Корабль, подгоняемый ветром, мчался к зензанскому берегу, а на палубе теперь звучали песни красномундирников и звон разбиваемых кандалов. Мы сорвали с мачты ненавистный синий стяг, и вскоре над нами затрепетал красный шейный платок Бэндо. Алый Мститель вновь одержал победу!
— О Тор!
В глазах Элы стояли слезы. Она крепче прижала к себе сына. Поцеловала его в лоб и обнаружила, что Джем уснул. По-настоящему.
«Ты не можешь ходить», — сказала девочка-ваганка. Но во сне Джем видел, как он бегает и прыгает. Он прыгал в море, в волны глубокого Эджландского пролива там, где возвышается мрачная громада Столпа Смерти. Руки его были сильны, и он свободно и быстро взбирался наверх по якорной цепи. Сердце его стучало громко и быстро, и кровь пульсировала в жилах. Еще мгновение — и закипит бой.
Море мальчик видел только на картинках. Но теперь, похоже, он видел его внутренним зрением. Во сне Джем попал в мир Тора и сам стал Тором. Он стал Алым Мстителем! А когда дядя поднял спящего мальчика на руки и понес к кровати матери, во сне Джему привиделось, что он летит по небу, избавившись от притяжения земли.
— Увижу ли я тебя утром, Тор?
Из немыслимой дали донесся до Джема голос матери, не прервав чудесного сна. А потом, наверное, гораздо позднее, когда в опочивальне горела одна-единственная свеча, послышалась песенка, словно ответ на вопрос. Колыбельная.
Джем крепко спал и путешествовал по стране своего сна.
ГЛАВА 12
НОВОПРОВОЗГЛАШЕННАЯ СУДЬБА
История войн в Эджландии долга и горька. В Большой Библиотеке Агондона хранятся толстые фолианты, посвященные войнам, и полки с ними заполняют несколько залов. Для ученых, посвятивших свою жизнь изучению отечественной истории, войны стали темой постоянных диспутов. Никто не сомневался в том, что войны на землях, ныне населяемых агонистами, велись с незапамятных времен. Гораздо сомнительнее были вопросы о том, каковы были эти войны, сколько их произошло в точности.
Согласно точке зрения представителей одной исторической школы — школы интерсессионистов, первой войной в Эджландии следовало считать кровавое побоище на восточных рубежах, известное как Вторжение Аона Железнорукого — первого единоличного правителя земель агонистов, и, соответственно, первого, которого можно было считать человеком, воевавшим в интересах королевства.
Однако такую точку зрения горячо оспаривали два лагеря историков: преаонисты и эланисты. Эланистами называли тех, которые полагали, что считать Эджландию королевством правомерно лишь со времени воцарения святой императрицы Элабет I. Элабет была первой, кто правил объединенной Эджландией, в отличие от предыдущих правителей, носивших титулы типа принца Нижнего Лексиона, диктатора Варбишира и Голлуга, его высокопревосходительства Тарнского и так далее. Именно так именовались правители во времена Аона и позднее. Итак, по мнению эланистов, первыми войнами во имя Эджландии следовало считать знаменитые «Три Кампании» королевы Элабет — три крупных морских сражения в Эджландском проливе.
Преаонистов не устраивало ни то, ни другое. По их мнению, даже интерсессионисты слишком поздно начинали отсчет эджландской истории. Вторжению, считали преаонисты, как ни велико его значение для Эджландии, предшествовало множество сражений с вражескими племенами. Преаонисты с готовностью называли такие сражения: Побоище при Варби, захват Варля и приводили в пример еще уйму легенд из времен «меча и топора», которые, естественно, их противники характеризовали как народное творчество на самой что ни на есть примитивной стадии развития. А преаонистов до глубины души оскорбляло слово «примитивный» в применении к далеким предкам агонистов. Они с пеной у рта доказывали, что историческая судьба их народа была предопределена с самого начала, на заре веков.
Разве обо всем этом не было написано в «Эль-Ороконе»?
Три исторические школы никак не могли прийти к согласию. А ведь можно было подойти к вопросу с четвертой точки зрения: отказаться от подсчета числа войн на территории Эджландии, тем более что точно определить это число не представлялось возможным. При таком подходе можно было бы считать всю историю страны состоящей из различных сражений — эпизодов одной непрекращающейся войны. С тех времен, когда агонисты, адепты бога воздуха, впервые обосновались на землях, ныне именуемых Эджландией, они никогда не жили в мире со своими восточными соседями. Восточные земли входили в состав Зензанской Империи, и там обитали приверженцы Вианы, богини земли.
Зензанцы считали эджландцев людьми жестокими и коварными. Эджландцы считали зензанцев отсталым и темным народом, ненамного ушедшим вперед по сравнению с полудикими ваганами, с которыми, по мнению эджландцев, зензанцы состояли в весьма близком родстве. Эджландцы захватили обширную часть зензанской территории и не собирались на этом останавливаться. Эджландские короли, равно как и народ Эджландии, не видели в этих завоеваниях ничего преступного — так уж они относились к зензанцам. Стоит только посетить зензанские колонии, говорили те, кто оправдывал завоевания, и сразу все станет ясно. Возвращавшиеся с оккупированных земель эджландцы яростно отстаивали справедливость колониальной политики. В областях, известных нам как агонистские протектораты — Зексале, Варле и островном королевстве Тиралос, — порабощенные зензанцы прислуживали у стола и чистили ботинки своих господ, процветающих колонизаторов-эджландцев, а также до седьмого пота трудились на полях. Самая мысль о том, чтобы эти варвары могли получить право на самоуправление, казалась смехотворной. Если же где-то возникали вспышки мятежей, яростное сопротивление зензанцев описывалось как дикарское, варварское, и этим все было сказано. И чего бы им бунтовать, спрашивается? Насколько спокойнее текла жизнь в Зензане под управлением эджландцев! Каждый год в разгар сезона Терона отмечался День Освобождения — так эджландцы именовали дату победы над зензанцами. В этот День наряженные в разноцветные национальные одежды зензанцы приносили щедрые дары богу Агонису в знак преклонения перед своими просвещенными правителями, избавившими их от мрачной бездны поклонения прежнему божеству.
К тому времени, когда Торвестр в своей стране был назван изменником, зензанские войны продолжались уже около семидесяти циклов подряд. По мнению эланистов — три сотни циклов, а по мнению интерсессионистов… Ну а если слушать преаонистов — то целую тысячу циклов. Похоже, войнам этим не суждено было прекратиться. Об этом в свое время позаботилась королева Элабет. Согласно доктрине Новопровозглашенной Судьбы, объявленной святой императрицей во времена цикла 925 Эры Покаяния, историческая миссия эджландцев состояла в том, чтобы покорить последователей Вианы, научить их любить и почитать бога Агониса.
Однако, похоже, зензанцы не собирались сдаваться окончательно, а, следовательно, конца войны с ними не предвиделось. Она продолжалась, вспыхивала то тут, то там.
В том, что войны происходили, в принципе можно было винить как географию земель Эль-Орока, так и мифологию населяющих эти земли народов. Летописи говорили о том, что некогда произошло великое рассеяние народов — тогда земные мужчины и женщины были изгнаны из долины Орок. У каждого из народов, населявших Эль-Орок, были свои легенды о последующих странствиях.
Но что-то случилось.
Народы, поклонявшиеся богу огня Терону, ушли на юг, и эти земли впоследствии стали именоваться королевствами Унанг-Лиа. Те, что чтили Джавандру, богиню воды, переплыли море и
