Жюльетта Бенцони
Марианна в огненном венке. Книга 1
СУЛТАНША-КРЕОЛКА
ГЛАВА I. НОЧНАЯ АУДИЕНЦИЯ
Позолоченная галера, увлекаемая усилиями двадцати четырех гребцов, буквально летела над тихими водами Золотого Рога. Перед ее форштевнем другие лодки разбегались, как обезумевшие цыплята, боясь помешать движению императорской собственности.
Сидя на корме под красным шелковым балдахином, княгиня Сант'Анна смотрела на приближающиеся темные стены сераля, в то время как ночь медленно опускалась на Константинополь. Сейчас она окутает его той же тенью, в которой уже терялись узкие, сжатые домами улицы Стамбула.
По мере того как приближались к цели, лодки встречались все реже, так как после пушечного выстрела, отмечавшего заход солнца, пересекать Золотой Рог запрещалось. Но, естественно, это запрещение не касалось дворцовых судов.
В придворном платье из светло-зеленого атласа, которое она надела наудачу, не зная, при каких обстоятельствах ее примут, Марианна изнемогала от жары.
Эти первые дни сентября хранили влажную духоту лета.
Уже с неделю как город превратился в подобие паровой бани, где желтоватый туман заволакивал контуры зданий и делал невыносимым ношение более-менее плотной одежды. Тем более такой, из знаменитой лионской ткани, дополненной длинными замшевыми перчатками выше локтей, почти до коротких пышных рукавов.
И все же через некоторое время, через считанные минуты, быть может, эта молодая женщина окажется наконец у властительницы, к которой по тайному приказу Наполеона и ценой таких мучений добиралась она на самый край Европы. Как она исполнит порученную ей миссию, важность которой тяжелым грузом, увеличивавшимся с каждым ударом гребцов, давила ей на плечи?
Добиться, чтобы тянувшаяся годами война между Высокой Портой и Россией за обладание придунайскими княжествами продолжалась достаточно долго, чтобы удержать на севере Балкан значительную часть русской армии, в то время как император французов пересечет границу царской империи и пойдет на Москву… Сейчас это казалось ей невозможным, просто немыслимым. Тем более что после прибытия в Константинополь она узнала, что на Дунае дела идут очень плохо для турецкой армии. И предстоящая встреча, даже прикрытая успокаивающей вуалью родственного визита, казалась ей невероятно щекотливой…
Как поведет себя султанша, когда узнает, что эта дальняя кузина, путешествуя по ее земле «ради собственного удовольствия»и так стремясь к встрече с ней, на самом деле имела при себе верительные грамоты и собиралась говорить только о политике? Но неужели она пребывала в неведении? Слишком многим стало известно об этой поездке, которую надлежало хранить в тайне! Прежде всего англичанам, один дьявол знает как пронюхавшим, что Наполеон направил «секретную посланницу». Но слава Богу, как будто никто не знал точно цель ее миссии…
Уже пятнадцать дней Марианна ожидала аудиенцию, которую, похоже, не особенно торопились ей предоставить. Пятнадцать дней назад беглянку с английского фрегата, на котором ее намеревались отвезти в страну детства как военную заложницу, принес на плече, без сознания, в посольство Франции известный греческий повстанец. Повстанец, который, после того как вырвал ее из когтей англичан и спас от приступа отчаяния, стал ее другом.
Она провела эти две недели взаперти во дворце посольства Франции и металась по комнатам, как зверь в клетке, несмотря на призывы к терпению ее милейшего друга Жоливаля. Посол же, граф де Латур- Мобур, счел предпочтительным, чтобы она не покидала защищенное пространство этой крошечной территории Франции, ибо после злосчастного развода Наполеона османы стали относиться к его соотечественнице гораздо хуже, чем еще недавно.
Симпатии султана Махмуда II и его матери, креолки, кузины императрицы Жозефины, некогда похищенной берберийскими пиратами и ныне носящей титул султанши-валиде, теперь обратились к Англии, чей обольстительный представитель, Стратфорд Кэннинг, не отступал ни перед чем, когда дело шло об интересах его страны.
— Пока султанша-мать вас не примет, — уверял ее Латур-Мобур, — лучше избегать напрасного риска. Кэннинг сделает все, чтобы помешать этой встрече, которая его тревожит. Примененные им против вас средства ясно говорят, насколько он вас боится. Разве вы не кузина ее величества?
— Кузина., но, как говорят, седьмая вода на киселе.
— Все же кузина, так как мы надеемся, что вы будете приняты в этом качестве. Поверьте мне, сударыня, вам следует спокойно ожидать здесь, пока аудиенция не будет назначена. Этот дом — я знаю точно — находится под наблюдением, но Кэннинг не посмеет что-нибудь предпринять, пока вы остаетесь в ограде посольства. Тогда как, если вы выйдете наружу, он вполне способен похитить вас.
Марианна была по горло сыта этими советами, безусловно мудрыми, которые горячо поддерживал Жоливаль, очень довольный возможностью избавиться от риска снова потерять свою «приемную дочь». Она часами, с трудом сдерживая нетерпение И надеясь на столь желанное приглашение, бродила то по саду посольства, то по его комнатам. Вокруг здания, перестроенного монастыря францисканцев XVI века и одного из самых старых жилищ Перы, обширная пустая территория позже была превращена в сад. Несмотря на отсутствие семьи — дипломат старой школы и сын суровой Бретани, Латур-Мобур не считал приличным находиться жене и детям в стране неверных, — посол придал саду, равно как и старому зданию, чисто французское изящество, к которому Марианна была чувствительна и которое смягчало для нее строгость вынужденного заключения.
Кроме Аркадиуса де Жоливаля, Марианна встретила здесь также своего кучера, бывшего рассыльного с улицы Монторгей, Гракха-Ганнибала Пьоша. Вновь увидев живой и невредимой хозяйку, которую он считал давно лежащей на дне Средиземного моря, славный малый залился слезами и упал на колени, а затем этот сын безбожной Революции, сложив руки, вознес небу молитву, такую пылкую, что ей позавидовал бы любой шуан.
После чего он отпраздновал это событие таким кутежом с поваром посольства и несколькими бутылками ракии, что едва не отдал Богу душу.
Зато Марианна больше не увидела свою горничную.
Агата Пинсар исчезла. Не так уж далеко, впрочем, и без всяких трагедий. Вопреки тому, чего можно было опасаться, бедная девушка мужественно сопротивлялась столь же варварскому, сколь и отвратительному обращению, которому подвергли ее Лейтон и его мятежники на борту «Волшебницы». Но есть Бог на небе, и ее прелести покорили рейса, который, захватив бриг, освободил пленных. И поскольку на Агату, в свою очередь, сильное впечатление произвели великолепные усы, величественная осанка и шелковая одежда молодого турецкого капитана, поездка в Константинополь превратилась для обоих в продолжительный любовный дуэт, завершившийся предложением Ахмета своей подруге стать его женой. Убежденная, что никогда не увидит Марианну в этом подлом мире и соблазненная изнеженной жизнью турецких дам. Агата, только для вида и чтобы набить себе цену, некоторое время не соглашалась. Но за несколько дней до появления ее хозяйки она с энтузиазмом приняла ислам, расцеловала Ахмета и в соответствии с требуемым ритуалом вошла в красивый дом супруга в Эйубе, возле большой мечети, недавно реконструированной Махмудом II, чтобы защитить отпечаток ноги Пророка.
Марианна с удовольствием побывала бы у своей бывшей субретки, чтобы увидеть ее в новой роли и успокоить относительно собственной судьбы, но это тоже относилось к запретной области. Следовало ждать, бесконечно ждать еще и еще, даже если ожидание делалось мучительным по мере того, как уходило
