Святой Хеватар оказался весьма прозорлив. Он подвел под свое открытие религиозные основы и нашел для своего учения благодатную почву в прошлом. Основанная им Святая Церковь оказалась объединительной силой расцветающей Империи.
Со временем Иксианы поняли, что перемещение во времени, которым они до сих пор с успехом пользовались, может обернуться против них, если станет достоянием всего человечества. Особенно опасным было бы проникновение путешественников в прошлое, за пределы власти Империи, — они могли бы вызвать изменения, неизбежно влияющие на настоящее, причем далеко не так, как хотел бы Департамент Истории. Было решено установить в прошлом дату, ранее которой путешествия во времени не могли быть введены. Для этой цели был воздвигнут колоссальный Барьер, потребляющий треть государственного бюджета и делающий прошлое недоступным. Когда-нибудь он тоже будет сдвинут дальше в прошлое, распространяя власть Империи на еще больший кусок истории, но пока что Барьер служил и границей расширения империи в прошлое, и ее защитой с тыла.
С другой стороны, Умбул находился слишком близко к границе со стороны будущего, чтобы ему не грозили набеги оттуда. Поэтому вблизи Барьера, в Узле, названном Первым (хотя сейчас между ним и Барьером находился еще один узел, Нулевой), была выстроена новая столица, Хронополис, защищенная почти всей протяженностью Империи.
И сейчас Святой Хеватар, пророк и избранный слуга Божий, жил в относительной тиши вдалеке от основного потока событий. Но в каждом повторении жизни он снова совершал свое ключевое открытие — способа передачи массы сквозь время, что было более чем парадоксально, поскольку свидетельства этого открытия окружали его еще до того, как оно было сделано. Было так, будто внутренняя сущность Хеватара совершала это действие как священный ритуал — центральный, основополагающий ритуал Церкви. Так думал капитан Этон, пока яхта принца Вро добиралась до Пятого узла.
— В каком месте жизни Святого Хеватара вы желаете высадиться? — вежливо спросил принц.
Бесполезно пытаться договориться с пророком, когда он был молодым человеком, полным сил и пылким, подумал Этон. Ученый, стоящий на пороге грандиозного открытия, вряд ли согласится отказаться от него. Лучше говорить с человеком, у которого было время подумать, с человеком достаточно старым для трезвого суждения.
— Где-то лет в пятьдесят его возраста, — попросил Этон.
— Так поздно? Это же через четверть века после открытия перемещения во времени. Если ваша цель — отменить Империю, я бы посоветовал выбрать время лет на двадцать раньше.
— На самом деле такой цели у меня нет, — с улыбкой отозвался Этон. — Это значило бы просить слишком многого. Но если бы Святой Хеватар согласился бы, скажем, появиться в Хронополисе и выступить против войны — не сомневаюсь, что его слово перевесило бы слова всех наместников, вместе взятых.
— Может быть. Если только его преосвященство архикардинал Ремуар не объявит его еретиком! — Вро ядовита засмеялся.
Места на яхте принца Вро было не очень много (большую часть внутреннего пространства занимал мощный двигатель), и поэтому, приняв на борт пять пассажиров, трое из которых были помощниками Ролца, принц был вынужден обходиться без экипажа и сам исполнять роль штурмана и. пилота. Он вводил команды в бортовой компьютер и корректировал курс по цифрам на мониторе.
Ролц и его люди, стараясь не проявлять излишнего любопытства, все же исподволь поглядывали на Этона. Очень уж невероятно было то, что он собирался сделать.
Яхта замедлила ход возле точки, указанной Этоном, и, Вро сказал несколько раздраженно:
— Я в затруднении насчет выхода в ортогональное время. Честно говоря, мне бы не хотелось этого делать вообще. Как вы знаете, гражданским кораблям запрещено материализоваться где-либо, кроме узлов, а я не хочу привлекать к себе внимание. Боюсь, что мне придется высадить вас где-нибудь в тихом месте, капитан, а тогда вы можете оказаться в сотнях миль от Святого Хеватара.
На лице Этона появилось странное выражение.
— Выходить в ортогональное время вообще не понадобится, — сказал он. — Просто откройте дверь, и я выйду.
Перло Ролц вскочил на ноги, и на квадратном лице отразилось совершенно нехарактерное для него изумление.
— Ваше высочество!
Детектив и его люди не сомневались, что Этон сошел (ума.
Вро успокоительно поднял руку:
— Все в порядке, Ролц. Мы знаем, что делаем. Однако даже он глядел на Этона с сомнением.
— Вы уверены?
— Не меньше, чем пловец уверен, что в воде можно плавать.
Вро подошел к буфету и достал пояс с плоской коробочкой.
— На всякий случай возьмите с собой ортофазер.
— Спасибо, хотя не думаю, что он мне понадобится, — сказал Этон, надевая пояс с прибором.
Принц вернулся в кресло пилота и стал следить за обратным отсчетом на экране компьютера, поглядывая на Небольшой страт-экран.
— Все, мы на месте.
— Вам бы всем лучше отвернуться к стене, — посоветовал Этон. — Открывайте люк, ваше высочество.
Вро набрал на клавиатуре код замка входного люка. Загудел мотор, и люк распахнулся. За ним, за пределами поля ортогонального времени яхты, клокотал и извивался страт.
Этон собрался и прыгнул.
Когда люк закрылся снова, пятеро человек, оставшихся в кабине, повернулись и молча посмотрели туда, где он только что стоял.
Поместье Святого Хеватара располагалось посреди обширного парка в юго-западной части Умбула — более тихого и спокойного Умбула, чем этот город станет в Шестом узле через сто двадцать лет. Тут и там среди парка попадались часовни и религиозные монументы. Вьющаяся через город дорога к Поместью была застроена церквями, а ее участок, пересекающий парк, по приказу местного епископа каждый день посыпался свежими лепестками роз.
При всей величественности поместья в нем все еще угадывался научный институт, которым оно когда-то было. Известняковые купола венчали прямоугольные строения из стекла и стали. В отдельном строении стояли подключенные к подземным кабелям мощные трансформаторы, когда-то снабжавшие энергией экспериментальные установки.
Этой заметил все это, еще приближаясь из страта невидимым призраком. В ортогональное время он вышел в круглом вестибюле с мозаичным полом, балкончиками и куполом из желтого стекла с морозными узорами.
Сбоку послышались голоса. Пойдя на звук, Этой увидел открытую дверь часовни. Перед алтарем стояли на коленях двое, и на голове у одного из них была митра пророка, носить которую позволялось только Святому Хеватару. Второй был сгорбленный старик лет семидесяти, с морщинистым лицом и кустистыми бровями.
Этон не расслышал ничего из молитвы или службы, которую вел лихорадочным шепотом Святой Хеватар. Старик исполнял роль прислужника, подавая ответы на возгласы и держа чашу со святым вином, в которую пророк опускал кончики пальцев, помазывая себя и своего министранта.
Вскоре служба закончилась. Старик и пророк поднялись с колен; Святой Хеватар расправил просторную мантию и отошел от алтаря. Тут он заметил Этона и направился к нему.
— Офицер Хронофлота! — воскликнул он с удивлением. — Могу я спросить вас, как вы сюда попали? Аудиенций никому не было назначено, а о непрошеных посетителях мне бы сообщили.
— Я прибыл сюда своим путем, ваше святейшество, из другого времени. Я убежден, что сведения, которыми я располагаю, настолько важны, что вы должны их услышать.
Святой Хеватар оглянулся по сторонам:
— Вы прибыли из другого времени? Но я не вижу здесь корабля. И я все равно не понимаю, как вы сумели проникнуть в мое поместье незамеченным.
