направляет письмо «В боевой комитет при Санкт-Петербургском комитете» (16 октября 1905 г.), в котором он помимо прочих рекомендаций («убийство шпика, взрыв полицейского участка, другие») настоятельно советует осуществить
Эти рекомендации стали воплощаться в жизнь. Особо широкий размах «эксы» получили на Кавказе. Только с декабря 1905 года по июнь 1907 года там было совершено пять вооруженных ограблений казначейств: на Коджорской дороге в пригороде Тифлиса (8 тыс. руб.); в Кутаиси (15 тыс. руб.); в Квирили (201 тыс. руб.); в Душети (315 тыс. руб.); в Тифлисе (250 тыс. руб.){104}. Руководителем этих эксов под кличкой Коба[21] был Сталин, исполнительным главарем шайки грабителей – известный рецидивист Камо (Семен Тер-Петросян).
В банде Камо участвовали воры-рецидивисты Бочуа Куприашвили, Степко Инцкирвели, Илико Чичиашвили, Вано Каландадзе, Бесо Голенидзе, Датико Чиабрешвили, Нодар Ломинадзе, Котэ Цинцадзе и другие. В банду входили и девушки: Аннета Сулаквелидзе, Саша Дарахвелидзе и Пация Голдава.
Награбленные бандитами деньги перевозились за границу. Пятисотрублевые кредитные билеты большевики обменивали в европейских государствах. Эту работу выполняли: М. Литвинов в Берлине; Сара Равич, Т. Богдасарян в Мюнхене; М. Ходжамарян и Ян Мастер в Стокгольме. Разработчиком бомб для нападения на казначейства был ближайший соратник Ленина Л. Б. Красин.
Ошеломляющее впечатление произвела на российское общество московская экспроприация, совершенная 7 (20) марта 1906 года в Банке купеческого общества взаимного кредита. Вооруженная банда, состоящая из двадцати человек, обезоружив охрану банка, похитила тогда 875 тысяч рублей{105}. Но самым интересным оказалось то, что Ленин попытался протащить через партийный съезд бандитскую инструкцию, «узаконив» тем самым грабежи и убийства. Так, в Проекте резолюций, предложенном большевиками четвертому (Объединительному) съезду РСДРП (написан Лениным), в разделе «Партизанские боевые действия» (4-й пункт) записано:
Неудивительно, что проект подвергся резкой критике социал-демократов. А в резолюции, принятой съездом по данному вопросу, было записано: «…Съезд постановляет: а) бороться против выступлений отдельных лиц или групп с целью захвата денег под именем или девизом с.-д. партии; б) избегать нарушений личной безопасности или частной собственности мирных граждан… Съезд отвергает экспроприацию денежных капиталов в частных банках и все формы принудительных взносов для целей революции»{107}. На V Лондонском съезде РСДРП, проходившем в апреле-мае 1907 года, большинством голосов делегаты добились полного запрещения «эксов». Ленин тоже критиковал исполнителей «эксов», но только… за их неисполнительность. Грубо нарушая решение съезда, он продолжал поощрять грабежи и разбои, втягивая в них уголовные элементы. Это обстоятельство вызывало у социал-демократических партий европейских стран естественную тревогу. На Штутгартском конгрессе II Интернационала в 1907 году большевистских-экспроприаторов и экстремистов подвергли жесточайшей критике. И хотя они публично отказались от террора и грабежей, на самом деле продолжали неукоснительно выполнять инструкции Ленина. В делах Департамента полиции имеется огромное количество документальных материалов, свидетельствующих о том, что большевистские агитаторы и экстремисты призывали рабочих «к ниспровержению существующего в государстве строя»{108}, распространяли среди них оружие, «подстрекали рабочих к демонстрациям»{109}, срывали государственные заказы на выпуск различной народнохозяйственной продукции, вели подрывную работу в пользу врагов России.
По-своему отреагировал на трагические события в Петербурге известный предприниматель, оказывающий материальную помощь большевикам, С. Т. Морозов. Он, прежде всего, вызволил Горького из тюрьмы, куда он был заточен за свое воззвание. Правда, за это Морозову пришлось внести большой залог. Однако через некоторое время, используя широкие связи, Савве Тимофеевичу удалось установить истину в совершившейся трагедии и, в частности, о роли в ней Горького. По агентурным сведениям стало известно, что Морозов осудил действия Горького. Так, в секретном донесении в Департамент полиции градоначальник Москвы граф П. А. Шувалов, в частности, писал: «…Незадолго до отъезда из Москвы[22] Морозов рассорился с Горьким…»{110}. Интересно, что этот официальный источник информации находит подтверждение свидетельством жены Морозова, Зинаиды Григорьевны. В откровенной беседе со своей близкой приятельницей Зинаида Григорьевна сказала, что в их особняке[23] «между Саввой Тимофеевичем и Алексеем Максимовичем состоялся пристрастный разговор, закончившийся ссорой»{111}. И его можно понять. Дело в том, что Морозов по своим политическим взглядам был реформатором. В беседе с председателем Комитета министров России С. Ю. Витте, которая состоялась вскоре после 9 января, Морозов, в частности, говорил о необходимости установки в стране «парламентской системы со всеобщими прямыми и проч. выборами и о том, что так жить нельзя далее и т. д.»{112}.
Находясь вдали от России, Ленин тем не менее уделял большое внимание подготовке и воспитанию партийных кадров в духе большевизма. Так, в ноябре-декабре 1909 года Ленин в Париже организует курсы подготовки новых партийных руководителей для низовых организаций из числа рабочих, приезжающих за границу. Читает им лекции о современном моменте, по аграрной политике Столыпина, учит слушателей большевистским методам борьбы с самодержавием.
По инициативе Ленина летом 1911 года в Лонжюмо (под Парижем) была организована партийная школа. В ней члены большевистской организации слушали лекции по теории и практике социализма, политической экономии, аграрному вопросу. Слушатели школы изучали основы марксистско-ленинской идеологии, получали практические рекомендации по внедрению большевизма в общественное сознание. Ленин небезуспешно проводит и заочную общественно-политическую работу среди рабочих. Посредством легального журнала «Мысль» и «Рабочей газеты» ведет завуалированную пропаганду большевизма среди рабочих, выковывает из них преданные партии большевиков для борьбы с царским самодержавием. После VI (Пражской) конференции РСДРП, прошедшей 5-17 января 1912 года, по предложению Ленина было создано Всероссийское Русское бюро для партийной работы в России. В него вошли: И. С. Белостоцкий, Ф. И. Голощекин, Г. К. Орджоникидзе, И. В. Сталин, С. С. Спандарян, Е. Д. Стасова.
Общеизвестен тезис Ленина о перерастании империалистической войны в гражданскую. Но как быть, если европейские государства не воюют между собой? Ждать, пока начнется война, чтобы затем постараться превратить ее в гражданскую? Идеолог большевиков так не думал. Очевидно, он считал, что войну, причем продолжительную, можно спровоцировать. Пусть прольются реки людской крови, а когда народы устанут, тогда и следует бросить солдатам соответствующий лозунг. Сославшись на резолюцию Базельской (1912) конференции, Ленин сформулировал этот лозунг: «Превращение современной империалистической войны в гражданскую войну есть единственно правильный пролетарский лозунг…»{113} Но у Ленина были замыслы куда коварнее Базельской резолюции.
Сохранилось любопытное свидетельство этого чудовищного замысла. Так, в письме к Горькому, в начале ноября 1913 года, Ленин отмечает: «Война Австрии с Россией была бы очень полезной для революции (во всей восточной Европе) штукой, но мало вероятия, чтобы Франц Иозеф и Николаша доставили нам cue удовольствие»{114}. Про себя же он, наверно, подумал: если Франц Иосиф и Николай II не решатся начать войну, то мы, большевики, заставим их это сделать.
Такое мнение сложилось у меня не случайно и не сразу. В 1975 году я в составе авторского коллектива принимал участие в составлении «Сборника документов по истории СССР». Одновременно выполнял обязанности ответственного секретаря по сбору материалов, предназначенных для издания. Часто приходилось встречаться с главным редактором сборника профессором В. З. Дробижевым. Должен признать, что общение с ним оказало большое влияние на мою дальнейшую научную деятельность. Я это всегда помню.
Как-то в разговоре о причинах начала первой мировой войны, который состоялся у него дома, я
