— Дорогая, так какую пьесу, говоришь, ты сегодня смотрела?
— «Синие лица на белой стене», — ответила Лола, — а в чем дело?
— Ты не ошиблась, именно лица? А в прошлый раз ты вроде бы говорила — синие ноги…
Лола всегда очень тонко разбиралась в интонациях своего компаньона, так что теперь поглядела на него очень внимательно. Леня отодвинул свой стул подальше и показал ей издали использованный билет.
— Могу я спросить, какого черта тебя понесло на оперу? — очень вежливо поинтересовался Маркиз. — А также — отчего ты мне врешь?
Лола перехватила поудобнее вилку и поглядела на Маркиза очень нехорошо. Потом она встала и принесла из прихожей свою сумочку. Вывалив содержимое сумочки прямо на стол, Лола нашла там два использованных билета на премьеру «Сомнамбулы» и положила их перед Леней.
— Могу я задать тебе тот же вопрос? — проворковала она.
То есть она искренне попыталась проворковать, но поскольку Лола была в последней стадии бешенства, вместо воркования вырвалось из ее горла какое-то рычание.
— Ты рылась у меня в карманах? — попробовал было проявить негодование Маркиз, но тут же сбавил тон.
Он решил, что если немедленно не отвлечет Лолу от этой темы, они будут скандалить до утра.
— Лола! — Он опасливо покосился на вилку в ее руке. — Дорогая, я должен был сказать тебе об этом сразу же. Но ты приехала такая отдохнувшая, расслабившаяся там, на курорте…
— Ну-ну, — пробормотала Лола и положила вилку на стол.
— Лола, со мной происходят очень нехорошие вещи, — Маркиз покаянно наклонил голову, — но, ей-богу, я ни в чем не виноват.
— Ни за что не поверю! — парировала Лола.
— Началось с того, что я ехал ночью по улице и подсадил в машину одну женщину.
— Так-так, уже становится интересно, — оживилась Лола.
— Она ссорилась с каким-то подозрительным мужиком, и я подсадил ее без всякой задней мысли…
Лола тотчас уверилась, что Ленька снова врет.
Ведь она видела его пассию только что в театре.
И если с трудом можно было допустить, что Алла Викторовна ссорилась с кем-то, то уж Лола никак не поверит, что ей не на чем было от этого мужика уехать. Интересное дело, в театре, где полно народу, возле ложи стоит охранник. А ночью на улице эта женщина почему-то гуляет одна… Нет, Ленька просто нагло врет.
— И не успел я и двух слов с ней сказать, как она умерла! — продолжал Леня. — Нет, ну ты представляешь? Задрожала вдруг, начала бормотать, что ее кто-то отравил, и окочурилась прямо в моей машине! А ты еще спрашиваешь, куда я «тойоту» дел!
— И куда ты дел ее труп? — с металлом в голосе спросила Лола.
— А что мне было делать — в милицию заявлять? — В запале Леня не заметил ее тона. — Не хватало еще с милицией связываться. Тетка была мертвая, и я отвез ее в приемный покой больницы.
— Ты отвез ее в больницу?
— Пятую городскую, — подтвердил Маркиз, — там бардак такой, никто и не заметил, что она — того…
— Когда это было?
— Третьего дня, перед тем, как ты утром звонила.
— Вот интересно, — зловеще заговорила Лола, — как же это твоя приятельница, умерев третьего дня, умудрилась сегодня вечером присутствовать в Малом оперном на «Кармен»?
— Какая приятельница? — оторопел Леня.
— Алла Викторовна! — Лола с торжеством бросила в него это имя.
— Не знаю я никакой Аллы Викторовны! — спохватился Леня, вспомнив, что главное — все отрицать.
— Ах, не знаешь? — вскипела Лола. — А премьера «Сомнамбулы»? А Марья Степановна? Тебя там запомнили, так что не отпирайся! Отвечай немедленно, что у тебя за дела с этой пепельной блондинкой, с этой древней старухой Аллой Викторовной!
— Ну уж и старухой, — Маркиз при всем своем опыте, все-таки поддался на провокацию и возмутился до глубины души, — за кого ты меня принимаешь? Ей не больше тридцати двух лет!
— Тридцать семь, — твердо ответила Лола, — а возможно, и тридцать семь с половиной. Впрочем, мы не о том говорим.
— Вот именно, — поддакнул Маркиз, но Лола так на него посмотрела, что он мигом прикусил язык.
— Мне надоело твое вранье, — жестко начала Лола, — мне надоели твои старые бабы! Ты скоро совсем чокнешься из-за них, видано ли дело — придумал, что она умерла!
— Да не она, а другая! — сгоряча начал Леня.
— Ах, была еще и другая… — зловеще прошипела Лола.
— Хватит! — заорал Маркиз и с размаху хлопнул кулаком по столу, у него, как и у всякого мужчины, лопнуло терпение быстрее. — Хватит разговаривать со мной таким тоном, как будто ты — прокурор, а я — растлитель малолетних! Ты хочешь говорить о делах, так давай и будем говорить о делах. А это, с Аллой, — мое личное дело, и я не желаю его ни с кем обсуждать!
— Напрасно, — процедила Лола, — потому что я бы не посоветовала тебе продолжать встречи с этой женщиной.
— Лолка, ты просто ревнуешь! — самодовольно начал Леня, видя, что Лола немного упокоилась. — Да стоит ли принимать все так близко к сердцу?
Я познакомился с этой женщиной совершенно случайно, знакомство это ни к чему меня не обязывает.
Так, дамочка скучает в отсутствие мужа…
— У нее есть муж? — удивилась Лола. — Никогда бы не подумала… Она не выглядит замужней дамой.
Она хотела сказать, что Алла Викторовна выглядит очень самостоятельной. К тому же присутствие мужчин и охранника наводило на определенные мысли, но Ленька ведь ничего не желает слушать…
— Случайно, говоришь, познакомились? — прищурилась Лола. — С чего же тогда ей испытывать к тебе такие сильные чувства?
— О каких чувствах ты говоришь, — удивился Леня, — Лолка, мы не в театре!
— Вот именно, — кротко поддакнула Лола, — а знаешь ли ты, роковой мужчина, что твоя пассия прислала билеты на «Сомнамбулу» заранее, а этой самой Марии Степановне велела сделать так, как будто это ты сам расстарался?
— Не может быть! Я же заплатил этой Марье Степановне по сто баксов за билет!
— Тебе что — денег не жалко? Она их себе в карман положила.., должен быть какой-то доход.
— Да, не жалко… — рассеянно проговорил Леня, — просто.., ты уверена, что все так и было?
— Говорят тебе русским языком, что она позвонила в театральную кассу четвертого марта и сказала, что пришлет билеты, — раздраженно заговорила Лола, — а ты пришел десятого, и…
— Как ты сказала — четвертого? — встрепенулся Маркиз. — Да я тогда с ней и знаком-то не был!
— Вот именно, — Лола глядела очень серьезно, — я тоже удивилась.
— Мы познакомились седьмого марта, в «Титанике», я на нее налетел…
— Ну-ну…
— Лолка, ты что-то путаешь, или она, эта тетка в кассе…
— Ничего она не путает! Она за Марьей Степановной очень внимательно следит и заявление на нее в налоговую полицию накатала! Так что все точно: Алла позвонила четвертого, описала тебя очень подробно, потом восьмого познакомилась с тобой и десятого ты пришел за билетами.
— Не может быть! Этого просто не может быть!
