– Но скажите, зачем такие крайности, как Край Искаженного Мира? – взмолился в ответ Кролик. – Оттуда можно запросто выпасть и повредить себе что угодно, вплоть до вот этих славных ушей! Нельзя ли нам просто посидеть здесь, под пологом снежных шапок огнедышащего вулкана? – предложил он. И сердце Кролика билось.
– Какой вы настырный, – пожаловалась Уляляка. – Что это вы себе позволяете мне предлагать? – возмутилась она.
– Но я вам пока ничего и не предлагал, – оторопел Кролик.
– Вот и прекрасно. Тем более, что я уже согласилась! – обрадованно сказала Уляляка.
Она снова полезла в сумочку и вылила на Кролика грязно-зеленую жидкость для отращивания волос.
– Какой вы хотите чтобы я была: синей или зеленой, стройной или полной, упругой или податливой? – спросила Уляляка, пользуясь возникшим интимом.
– Теперь мне это уже безразлично, – сердито ответил Кролик, отряхиваясь. – Будьте какой пожелаете, только оставьте меня как можно быстрее в покое!
– Какой-то вы капризный, – заметила Уляляка. – Вы мне не кажетесь уже таким желанным.
– Это просто замечательно, – ответил Кролик.
И они распрощались.
Кролик мог бы еще много чего сказать беспардонной Уляляке. Он мог бы сказать, что по своей сути весьма морален, что он, собственно говоря, просто ищет свою Кролиху, и поэтому, времени у него в обрез, но, поразмыслив, он отказался от этой затеи, и направился в дремучие чащобы видневшегося справа Облысевшего Леса.
От прочитанных строк Наденька почему-то испытала восторг сентиментальности, а посему решила больше не пить из горла, а пользоваться стаканом. Сказано – сделано!
– Постойте, любезнейший, вы уткнетесь сейчас в Сько-Йропеня! – возбужденно прокричало какое-то Существо из умопомрачительного сооружения из бротенбрутов.
Кролик поднял голову и классифицировал Храндита, висевшего вниз головой на сплетенной им же паутине.
– Вы что-то сказали? – спросил он.
– Я говорю, что если вы будете так задирать голову, то моментально попадете в плистиграмму малой сибляции. И своих не сыщете!
– Я прекрасно вижу сам все то, что вы мне только собираетесь сказать, – обиделся Кролик. – Но мне непонятно, как вы можете говорить о том, в чем сами ничего не понимаете?
– Я и не собираюсь вам объяснять все это, потому что не смогу этого сделать! – засмеялся Храндит. – Эй, помогите мне, мне кажется, ОНА меня поймала!
Храндит вовсю задергался в своей паутине, брызгая во все стороны ядовитой слюной.
– Да что вы стоите пень пнем! – прикрикнул он на Кролика. – Лезьте ко мне сюда и делайте свое дело!
– Вы правы, – отозвался Кролик невозмутимо. – Я здесь не для того, чтобы возиться с каким-то Храндитом и разговаривать стихами с бестолковым Стипсом! Прощайте, паук!
Кролик вспомнил о своей Кролихе, с трудом оторвал взгляд от гипнотического Храндита и хотел уже зашагать восвояси, но Храндит отцепился и спрыгнул на землю…
Наденьке не понравилось имя – Храндит, и она опустила эту главу «к чертовой матери», как выразилась девушка.
– Не хватало мне еще Храндитов! – фыркнула она и отпила широченный глоток из горлышка.
Уже не стараясь, как ранее, на месте анализировать действия героев, Наденька перевернула парочку листов и снова углубилась в чтение.
Кролик оказался в Облысевшем Лесу даже быстрее, чем подумал там оказаться.
Неожиданно среди зарослей саблезубых растений Кролик заметил жующего и пускающего слюну Сько-Йропеня, вся шкура которого была утыкана шипами и метровыми иголками. Кролик попытался как-то обойти это, с виду безобидное, существо, но просторный Сько-Йропень каждый раз оказывался на его пути и Кролику волей-неволей пришлось с ним познакомиться.
– Куда это вы так спешите? – поинтересовался Сько-Йропень. – А, понимаю – к моей кормушке! Что ж, здесь вовсе неплохо, и я мог бы потесниться: голодный сытому – не помеха.
– Нет, спасибо. Я сыт этим по горло, – ответил Кролик, тем самым еще больше расположив к себе Сько-Йропеня.
– А что вы тогда здесь прохлаждаетесь? – спросил Сько-Йропень, переставая на мгновения жевать.
– Я ищу Кролиху, – ответил Кролик, привыкший к внезапным вопросам. – Не видели ли вы ее случайно? – спросил он.
– Я встречал ее здесь, – печально отозвался Сько-Йропень. – Она стояла возле вот этой кормушки, она буквально ела из моих рук, – стал вспоминать он.
– Когда это было? – вскричал Кролик взволнованно. – Где мне искать ее теперь? Что она говорила вам обо мне?
– Теперь это не должно иметь для вас ровно никакого значения. Дважды в один колодец, как в первый раз, не плюнешь, – сказал Сько-Йропень, доброжелательно глядя на Кролика. – Забудьте о ней, я вам советую… Слушайте, а вы были когда-нибудь счастливы? – неожиданно спросил он.
– Наверное. Когда я был счастлив, я, конечно, знал, что я счастлив. Но теперь, когда я глубоко несчастлив, я уже просто не помню, что было со мной, когда я был счастлив, – быстро пробормотал Кролик.
– Это плохо, что вы забываете самое хорошее, что с вами было, – по-отечески пожурил Кролика Сько-Йропень.
– Зато я забываю также самое плохое, – возразил Кролик.
– А это еще хуже, – заупрямился Сько-Йропень. – Из-за этого вы будете каждый раз попадать в одну и ту же ловушку, – пояснил он.
– Так что же с моей Кролихой? – поинтересовался Кролик.
– Она счастлива. Ей хорошо и без вас, – ответил Сько-Йропень.
– Ей не может быть хорошо без меня! – возразил на это опечаленный Кролик. – Ведь мне без нее так плохо!
– Как удачно! – воскликнул Сько-Йропень.
– Что вы говорите? – удивился Кролик.
– Вы просто забываете закон Искаженного Мира: если вам плохо, значит, кому-то сейчас хорошо! – пояснил Сько-Йропень, похрюкивая от непонятного возбуждения.
– Если так, – решительно сказал Кролик, – я не согласен, чтобы сейчас Кролихе было с кем-то хорошо!
– Что с того? Раз вы допустили какую-то ошибку – вы должны страдать, – не отступал Сько- Йропень. – Все подачки судьбы надо схватывать на лету! Существо, которое упустило свое счастье, должно страдать особо. Ничего тут не поделаешь, привыкайте теперь к страданию! Перенесенное страдание придаст вам силы для того, чтобы вынести новые и новые страдания, – заговорил он нараспев.
– Вы думаете так? – совсем уже смутился и опечалился Кролик, отчего Сько-Йропень просто просиял.
– Неужели я не смогу вернуть расположение Кролихи?
– спросил он.
– Да бросьте вы, это невозможно! – беспечно ответил Сько-Йропень, снова пуская на бротенбруты слюну. Но вы не расстраивайтесь! Утешайте себя мыслью о том, что если вам плохо, то кому-то, наоборот, хорошо! – восторженно возопил он.
– Скажите, а куда она все-таки пошла? – спросил Кролик.
