Оттуда, где сидят мужчины, слышны возгласы одобрения.
— Вместе с воинами я решил, что Рун, Алх, Дон, Кер и Рин станут мужчинами. Они здоровы и сильны, быстры и храбры. Их руки уже сделали из кости и камня много нужных вещей. На охоте за зверем они упорны и хитры. Они будут хорошими мужчинами!
И снова звучат возгласы согласия и одобрения.
— Теперь скажи нам, кого решили принять женщины! — поворачивается Конг к старой Лае.
— Женщинами должны стать Ина, Гоха, Рия, Руна и Сета. Они молоды и сильны, гибки и проворны. Их руки выделали много шкур и сшили из них вещи. Они знают, где можно найти плоды и сладкие коренья. Любая работа, которую должны делать женщины, спорится у них в руках. Это будут хорошие, работящие женщины! — подойдя к огню, говорит Лая и под одобрительные возгласы возвращается от костра к остальным женщинам.
Когда воцаряется тишина, снова говорит Конг:
— Могучий колдун нашего племени Цам назначил время. Вставай, Цам, и скажи им, что нужно сделать, чтобы мы приняли их.
Колдун поднялся со своего камня и хриплым голосом приказал:
— Отойдите все от огня! Только Конг может остаться там. И Лон, стерегущий огонь.
Когда приказ Цама был исполнен и место вокруг костра освободилось, он велел тем, кого назвали вождь и Лая, подойти к огню и сесть.
Подогнув под себя ноги, девушки и юноши усаживаются напротив друг друга вокруг костра. Их глаза светятся радостью, но у каждого где-то внутри нет-нет да и шевельнется страх перед тем, что произойдет, чего он еще не знает. Цам достает из кожаного мешочка желтую и красную охру и разрисовывает себе лицо, грудь, руки, ноги. Покончив с этим, он надевает на шею ожерелье из львиных, волчьих и лисьих зубов. Потом колдун достает из кожаной сумки, поданной ему Зуном, какие-то сушеные растения и бросает несколько пригоршней в огонь.
Все взоры устремлены на него. Улыбка, похожая на гримасу, появляется на лице колдуна, когда из огня под потолок пещеры поднимается столб дыма. Он наклоняется над огнем и ртом втягивает в себя дым. От огня он прыгает к юношам, выпускает дым на них, скачет, пританцовывает, бормочет. То же самое он проделывает с девушками и снова приседает возле костра, уставившись в огонь. Треск горящих веток заглушает его пронзительный голос.
— Большой и сильный Огонь, твой брат и помощник Цам стоит перед тобой. Твоим дымом я окурил молодых. Твой дым, который они вдохнули, сделает их сильными и выгонит из их сердец страх. Ты, Огонь, самый сильный. Даже смелый пещерный лев бежит от тебя, когда видит твое пламя, когда чует твой дым.
Цам встал на колени, воздел руки и трижды склонился перед огнем. Потом вскочил, повернулся к сидящим у костра и воскликнул:
— Эту ночь вы проведете у огня. Вам нельзя уходить отсюда, нельзя съесть ни кусочка мяса, ни плода, ни самого малого корня. Завтра, когда из-за горы покажется свет дня, я снова приду сюда и вы услышите, что я вам скажу!
Не обращая больше ни на кого внимания, Цам ушел в дальний угол пещеры, где обычно спал.
Воины и женщины тоже разошлись. У костра остались только Лон, который стерег огонь, да те, кому колдун велел бодрствовать здесь эту ночь.
У входа в пещеру неподвижно стоит освещенный луной Конг. Сердце его наполняет радость: завтра в это время его племя станет больше и сильнее, в него вступят молодые, сильные мужчины и красивые женщины.
Ночь пролетела быстро.
По бледным и возбужденным лицам юношей и девушек было видно, что они не сомкнули глаз.
К огню подошли Конг и Цам и приказали следовать за ними. Быстро спустившись по каменистой тропе к ручью, они двинулись по течению, то шагая по воде, то карабкаясь через каменные глыбы. Впереди шел Цам. Он шагал не останавливаясь, уверенно, как человек, хорошо знающий дорогу. За ним, как всегда, спокойный и осторожный, двигался Конг, а следом легкими шагами спешили девушки. Шествие замыкали юноши.
Шли долго. Когда солнце стояло уже совсем высоко, они остановились у подножия скалы, в которой исчезал ручей. Черная дыра в скале была широкой, но низкой.
Цам, подождав, когда все приблизятся, вошел в воду, наклонился — и исчез в отверстии.
— В чьем сердце есть страх, тому не нужно идти за Цамом и тот никогда не будет среди мужчин и женщин нашего племени! — прозвучал голос Конга.
Сердце его радуется, — все ступают в воду, но он останавливает их:
— Пусть каждый возьмет с собой толстых, сухих и смолистых ветвей!
Когда они возвращаются с сучьями в руках, вождь велит нести их так, чтобы они не намокли, и входит в воду. Молодые идут за ним. Сначала вода неглубока, но когда они минуют дыру в скале и входят в подземелье, становится глубже, вот она уже доходит до пояса. В полутьме все медленно бредут вперед.
Вдалеке виден слабый свет. Они направляются туда. Подземный ручей становится мельче. Ускорив шаг, люди выходят из воды…
Страх подкрадывается к молодым. Они никогда еще не были здесь, даже не слышали об этом месте. Вчерашние заклинания, которые творил Цам в пещере перед огнем, должны были сделать их бесстрашными. Кажется, это не очень удалось. Их тревожат мысли, куда они идут, что там будут делать, вернутся ли снова к себе в пещеру.
А Конг с факелом в руке уже лезет в узкую расселину. В тусклом свете колеблющегося пламени видно, как он быстро продвигается вперед. Юноши и девушки, едва поспевая, лезут за ним. Расселина приводит в большую пещеру. Здесь Конг останавливается и говорит:
— Огонь впереди зажгли наши мужчины — они были здесь со мной и остались, чтобы показать нам дорогу. Поспешим к ним!
Все пробираются в темноте. Свод пещеры — где-то высоко над головами. Оттуда свисают натеки камня, а снизу преграждают дорогу каменные глыбы. Иногда ноги вязнут в глине, принесенной ручьем.
Наконец они подходят к огню. Два воина встают навстречу Конгу и приветствуют его. Зун, помощник колдуна, тоже здесь. Это он в предрассветных сумерках первым ушел из пещеры, чтобы все приготовить. Пока мужчины о чем-то говорят с Конгом, Зун забирает у юношей и девушек сухие ветки и самые толстые осторожно кладет концами в огонь.
— Где же Цам? — не выдерживает кто-то.
— Ты увидишь его, когда придет время, — неохотно отвечает Зун.
Концы смолистых веток загораются быстро. Яркое пламя освещает пещеру. Она огромна, повсюду натеки сверкающего белого камня. Ручей с шумом катит воду куда-то вниз. Тут же стволы деревьев, сучья, ветки, — должно быть, их принесла сюда большая вода. А на стенах сидят черные летучие мыши. Местами камень сплошь покрыт ими. Свет от костра потревожил их, они медленно расправляют крылья и с писком перелетают в более темные углы.
Конг приказывает, чтобы каждый взял из костра по горящей головне. И вот они снова шагают вслед за Зуном — в его руке тоже колышется факел. Он ведет их в дальний угол пещеры. Там к стене приставлен ствол дерева с обломанными ветвями. По нему можно взобраться к черному узкому отверстию под самым сводом пещеры. Когда-то мужчинам пришлось немало потрудиться, чтобы затащить сюда этот ствол. Но они не жалели ни сил, ни времени, потому что только по этому дереву можно пролезть дальше, проникнуть в самые недра горы.
Вот Зун полез вверх по дереву. Держась за ветки и шагая по ним, как по ступеням, он скоро добрался до черной дыры в вышине и скрылся в узком проходе. Один за другим за ним полезли сначала юноши, потом девушки. Внизу остались только Конг и два охотника, а молодые ползли следом за Зуном.
