ее уха, скользнул вдоль шеи…
По телу бегали мурашки, пронзая миллионами тонких острых игл, призывая немедленно избавиться от спасительного прикрытия ставшей вдруг ненужной одежды и…
Нет, немыслимо! Надо немедленно предпринять что-нибудь, остановить сладкое безумие!
— Вас послушать, так фабрика кузена — единственное во всей стране место, где делают по- настоящему хорошие вещи, — возразила Санди и сжала зубы в отчаянной попытке оторваться от него и мужественно встретить его взгляд.
— Ну, может, и не единственное, но у них вполне заслуженная репутация.
Они считаются одними из лучших в этой области…
— Весьма заманчиво, — саркастически заявила Санди. — Но, видите ли, так уж получилось, что я почти нашла себе деловых партнеров…
— Неужели? — недоуменно нахмурился Джанфранко. — А можно полюбопытствовать где? Ни одна из отмеченных вами фабрик…
— Нет, их нет в моем списке, — сообщила Санди, слишком разъяренная его покровительственным тоном, чтобы вспомнить об осторожности. — Я договорилась с одним торговцем. Он принесет мне образцы одной фабрики, которая делает как раз такие вещи, какие мне нравятся.
— Одним торговцем? — Джанфранко в полном изумлении уставился на собеседницу. — Да неужели вы ему поверили на слово? — насмешливо вопросил он. И жестко добавил:
— Надеюсь, вы еще не успели заплатить?
— Нет. Да только не ваше это дело, — сердито прошипела Санди, неожиданно ощутив себя нашкодившей школьницей, вызванной пред светлые очи учителя. И нельзя сказать, чтобы это ощущение пришлось ей по душе.
— Он должен принести мне…
— Неужели вы рассказали ему, где остановились? — встревоженно осведомился он, но к Санди уже вернулась былая осмотрительность.
Торговец довольно прилично говорил по-английски, так что в переговорах помощь не потребуется. Не стоит посвящать Джанфранко в свои планы, а то потом от него не отделаешься. Лучше не упоминать, чем она собирается заняться сегодня вечером.
— Ну, он знает, как передать их мне, — уклончиво ответила Санди.
— Вам следует держать ухо востро, — предостерег ее Джанфранко. — Добрая половина подобных торговцев — мошенники, связанные с организованной преступностью.
— Так уж и половина? — ехидно осведомилась она.
— Зря вы столь легкомысленно воспринимаете ситуацию, — покачал головой Джанфранко. — Запросто можете влипнуть в чертовски неприятную…
Санди не могла удержаться. Да, конечно, она ведет себя глупо, по-детски… Ну и ладно! Она демонстративно тяжело вздохнула, и собеседник замолк на полуслове.
— Хорошо же, — подытожил он с недовольным видом, минуту спустя. — Не желаете слушать добрых советов, так хоть ради собственной безопасности и моего спокойствия позвольте мне присутствовать на встрече с этим типом.
Позволить ему присутствовать… После всего, что она о нем знает, после того как он приложил столько усилий, чтобы втянуть ее в собственный семейный бизнес, — да ни за что!
Толпа в гостиничном холле заметно поредела. Девушка за стойкой регистрации заметила Джанфранко и замахала рукой, призывая его.
— Простите, — торопливо сказал он и направился к портье. Было слышно, как она что-то сказала по-итальянски. Интересно, что? — гадала Санди, удивляясь почтительной манере, с которой обращалась к Джанфранко служащая. Словно к какой-то важной персоне.
Почему бы это она такого высокого мнения о синьоре Грассо? Санди озадаченно нахмурилась. Впрочем, из этого нельзя делать никаких выводов.
Мало ли какое впечатление он смог произвести на других. Сама она уже однажды совершила подобную ошибку с Крейгом Перкином. Стыдно вспомнить, она даже злилась на друзей, когда те пытались деликатно открыть ей глаза.
Ее ослепление зашло настолько далеко, что она не обратила внимания, когда в самый разгар их романа Крейг попытался приударить за ее лучшей подругой.
Мэйбл, разумеется, с негодованием отвергла его ухаживания, а он потом еще имел наглость уверять, будто она клевещет на него из зависти!
Санди знала: ее ближайшие подруги — и Мэйбл, и Максин, и Джанет — свято уверены, что предательство Крейга разбило ее сердце. Отчасти это было правдой. Она действительно поверила лживым уверениям в том, будто он искренне любит ее, и позволила завлечь себя в мир фальшивых романтических грез. Да, уныло признала Санди, я и впрямь чересчур наивна и идеалистична, слишком склонна принимать гуся за лебедя.
Однако, даже строя упоительные планы близящейся помолвки, даже в моменты пылких клятв и признаний, Санди не могла полностью разобраться в своих чувствах. События развивались столь стремительно, что просто сбивали ее с толку. Но разве это могло служить оправданием?
Беда заключалась в том, что Санди всю жизнь слишком опекали. Любящие родственники старались оградить ее от любых-неприятностей. Родители, дедушка с бабушкой, тетя… даже друзья, и те стремились взять ее под опеку.
Конечно, поведение их диктовалось самыми благими намерениями, но в результате…
Теперь-то Санди отчетливо видела: чрезмерная любовь близких помешала ей научиться самой принимать правильные решения, пусть даже учиться пришлось бы на собственных ошибках. Но это не их вина. Виновата лишь она одна. Надо было вести себя более активно, более настойчиво. Не стремиться как можно дольше оставаться безответственным, заласканным и избалованным ребенком, а поскорее становиться взрослой и самостоятельной женщиной.
Ну что ж, не успела раньше, пора хоть сейчас взяться за ум. Конечно, в чужой стране с незнакомым языком без услуг переводчика не обойтись, но и только. Непрошеные советчики ей не нужны. И она не позволит никому влиять на ее решения и поступки — особенно когда дело касается магазина!
Джанфранко все еще разговаривал с девушкой за стойкой, и Санди приняла решение. Пока он занят, ей представляется прекрасная возможность удрать, и пусть ищет, если хочет. Санди, озираясь по сторонам, направилась к лестнице.
Переступив порог номера, она с облегчением перевела дыхание, только сейчас осознав, как боялась, что он вдруг пустится за ней вдогонку. Однако и тут ей не было покоя — стоило на секунду прикрыть глаза, и непослушное воображение сразу же принялось рисовать чарующие картины: они с Джанфранко занимаются любовью, не в силах сдержать сжигающую их страсть… В общем, все то, о чем недавно нашептывал наглый обольститель. Просто наваждение какое-то!
Отчего никак не получается выбросить его из головы? В конце концов, сейчас у нее есть заботы и поважнее, чем Джанфранко Грассо! И Санди позвонила портье предупредить, чтобы сегодня вечером ее не беспокоили ни под каким предлогом.
Вряд ли Джанфранко и после этого попытается любой ценой проникнуть к ней.
Она ведь у него не единственная «клиентка». Пусть попытает счастья в другом месте.
Санди нахмурилась, пытаясь проанализировать смешанные чувства, охватывающие ее при воспоминании о вчерашнем вечере. Из головы никак не шла элегантная, хотя и, без сомнения, довольно- таки пожилая дама, которую она вчера видела под руку с Джанфранко. А ведь уверял, будто собирается тихо-мирно провести вечер в семейном кругу. Правда, та дама не походила на легкомысленную молодящуюся особу, способную завести интрижку с переводчиком, но…
А может, она, как и сама Санди, прекрасно раскусила его и решила… Без сомнения, в том, как эти двое прижимались друг к другу в толпе, сквозило нечто большее, чем простая галантность.
Девушка неосознанным жестом обхватила себя за плечи, словно защищаясь от невидимой угрозы. Неужели она сгорает от ревности? Казалось бы, грязные предположения должны были навеки отвратить ее сердце от коварного обманщика.
Злясь на себя, Санди принялась нервно расхаживать взад-вперед по комнате.
