Индра увидел их взгляды. Куда девалась безмятежность арийцев? Благополучливая и самоуверенная. Выпущенная покоем их душ? Этот взгляд не вызнавал и не спрашивал, не испытывал твёрдость умозрительных убеждений Индры, а требовал от него того невозможного, что проглядел сам в нагрянувших переменах и чем каждый ариец теперь был смущён и подавлен.
Индра зажёг взгляд от натиска обращённых к нему глаз, преобразился, ожил.
— Вот то, что сделало наше оружие непобедимым, — крикнул он, подняв над головой длинный нож. — Пятый элемент. Металл. Для чего он нам? Чтобы дразнить себя на игрищах и ритуалах? Для чего, скажите мне, расчёт брахманов извлёк из камня это коварное творение Рудры? Ведь рано или поздно Рудра возьмёт своё за щедрость отданного нам металла. А для того только, чтобы сломили мы любое сопротивление своей воле, раздвинув границы Арваты.
Многие спросят: «А нужно ли нам бросать насиженные углы и стремиться за горизонт?» Но ведь ракшасы есть везде. Чёрная демоническая сила обошла все земли, не спрашивая, а нужно ли ей было
Толпа осторожно загудела. Скорее одобрительно, чем разочарованно. Индра продолжал:
— Но Демон имеет одно постоянное свойство. Он не знает
Мы должны взять себе это пространство.
Вы спросите меня, как нам захватить пространство света? Чего бы я стоил, если бы затеял этот разговор, не зная, как это сделать.
Индра обвёл толпу победоносным взглядом. Но слушавшие его не торопились ликовать.
— Колесо — вот сотворённый мною пятый элемент, готовый убить Демона повсюду, где он нам повстречается. Не верите? Тогда взгляните на Сурью. Если не побоитесь обжечь глаза. Кто путешествует каждую ночь в царстве Мрака, уходя за горизонт с одной стороны и поднимаясь на крыльях Ушас с другой? Разве Сурья избрал себе другое воплощение для покорения пространства? Может быть, само пространство света приняло иной облик? Посмотрите по сторонам, поворачивая голову всё время в одну сторону. Круг, перед вами круг!
А время? Разве оно не бежит по кругу, превращая в пыль нашу жизнь? Время всё перемалывает, и нет такой силы, которая бы устояла перед ним. Даже Агни не в силах остановить Ночь Богов.
Теперь Колесо понесёт арийцев. Вот они ратхи, готовые устремиться за горизонт, чтобы сделать «благородным» то пространство, где ступит нога арийца, где пройдёт Колесо. Индра умолк, прислушиваясь к тишине.
— А как же Шушна? — спросил величественный старец, похожий на ожившего бога. — Отступит ли он только потому, что мы поверим тебе?
— Да, — поддержали в толпе старого марута, — пусть докажет, что он сильнее Демона.
— Победи Шушну, и мы пойдём за тобой! — понеслось со всех сторон. — А чтобы никто не сомневался в твоей победе, мы кого-нибудь отправим увидеть её и подтвердить.
Индра усмехнулся:
— Мою победу подтвердит вода, пролившаяся на землю. Впрочем, я согласен.
— Я поеду с ним! — заорал что было мочи Кутса. — Я поеду! Слышите?
— Пусть едет, — согласился старец, — его тщеславие не позволит допустить здесь никакого плутовства. Для Кутсы есть только один герой, достойный восхищения и подражания. Это он сам.
Насмешки арийцев ничуть не тронули старого товарища Индры. Кутса сиял. Не кто-нибудь, а именно он призван наблюдать за этим боем! Его слово может нести то решающее значение, без которого героизм демоноборца не только не создаст ему славы, но и вообще окажется лишённым смысла.
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
Индра собирался тщательно и неторопливо. Он вплёл в косицу высохший стебель мандрагоры, натёр тело змеиным салом, зашептав при этом руки магическими словесами, подкрасил свежей охрой боевой узор на щеках и шее, потом долго перебирал бусы из полосатых речных раковин, прежде чем водрузил их на плечи и наконец, не находя больше дела, посмотрел в сторону Шачи.
— Думаю, что всё это тебе не пригодится, — осторожно сказала женщина.
Индра вздохнул.
— Что-то не так. Да? — Шачи заглянула воину в глаза.
— Давай поговорим о другом. Куда ты пойдёшь, если..?
Шачи вонзила в Индру взгляд.
— Я это к тому, — продолжил воин, — что один сиддх мог бы тебе помочь… Чушь какая-то, верно?
Женщина не ответила.
— Мне впервые приходится драться с
— В жизни всегда бывает что-то впервые.
Индра поменял интонацию взгляда. Добавил в него легкомыслия.
— Да, правильно, — кивнул он, — стоит ли этому придавать значение. Всегда что-то бывает впервые. Например, первый убитый тобой негодяй. Ты когда-нибудь убивала? Нет, я это не к похвальбе. К слову пришлось. Когда убиваешь других, в этом есть какая-никакая логика… Когда других.
Он замолчал, а у Шачи дрогнули глаза. Она тоже считала сообразительность добродетелью. Воин почувствовал, что Шачи проникла в его сомнения.
— Видишь ли, — продолжил он, — война предусматривает один из двух возможных концов: либо ты, либо тебя. Победа или поражение. В данной ситуации результат известен заранее. Независимо ни от чего.
— Ты хочешь сказать, что он… находится в тебе? Индра кивнул.
— Нет, ты не бойся, пока я в здравом уме, он ничего сделать не может. Мой опекун решил обождать. Чтобы я привёл его в горы, где арийцы спасаются от засухи. Он не подумал о походных лагерях. Так что всё это, — Индра показал на сборы, — красивая оболочка одного маленького недоразумения. Впрочем, ты не должна думать, что у меня есть повод для сомнений. Просто не люблю нелепостей. Когда осталась такая малость — поймать каждому по паре лошадей, когда люди поверили…
Шачи подошла к молодому вождю колесничих и обняла его плечи. Индра принял её ласку с напряжённой безответностью.
— Прости, — сказал он, осторожно отстраняя женщину от себя, — не будем давать ему повод вернуться раньше отпущенного мне времени.
На рассвете колесница распочала глушину и безмятежность раннего часа. Скребя истёртыми
