Лола прижала руки к груди и почувствовала, как в глазах защипало от слез. Какой он худой, отметила она, и усталый. Щеки запали, цвет лица какой-то серый…
— Ты, наверное, голодный? — дрогнувшим голосом спросила она.
— Вообще-то да, — Маркиз поглядел на нее с опасением и не спешил приближаться, помня об утреннем ударе шваброй.
— Я сейчас, — Лола сорвалась с места и стремительно полетела к холодильнику.
Агрегат, надо сказать, особенно не порадовал. Леня неделю был предоставлен самому себе и покупал продукты, которые было легко готовить. А лучше вообще не готовить, только бутерброд намазать и шлепнуть на него кусок ветчины или сыра. Но и этого в холодильнике не было, очевидно все подъели. Лола почувствовала, как лицо заливает краска стыда — вместо того чтобы заниматься дурацкой слежкой, могла бы хоть в супермаркет съездить! Конечно, она неделю отъедалась у тетки в Черноморске и теперь на еду смотреть не может, но Леня-то тут при чем?
В морозилке завалялась пачка куриных котлет, Лола со вздохом бросила их на сковородку. На гарнир пришлось открыть банку консервированного горошка. Однако Леня ел да нахваливал, видно, и вправду очень оголодал. Лола заварила крепкий ароматный чай и высыпала в вазочку остатки орехового печенья, невзирая на протесты Пу И.
— Лолка, у меня и вправду сейчас очень трудный период, — сообщил Леня, отставив чашку, — ты не можешь мне помочь, так хоть не мешай!
Лола наклонила голову и поскорее вышла из кухни, чтобы снова не наговорить гадостей. В прихожей валялась куртка ее компаньона. Куртка была ужасно грязная, потому что сегодня утром Лола отходила ее шваброй. Лола решила запихнуть куртку в стиральную машину, а для этой цели вытряхнула все из карманов. На пол вывалились ключи, горсть мелочи, какие-то бумажки и среди них красивый яркий прямоугольник — приглашение на показ моды в «Невское дефиле», имеющий место быть завтра в девятнадцать часов.
— Ой! — взвизгнула Лола. — С ума сойти!
— Чем это ты тут занимаешься? — спросил Леня, явившись в прихожую с котом на руках.
— Ленечка, ты идешь на дефиле? — Лолины глаза сияли. — Возьми меня с собой! Ну пожалуйста!
— Об этом не может быть и речи! — вскричал Маркиз, вырывая у Лолы приглашение. Это же не светское мероприятие, то есть оно, конечно, светское, но я туда иду исключительно по делу! И вообще, это очень опасно!
— Чем же там так опасно? — Лола тоже повысила голос и пыталась заглянуть в приглашение.
— У меня там важная встреча! Деловая! орал Леня.
— Знаю я, какая у тебя там встреча! — Лола тоже подпустила децибел.
.Кот Аскольд едва сумел вырваться и спрыгнуть на пол. Компаньоны уже откровенно боролись. Кот неодобрительно фыркнул и убежал в гостиную, он терпеть не мог шума и драки. Лола пробовала пнуть Маркиза ногой, но он был начеку и ловко увернулся, после чего спрятал приглашение и щелкнул Лолу но носу.
— Опять за старое принялась? Будешь сидеть дома и следить за зверями!
«Дожидайся, — подумала Лола и низко наклонила голову, чтобы компаньон не сумел ничего прочитать по ее глазам, — так я тебя и послушалась… „Невское дефиле“, значит там много манекенщиц».
Тут Лола сообразила, кто была сегодняшняя рыжая девица — манекенщица. Стройная, высокий рост, ходит красиво — точно, моделька! Раньше Леньке нравились девушки небольшого роста, слегка пухленькие. Теперь компаньон явно сменил ориентацию. Что бы это значило?
Леня с выражением оскорбленного достоинства удалился в гостиную и громко захлопнул за собой дверь. Через минуту оттуда донеслись громкие нетрезвые голоса — по телевизору шел какой-то криминальный сериал.
Еще через минуту из-за двери гостиной послышалось недовольное мяуканье: Аскольд явно рвался на свободу. Лола подошла к двери и приоткрыла ее, чтобы выпустить кота. Аскольд неторопливо выплыл из гостиной, держа пышный хвост строго вертикально, как полковое знамя на параде.
— Значит, ты на моей стороне! — удовлетворенно проговорила Лола, плотно прикрывая дверь.
Аскольд в ответ мурлыкнул как-то неопределенно. Это можно было расценить и как подтверждение ее слов, и как уклончивый уход от ответа. В конце концов, может быть, ему просто не нравятся ментовские сериалы.
— Нет, я не могу пустить все на самотек! воскликнула Лола, раздраженно покосившись на дверь гостиной. — Я должна пойти на это дефиле и увидеть все собственными глазами!
Это было легко сказать, но трудно сделать.
Начать с того, что у нее не было приглашения на завтрашний показ мод.
Лола снова взглянула на дверь гостиной.
Ленька из принципа включил звук на полную громкость, так что явно не слышал, что происходит за дверью. Это развязывало Лоле руки.
Она взяла телефонную трубку и удалилась на кухню. Пу И и Аскольд тут же оказались рядом с ней. Аскольд сидел на Ленином стуле с таким выражением на морде, как будто он размышлял о смысле жизни и судьбах Вселенной, а Пу И нашел под столом половинку печенья и теперь с хрустом ее грыз.
Лола набрала номер Валентины Самсоновны.
Валентина Самсоновна всю жизнь проработала в театре на совершенно неопределенноной должности, но при этом она была незаменима. Менялись актеры, менялись режиссеры, менялись гримерши и костюмеры, менялись даже такие незыблемые столпы театра, как билетерши и осветители, и только Валентина Самсоновна всегда оставалась в штате. Потому что у нее было замечательное свойство: она могла достать все что угодно.
В прежние времена, в эпоху всеобщего дефицита, это качество делало ее всемогущей.
С Валентиной Самсоновной издалека здоровались директора магазинов и заведующие химчисток, работники автосервиса и народные артисты. Времена изменились, дефицит исчез, могущество Валентины Самсоновны несколько поблекло, но тем не менее в театре все время срочно требовалось что-то раздобыть, и Валентина Самсоновна была неизменно востребована. То режиссеру для очередной постановки оказывалась необходима настоящая деревенская прялка, то спектакль не мог состояться без дореволюционного граммофона или ножной швейной машинки фирмы «Зингер». Валентина Самсоновна кивала и хваталась за телефон. Точно так же откликалась она и на личные просьбы своих сослуживцев и знакомых.
Правда, была с ней одна маленькая сложность. Если для театра она старалась за просто так, точнее по долгу службы, то всем частным просителям приходилось в ответ на услугу тоже что-нибудь для Валентины доставать. Такая уж у нее осталась неискоренимая привычка с прежних времен, когда главный принцип экономики звучал так: ты — мне, я тебе.
Лола набрала знакомый номер и защебетала:
— Валентиночка Самсоновна, душечка, как поживаете?
— Кто это? — отозвалась Валентина Самсоновна гнусавым, простуженным голосом.
— Вы меня не узнали? — захихикала Лола. Богатой буду! Это же я, Лола, Ольга Чижова!
— Ах, Олечка? — кисло обрадовалась Валентина. — Как поживаешь? Насколько я слышала, у тебя все хорошо…
— Валентиночка Самсоновна, дорогая, я знаю, вы все можете! Абсолютно все!
— Ну, ты преувеличиваешь… — засмущалась Лолина собеседница. — А что тебе нужно? У тебя ведь, насколько я знаю, все есть…
— Валентиночка, золотко, мне непременно нужно приглашение на завтрашний показ мод в «Невском дефиле»! Понимаете, там будет представлена новая коллекция Дианы Безобразовой, а мне так нравятся ее модели! Безумно нравятся! Я от них просто с ума схожу, просто теряю человеческий облик!
— В «Невском дефиле»? — задумчиво переспросила Валентина, и Лола явственно услышала
