Томасе:
— Простите меня, но вы попустительствуете Розе.
— По крайней мере, я теперь знаю, где она проводит вечера, — возразила Томаса, призвав в свидетельницы Хус-тину, зашедшую к ним и тоже не заставшую Розу.
— У этого ее хозяина куча денег — мог бы и сиделку нанять, старый хрыч.
Возражение Томасы, что дон Анхель не такой уж и старый, не прибавило Эрнесто хорошего настроения…
Роза и в самом деле была у хозяина. Он уже был дома и не лежал в постели, а сидел за столом, опекаемый своей строгой сиделкой.
— Пока вы не выздоровеете, я буду при вас. Мне и доктор конструкции дал.
— Инструкции, Роза, инструкции…
— Ну да, они самые. Сигары ваши я на помойку выкинула. Есть все будете без соли и приправ. Про перец «чили» вовсе забудьте.
— Ты знаешь, сколько стоили сигары, которые ты выкинула? — с улыбкой спрашивал Анхель.
— Жизнь дороже, — отвечала она.
Он чувствовал, что не сможет без нее обходиться.
— Зачем ты все это делаешь для меня? — спросил он.
— А нам, бедноте, нравится совать нос туда, где мы чем-нибудь можем помочь, — отвечала она.
Он улыбался еще шире.
— Ты, Роза, Божье наказанье. Но наказанье, которое меня только радует. Поставь на стол еще один прибор.
— Простили сына? — спросила она, выполняя его просьбу.
— Нет, это для тебя.
— Вообще-то я никогда не ела наедине с мужчиной, — сообщила Роза. — Ну да на какие жертвы не пойдешь для кореша!
Он с комическим ужасом смотрел на блюдо овсянки, которое она перед ним поставила.
— А тебе никогда не хотелось иметь свой дом и родное существо рядом? — спросил Анхель.
— А у меня их целых два, существа: попугай Креспин и песик Рохелио, — ответила она. — А куда это вы?
Он сердито на нее посмотрел:
— А что, на бумажке с этими… с конструкциями, сказано, что я не имею права выйти в туалет?
Он вышел из столовой. Роза, задумавшись, присела к столу, но тут раздался звонок во входную дверь. Она пошла открывать.
Вошел Рикардо.
— Что тебе здесь надо? — спросила она, придя в себя. Он пожал плечами.
— Я друг дона Анхеля де ла Уэрта. Узнал, что его выписали из больницы и пришел проведать. А ты что здесь делаешь?
— Ну вот что я тебе скажу, — произнесла она вместо ответа. — Нечего ходить за мной по пятам!
В роскошный номер отеля «Римский форум» официант принес обед, заказанный с щедростью и пониманием гастрономического искусства. Получив хорошие чаевые, официант удалился, про себя решив, что сеньору и сеньоре, похоже, не до еды: так неприкрыто жадно они смотрели друг на друга.
И впрямь, как только дверь за официантом закрылась, Федерико потребовал, чтобы Дульсина разделась. Но ей хотелось, чтобы он обязательно раздел ее сам. Он не стал отказываться…
Она еще не пришла в себя после его умелых и настойчивых ласк, как он, накинув халат, поднялся и пошел к телефонному аппарату, стоявшему в другом конце номера.
— Ты куда?
— Мне надо позвонить в Мехико. Секретарша Сильвия бывает в офисе допоздна.
Мехико дали почти сразу. Но вряд ли можно было сказать, что лиценциату Роблесу повезло, потому что Сильвия, которую он слышал, будто она была в соседней комнате, сообщила ему нечто невероятное: ему звонила сеньорита Ирма! Да-да, Ирма Дельгадо. И ее тоже было хорошо слышно, вот как сейчас сеньора Федерико. Сильвия сказала ей, что лиценциат Роблес в свадебном путешествии.
— Понимаю! — нервно отозвала; Федерико, краем глаза с беспокойством заметив поднявшуюся уже Дульсину, явно прислушивавшуюся к его телефонному разговору.
— Ну а какие-нибудь более важные новости есть? — спросил он нарочито равнодушным тоном. — Ну, тогда до свидания, Сильвия.
Он положил трубку. Но Дульсину трудно было обмануть. Она заинтересованно смотрела на него.
— Что-нибудь неприятное?
— Да нет. Просто несколько неоплаченных счетов.
— И из-за них ты так побледнел?
Федерико нервно захихикал и притянул ее к себе на колени.
Ольга почти не покидала больную подругу. И конечно, главной темой их разговоров был лиценциат Федерико Роблес.
— Он счел меня мертвой, и это только облегчило его планы, — печально размышляла вслух Ирма.
— Он ведь обещал на тебе жениться! — возмущалась Ольга.
Ирма смотрела на нее с горькой усмешкой.
— Измена — это разменная монета в любви.
Где-то она прочла эту фразу, которая показалась ей глупой, но засела в голове, и теперь ей казалось: она понимает, что хотел сказать автор.
— И тебе не хочется отплатить ему? Ирма опять усмехнулась.
— У меня есть только его письма. Что такое письма от бывшей возлюбленной? Я знаю Дульсину Линарес. Нервы у нее крепкие. И ревность ей совершенно чужда.
Некоторое время они обе молчали. Взгляд Ирмы был устремлен в одну точку. Потом она сказала как о деле давно решенном:
— Но однажды я найду в себе силы расквитаться с ним.
Роза, как ей казалось, очень спокойно объясняла Рикардо, каким образом она оказалась в доме дона Анхеля.
— Вот думала поесть на кухне… А он пригласил меня за стол.
— Ты всегда была услужлива, — сказал Рикардо.
— Я всегда рада помочь тем, кого люблю. А уж кого не люблю, те пусть поостерегутся!
— Особенно когда сифон под рукой, — весело засмеялся Рикардо.
Они помолчали.
— Что же ты не спрашиваешь меня, как идут мои дела?
— Да небось перья чистишь перед женитьбой на этой…
— Кто тебе сказал?
— Летают птички, разносят вести. И сестра твоя за лиценциата Роблеса замуж выскочила. Нашла гадюка гада!
Неизвестно, каких еще характеристик наслушался бы Рикардо, если бы не вернулся Анхель. Они с Рикардо обнялись. Незаметно подмигнув Линаресу, Анхель представил ему Розу.
Ей пора было уходить. Перед этим она строго посмотрела на хозяина:
— И смотрите у меня! Не курите! — И совсем жалобно добавила: — Ну пожа-алуйста!
— Как она вам? — спросил Рикардо, когда Роза ушла.
— Я другой такой девушки не встречал, — искренно ответил Анхель.
Рикардо усмехнулся.
— Да, Роза Гарсиа — единственная в своем роде! Он протянул Анхелю конверт.
