– Преображение Шарлотты вряд ли будет происходить гладко, и вы, конечно, отдаете себе в этом отчет? Переустройство дома также потребует довольно значительных расходов.
Расходы? Господи, если вспомнить об истребленных за последние три месяца фарфоре и серебре…
– Деньги здесь роли не играют. Пожалуйста, тратьте столько, сколько сочтете нужным.
– Но… в вашей жизни тоже должны произойти некоторые изменения.
– И какие же? – Йен вдруг вспомнил о том, что Фиона наголову разгромила его поведение вчера утром.
– Шарлотте необходимо занять свой ум чем-то другим, не уходить целиком в свои потери и в ненависть при мысли о том, что она обременяет вас своим присутствием.
– Почему она должна так думать? – Йен заметно удивился. – Я совсем не воспринимаю ее как бремя.
– По крайней мере, она для вас полная загадка и проблема для ваших слуг.
Йен вздохнул.
– Вы абсолютно правы относительно моего к ней отношения, – признал он, – и также мы должны быть справедливы к слугам: Шарлотта действительно создает для них много дополнительной работы.
– А ведь ей всего четырнадцать лет, Йен. Она рассуждает так, как свойственно ее возрасту: каждый ропот, каждое проявление нерасположения, каждый вздох она воспринимает как нечто исходящее от вас.
– Но это неправда!
Фиона снисходительно улыбнулась:
– Я знаю, что это не так, но только потому, что мне не четырнадцать лет и я не завишу от вашей доброты. Когда в последний раз вы садились за один обеденный стол с Шарлоттой?
Он едва удержался оттого, чтобы не застонать от чувства вины.
Фиона понимающе кивнула.
– Вам надо будет по крайней мере завтракать и ужинать вместе с ней.
Что ж, хорошо, он будет делать это. Ему надо где-то есть, так пусть это будет дом. Если Шарлотта перестанет швырять тарелки и еду, он сможет составить ей приятную компанию…
Йену очень хотелось самому предложить хоть какие-нибудь решения, но у него не было опыта, и единственное, что ему оставалось, – это положиться на мудрость Фионы и на ее доброту.
– О чем, скажите на милость, мы могли бы разговаривать за едой?
– Например, о ее собаке, – не задумываясь ответила Фиона. – О новых занавесках и ковриках, которые Шарлотта сама поможет выбрать. О новой мебели и о том, куда ее поставить. О фасонах платьев, которые предложит ей портниха, – да мало ли о чем! У Шарлотты должна появиться причина, по которой ей захочется выбраться из своей комнаты. Когда все, что вы делаете, – это смотрите из окна на сад, вы не станете никого просить быть добрым к вам; и с чего бы тогда вам быть жизнерадостным и милым?
Йен инстинктивно протянул к ней руку.
– Вы совершенно удивительная женщина! – не удержавшись, воскликнул он.
Щеки Фионы порозовели, глаза заблестели.
– Кстати, вы могли бы, – словно не слыша его, сказала она, – когда у вас будет свободное время, предложить Шарлотте показать сад и спросить, что бы ей хотелось изменить в нем.
– Может быть, нам стоит отправиться в сад всем вместе?
Фиона медленно кивнула и выпустила его руку.
– Если вы поделитесь с Шарлоттой другими своими интересами, уверена, она по крайней мере вежливо выслушает. Я допускаю, что ее окружали любовью и приучали к хорошим манерам, но все бесполезно, если невозможно применять их на практике.
– Мои интересы связаны с медициной и со строительством больницы; едва ли такие вещи покажутся девочке интересными.
Фиона склонила голову набок.
– Неужели вы строите больницу?
– Если мистер О’Коннор, руководящий строительством, сможет решить некоторые проблемы в мэрии Лондона, молотки и пилы заработают хоть завтра.
– Пожалуйста, расскажите об этом подробнее. Я хочу знать, что за больница и где она будет расположена.
– Ну, само здание досталось мне от отца – именно возле него лежал человек, нога которого была поражена гангреной.
– Да, вы рассказывали мне о нем…
– Его звали Патрик О’Салливан, и так же будет названа больница. Двери будут открыты для любого, нуждающегося в медицинской помощи, независимо оттого, может ли он заплатить.
– Всегда найдутся люди, нуждающиеся в медицинской помощи. Но это же замечательно. Но… боюсь, вам придется очень много работать.
Как мило с ее стороны подумать о этом.
– Я буду не один. – Йен чуть улыбнулся. – Коллеги помогут мне всем необходимым. Я также договорился с университетом, и студенты смогут проходить у меня практику под руководством опытных врачей.
– Я тоже хочу работать у вас, Йен!
– Боюсь, дорогая, – добродушно заметил Йен, – следующие сто или двести лет вы будете по горло заняты Шарлоттой, но все равно я ценю ваше отношение к моему замыслу: многие мои знакомые утверждают, что больница для бедных противоречит воле всевышнего.
Пристально глядя на него, Фиона покачала головой:
