Малларган поехал чуть медленнее, поскольку внезапно сгустилась тьма. Он включил фары.
— — Здесь быстро темнеет, — прокомментировал чемпион. — Интересно, почему?
— — Из-за широты, умник, — объяснил Маркс. Некоторое время они ехали молча. Маркс нервно поглядывал по сторонам, поскольку с наступлением темноты все вокруг настолько изменилось, что складывалось впечатление, будто они внезапно перенеслись в иной, странный мир. Равнина слабо освещалась мерцающим светом звезд, лес казался сплошной непроницаемой темнотой.
— — Неплохо бы сейчас очутиться на 42-й стрит, — заметил Маркс.
— — И чего-нибудь пожевать, — сказал Малларган. — У меня уже живот к спине прилип. Интересно, куда они запропастились? Говорил же я ему: не останавливайся, пока не встретишь нас. Эти англичане такие самоуверенные и строят из себя всезнаек: «Не делай то, не делай се!» Я думаю, чемпион мира способен сам о себе позаботиться, не так ли?
— — Конечно так, малыш.
Тишину равнины нарушил рев льва, вышедшего на охоту. Несмотря на достаточное расстояние, этот звук явственно донесся до ушей обоих мужчин.
— — Что это было? — поинтересовался Малларган.
— — Кабанчик, — ответил Маркс.
— — Было бы светло, мы смогли бы подстрелить его, — вздохнул Малларган. — Дюжина свиных отбивных сейчас пришлась бы кстати. Знаешь, Джоуи, мы могли бы запросто обойтись и без этого англичанина.
— — А кто сидел бы за баранкой грузовика?
— — Твоя правда. Но он ведет себя, словно нянька, опекающая пару сосунков. Скоро мое терпение лопнет, и я ему врежу.
— — Смотри, — перебил его Маркс. — Видишь свет? Это, должно быть, грузовик!
Когда автомобили встретились, усталые люди повалились на землю, растирая затекшие конечности и сведенные судорогой мышцы.
— — Где это тебя черти носили? — недовольно спросил Малларган.
— — Я все время на ходу, — ответил Мелтон. — С тех пор, как мы покинули лагерь. Но вы же знаете, что эта колымага не может ехать так же быстро, как ваша машина. А вы сегодня наколесили не мало. Вам хоть повезло?
— — Увы. Мне уже кажется, что здесь вообще нет никакой дичи.
— — Есть и много. Если разбить постоянный лагерь, как я советовал, можно кое-что добыть.
— — Нам встретилось несколько буйволов, — сказал Маркс, — но они убежали.
— — Ушли в какой-то лесок, — объяснил Малларган. — Я попробовал их догнать, но не достал.
— — Ваше счастье, — заметил Мелтон.
— — О чем это ты? Мое счастье?
— — Если бы вы подстрелили одного из них, вас, вероятно, уже не было бы в живых. Предпочел бы встретиться со львом, нежели с раненым буйволом.
— — Может, ты и предпочел бы, — бросил Малларган, — что же касается меня — я коров не боюсь.
Мелтон пожал плечами, повернулся и дал команду разбивать лагерь.
— — Придется ставить лагерь здесь, — сказал Мелтон. — Воды нам сейчас не найти, правда, запасы у нас есть. Ну а завтра в любом случае нужно возвращаться.
— — Возвращаться?! — возмутился Малларган. — Кто тут произносит это слово? Я приехал охотиться и буду охотиться!
— — По дороге я встретил человека, который предупредил, что это закрытая территория и нам лучше убраться отсюда подобру-поздорову.
— — Что-что? Да кто он такой, чтобы приказывать мне? Ты сказал ему, кто я?
— — Да, но мне кажется, это не произвело на него особого впечатления.
— — Ладно. Когда мы встретимся, я произведу на него особое впечатление. Кто он?
— — Его зовут Тарзан.
— — Эта задница? И он полагает, что может выгнать меня из Африки?
— — Если он говорит, что нам нужно покинуть эти края, значит, лучше так и поступить, — посоветовал Мелтон.
— — Я уеду только тогда, когда сам этого пожелаю, — ответил Малларган.
— — Лично я готов уехать сию же минуту, — пробормотал Маркс, чихая непрерывно. — Африка не для человека, страдающего сенной лихорадкой.
Слуги разгружали грузовик, торопясь разбить лагерь. Кто-то разводил огонь для приготовления пищи. То и дело то тут, то там возникал смех. Один из слуг, несший тяжелый груз, случайно толкнул Малларгана, и тот пошатнулся. В ту же секунду чемпион нанес негру тяжелый удар ладонью ниже уха и сбил его с ног.
— — В следующий раз смотри, куда прешь, — рявкнул он.
Мелтон подошел к нему.
— — Все! Достаточно! — сказал он. — Я терпел это сколько мог. Отныне вы не посмеете тронуть никого из этих ребят.
— — И ты хочешь заработать? — заорал Малларган. — Что ж, получай.
Но прежде чем он успел нанести удар, Мелтон выхватил пистолет и прицелился.
— — Продолжайте, — пригласил он насмешливым тоном. — Я жду не дождусь повода признать себя виновным в том, что убил вас в порядке самозащиты.
Несколько мгновений Малларган стоял, уставившись на пистолет, затем резко отвернулся. Позже он признался Марксу: «У этих англичан совсем нет чувства юмора. Мог бы сообразить, что я просто пошутил».
Во время ужина настроение у всех было подавленным. Беседу нельзя было назвать даже вялой, поскольку до конца трапезы практически никто не проронил ни слова. Вдруг неподалеку раздался львиный рык.
— — Опять этот кабанчик, — сказал Малларган. — Может, поймаем?
— — Какой кабанчик? — поинтересовался Мелтон.
— — Прочисть уши, — съязвил Малларган, — не слышишь что ли?
— — О, Боже! — заорал Маркс. — Посмотрите на эти глаза! Они светятся! Вон там, в темноте!
Мелтон вскочил, бросился к грузовику и, включив фару-прожектор, направил луч в сторону глаз. Пятно яркого света выхватило из темноты неподвижно стоящего взрослого льва. Но лишь на секунду. Через мгновение лев исчез в темноте.
— — Кабанчик! — произнес с отвращением Малларган.
Бабанго — племя людей с шоколадным оттенком кожи, у них правильные черты лица и голова нормальной формы. Зубы у бабанго здоровые и крепкие, хотя все они убежденные людоеды. В их каннибализме нет никаких религиозных или ритуальных предрассудков. Они пожирают человеческое мясо просто потому, что оно им нравится. И как истинные гурманы они знают, как его готовить. Они охотятся за людьми точно так же, как люди охотятся за дичью.
И во всех краях, на которые они совершают набеги, их ненавидят и боятся.
Не так давно ушей Тарзана достиг слух, что бабанго захватили отдаленную часть обширной территории, которую он с юношеских лет считал своей, и Тарзан, проделав немало долгих переходов, пришел сюда, чтобы разобраться в ситуации на месте. Вслед за ним, но более медленно, продвигался отряд его воинов вазири во главе с известным вождем Мувиро…
На следующий день после встречи Тарзана с Мелтоном человек-обезьяна двигался своим обычным способом по верхушкам деревьев, держась самой границы между лесом и равниной. Каждый нерв его был напряжен, но в его раскованных движениях и уверенном поведении нельзя было заметить и тени осторожности. И все же он двигался бесшумно, словно тень. Он заметил африканскую гадюку и питона на дереве, готового напасть на добычу, и обошел их. Он сделал небольшой крюк, минуя бутылочное дерево, с которого на него могли упасть и покусать черные муравьи.
Наконец он остановился и всмотрелся вдоль границы между лесом и равниной. Ни вы, ни я не
