это была гримерная, в которой вчера с ней работала Оксана и где Лола побывала ночью. Она толкнула дверь и вошла внутрь.
Оксана действительно ждала ее. Не ответив на приветствие — видимо, это было здесь принято, — гримерша усадила ее в кресло и быстро, ловкими движениями восстановила вчерашний грим. Закончив работу, внимательно осмотрела дело своих рук, выдвинула ящик стола и сравнила Лолу с образцом. Видимо, оставшись довольной, сняла простыню с Лолиных плеч и сухо распорядилась:
— — Прямо по коридору до угла, потом налево.
— Какие вы все здесь милые! — проговорила Лола на прощание и направилась, куда ей велели.
Перед ней оказалась большая, ярко освещенная комната с высоким потолком, обставленная, тяжелой черной мебелью. В этой комнате был огромный камин, в котором горел, казалось, целый грузовик дров. В глубоком кресле возле камина сидел Олег Олегович, чуть поодаль стоял невысокий мужчина с заметными залысинами и маленькими бегающими глазками.
— Доброе утро! — поздоровалась Лола.
Продюсер односложно ответил, лысый незнакомец промолчал.
— Хорошо, хорошо, — проговорил он, внимательно рассматривая Лолу, как будто она была манекеном в витрине, — Может быть, это и пройдет… Только как насчет инструкций?
— Всему свое время, — вполголоса отозвался Мюллер и повернулся к Лоле:
— Как вы выспались?
— Отвратительно, — честно призналась девушка. — В этом доме очень душно, а окна не открываются… Кроме того, мне всю ночь слышались какие-то голоса.
— Ну вот и прекрасно, — проговорил Олег Олегович, из чего Лола сделала вывод, что он ее вовсе не слушал. — Сегодня у нас трудный день, поэтому очень хорошо, что мы поднялись пораньше. Разрешите познакомить вас с Анатолием Александровичем, — он повернулся к лысому.
— Это режиссер? — осведомилась Лола.
— В каком-то смысле. — Олег Олегович улыбнулся одними губами, не сводя с Лолы холодного изучающего взгляда.
Мужчины выразительно переглянулись, Олег Олегович откашлялся и произнес внушительным, хорошо поставленным голосом:
— Ольга, мы с вами говорили о том, как важно проникнуть во внутренний мир своей героини. Вы должны выглядеть, как она, говорить, как она, одеваться, как она, ходить, как она, думать, как она…
— И писать, как она, — добавил лысый тип.
— Да, и писать, — подтвердил Олег Олегович.
— Писать? — удивилась Лола. — А это еще зачем?
— Для более полного проникновения в образ, — невозмутимо ответил продюсер. — Почерк — это очень важная часть человеческой индивидуальности, он многое говорит о человеке. Анатолий сейчас покажет вам образец ее подписи, и вы поучитесь ее копировать…
Лысый вытащил из маленького кожаного портфеля несколько чистых листов бумаги и желтоватый, слегка помятый листок, на котором красовался затейливый росчерк. Лола различила отчетливые буквы «Ков», дальше шла эффектная размашистая завитушка.
— Попробуйте это повторить, — предложил продюсер, положив перед Лолой чистый лист и образец подписи.
«Что за бред? — подумала Лола, глядя перед собой. — Все это нисколько не похоже на работу над ролью! Вместо репетиций, вместо режиссерского разъяснения трактовки образа, вместо заучивания текста, наконец, я должна копировать чью-то подпись! Нет, это никакие не съемки! Судя по всему, я влипла в какую-то криминальную историю!»
— Попробуйте, Ольга! — настойчиво повторил Олег Олегович и вложил в ее руку дорогую перьевую ручку.
Лола послушно взяла ручку и размашисто черкнула на листе что-то, весьма отдаленно напоминающее образец.
В то же время она лихорадочно думала.
Она неожиданно прозрела. Детали происходящего встали на свои места.
Работая с Леней, ей часто приходилось играть роль другого человека. В этом ей очень помогали навыки актерского мастерства.
И сейчас она чувствовала, что ее хотят втемную использовать, чтобы заменить кого-то… причем нетрудно догадаться, кого — ту самую девушку, чьи фотографии лежали в ящике гримерной.
— Попробуйте еще раз, — попросил Олег Олегович, взглянув на листок с подписью. Пока получается не очень похоже.
«Я должна сыграть ее роль перед кем-то, кто видел ее только на фото, — думала Лола, раз за разом расписываясь на листе. — Сыграть ее роль и поставить ее подпись… Значит, одно из двух — либо девушки уже нет в живых, либо она ни за что не соглашается сделать то, что им нужно. В любом случае, после того как я сыграю эту роль, они захотят от меня избавиться. Я стану нежелательным свидетелем…»
— Так уже лучше, — поощрил ее продюсер, но все-таки попытайтесь еще.., вот здесь, в конце, завиток должен быть более естественным ..
Лола послушно рисовала затейливые завитушки, в то же время напряженно думая, как выпутаться из своего ужасного положения.
«Если я должна появиться в банке, или в нотариальной конторе, или в каком-то другом офисе, сыграть ее роль и поставить подпись на каком-то финансовом документе, то значит — меня повезут в
