Исэ моногатари

В давние времена кавалер, горюющий о том, что месяцы и дни уходят, — в конце марта —

'Как то ни жалко,
но сегодняшний день,
день последний весны, —
увы, превратился
уже в вечернюю тень!'

91

В давние времена кавалер, любовью томясь, то приходил, то вновь возвращался и, даме весточки даже не в силах послать, так сложил:

'У камышей прибрежных
без перекладины ладья...[133]
И сколько же десятков
раз сюда приходит и уходит
она — никто не знает...'

92

В давние времена кавалер, будучи низкого звания, любил даму, положения очень высокого. Было так, что ли, что не мог питать он, видимо, надежд никаких, но только, лежа, думал он с тоской, вставал и тосковал и, в отчаяние придя от дум, сложил:

'Лишь равную себе
любить должны мы....
Где ж пары нет,
где низкий и высокий, —
одно страданье лишь!'

В давние времена также такие вещи случались. Не закон ли это в этом мире?

XIV

93

В давние времена жили кавалер и дама. Как-то случилось, что он перестал быть с нею. После этого у той появился кавалер другой, но так как у них уже ребенок был, то хоть и не подробно, но все же изредка он посылал ей известия о себе.

Дама эта умела писать картины, почему и кавалер однажды ей послал веер, чтоб разрисовала. Но ввиду того, что как раз в те дни у нее был тот, другой, — она день или два ему не отсылала обратно, почему первый кавалер в негодовании послал сказать ей: «Того, о чем просил я тебя, ты до сих пор не выполнила. Конечно, так оно и должно было случиться! Я знаю это... Но все же я не могу сдержать свое негодование и не упрекнуть тебя». И послал при этом ей стихотворение; время было осенью:

'Осенней ночью забываешь
день весенний...
Видно, дымки, что весною, —
роса, что осенью встает, —
сильней гораздо!'

Так сложил он, а дама в ответ:

'Осеней тысячи
можно ль сравнить
с весной хоть одною?
Однако и клен, и цветы
осыпаются равно...'

94

В давние времена жил кавалер, служивший императрице Нидзё. Постоянно соприкасаясь с одной дамой, служившей там же, он полюбил ее. «Ах, как бы — хоть через перегородку — с тобой встретиться и рассеять безотрадные думы, которых столько накопилось!» — сказал он ей, и дама, под величайшей тайной, через перегородку с ним повстречалась. Ведя беседу, кавалер —

'Моя любовь сильней,
чем та, у Волопаса...
«Реку небес» — преграду,
что здесь нас разделяет,
ты уничтожь теперь!'[134]