увлеченная делом и честолюбивая — работать с ней было одно удовольствие. Жаль только, из-за обостренного чувства ответственности ее постоянно терзали сомнения.
Именно Мириел Брэмен возглавила группу активистов движения «Нет ядерному безумию!», возникшую в студенческом городке университета Беркли. Она бросила работу в ядерном центре якобы из-за каких-то непонятных ей аспектов принципа действия новой боеголовки. И теперь Мириел со свойственным ей энтузиазмом боролась с тем, что раньше составляло смысл ее жизни (так некоторые бывшие курильщики из числа конгрессменов протаскивают законопроекты против табакокурения).
Он представил себе Мириел по ту сторону забора. Наверное, трясет плакатом, провоцирует охранников, ломит напролом, отстаивая свою точку зрения.
Доктор Грэгори не стал убеждаться в собственной правоте, а остался у компьютера. Он не держал зла на Мириел, нет, просто он в ней… разочаровался. Интересно, как могло получиться, что он так в ней ошибался.
Хорошо, что ему повезло с Доули. Правда, тому не хватает такта и терпения — настоящий танк, — зато на редкость предан делу. Да и с головой у него полный порядок.
В дверь постучали, и показалась секретарша Пэтти (он все никак не мог привыкнуть к новой формулировке — «административный помощник»).
— Дневная почта, доктор Грэгори. По-моему, что-то важное. Заказное письмо. — Она помахала небольшим плотным конвертом. Грэгори собрался было подняться, но Пэтти быстро подошла к нему. — Сидите-сидите. Вот оно.
— Спасибо, Пэтти. — Взяв конверт, он достал из кармана очки для чтения, чтобы посмотреть обратный адрес. Гавайи, Гонолулу. И больше ничего.
Пэтти все стояла, переминаясь с ноги на ногу', словно не решаясь что-то спросить. Наконец, набравшись духу, она промямлила:
— Уже пятый час, доктор Грэгори. Можно, я уйду чуть пораньше? — Она вдруг заторопилась, как будто извиняясь. — Правда, мне нужно еще кое-что напечатать, но я успею утром.
— Конечно, успеешь, Пэтти. Идешь к врачу? — спросил он, не отрывая глаз от загадочного конверта.
— Нет, просто не хочу застрять из-за этих демонстрантов. Боюсь, к концу рабочего дня они заблокируют ворота. Лучше уж уйти пораньше. — Она опустила глаза на аккуратно накрашенные розовые ноготки.
Взглянув на ее встревоженное личико, доктор Грэгори улыбнулся.
— Можешь идти. А я подожду, пока они разойдутся.
Поблагодарив его, она вышла, плотно затворив за собой дверь, чтобы ему не мешали.
Компьютеры продолжали работать. Грэгори задал новую мощность взрыва, и ударная волна зловеще расползлась по всему экрану монитора. На экране этого не видно, но нетрудно представить, каковы будут последствия воздействия плазмы реального взрыва такой силы.
Доктор Грэгори вскрыл густо намазанный конверт и, вытряхнув содержимое на стол, удивленно поднял брови.
Странное письмо — не на бланке, без подписи, всего одна строчка на полоске бумаги, написанная аккуратным почерком черными чернилами:
ЗА ТВОЙ ВКЛАД В ПРОШЛОЕ И БУДУЩЕЕ.
Кроме записки на стол выпал маленький прозрачный пакетик из пергамина с каким-то черным порошком. Грэгори потряс конверт, но больше там ничего не оказалось.
Он взял пакетик в руки и, прищурившись, попробовал на ощупь — порошок легкий, чуть маслянистый, похож на пепел. Понюхав, он уловил слабый кисловатый запах угля, почти выдохнувшийся от времени.
За твой вклад в прошлое и будущее.
Доктор Грэгори нахмурился. Ему пришло в голову, что это очередной трюк крикунов под окнами. Как-то раз они додумались разлить у ворот кровь животных, а вдоль подъездной дороги посадили цветы.
Ну а теперь вот пепел, чья-то новая «светлая мысль, может, даже Мириел. Он закатил глаза и вздохнул: и как им только не надоест!
— Нечего прятать голову в песок: прогресс не остановишь! — пробормотал он, повернув голову в сторону окна.
А на экранах мониторов уже показались результаты последней «перестраховочной» серии моделирований, съевшей часы компьютерного времени. Шаг за шагом электронный мозг проследил ход мысли ученого, доказав еще раз, что созданный руками человека механизм может освободить энергию, эквивалентную солнечной.
Да, компьютеры подтверждают все его самые дерзкие ожидания.
Хотя доктор Грэгори и руководил проектом, он не мог объяснить некоторые моменты, основываясь лишь на теоретических выкладках: принцип действия Брайт Энвил противоречил всему его опыту работы. Но ведь модель-то работала, и у него доставало ума не задавать лишних вопросов тем, кто спонсировал проект боеголовки, которую ему предстояло воплотить в металле.
Имея за спиной полувековой стаж работы, доктору Грэгори довелось открыть новый, пока необъяснимый уголок в любимой науке, и это наполняло его жизнь особым смыслом.
Он отодвинул пакетик с пеплом и вернулся к работе.
Вдруг на потолке мигнули лампы дневного света и раздался гул, словно в тонкие стеклянные трубки залетел рой пчел. Потом раздался хлопок электрического разряда, лампы на миг ярко вспыхнули и погасли.
Приемник затрещал как от атмосферных помех и замолк.
Доктор Грэгори дернулся в сторону терминалов, мышцы отозвались резкой болью: так и есть, экраны потухли.
— Нет, только не это! — застонал он. Ведь должна была сработать резервная система питания на случай перебоев в подаче электроэнергии. Он только что потерял результаты миллиардов вычислений!
В бессильном гневе стукнув кулаком по столу, он с трудом поднялся и на неверных ногах, превозмогая боль, быстро подошел к окну.
Прижавшись лбом к стеклу, посмотрел на соседнее здание. Странно, в том крыле все в порядке. Очень странно.
Такое впечатление, словно кто-то нарочно вырубил электроэнергию именно в его кабинете.
Может, это на самом деле подстроил кто-то из демонстрантов? Неужели Мириел зашла так далеко?! Она бы это сумела. Правда, когда она уволилась и организовала общество «Нет ядерному безумию!», пропуск у нее забрали. Но Мириел способна исхитриться, проникнуть на территорию центра и сорвать работу своему бывшему наставнику.
Доктору Грэгори не хотелось так думать, но он знал, что Мириел может совершить подобный поступок, и притом без малейших угрызении совести.
Он вдруг впервые обратил внимание на низкий ровный гул. Что это? Раз питания нет и машины не работают, в комнате должно быть совершенно тихо.
Откуда же тогда шум? Как будто кто-то шепчет…
Доктору Грэгори стало не по себе, но он, стараясь не обращать на это внимания, направился к двери, чтобы позвать Доули или кого-нибудь еще. Неважно кого, лишь бы не оставаться одному.
Взявшись за дверную ручку, он обжегся. Она была неестественно горячей.
Отдернув руку, он отступил назад и, от удивления даже не чувствуя боли, смотрел, как на ладони появляются волдыри.
А вокруг массивной дверной ручки с кодовым замком уже заклубился и пополз из скважины дымок.
— Эй, кто-нибудь! Да что же это? Эй! Чтобы притупить боль, он помахал обожженной рукой. — Пэтти! Ты еще не ушла?
В бетонных стенах кабинета непонятно откуда поднялся ветер, затрещали электростатические разряды. На столе зашевелились бумаги, загибая уголки от зловещего горячего дыхания. Пакетик с черным
