ограбление, мошенничество и незаконное колдовство, днем раньше совершенные в Ай'Эле. Это был точь- в-точь он. Тогда Тарл скосил глаза на Котика и едва заметно кивнул.
– Ну вот, приятель, ты и попался, – процедил патрульный, но тут мощным ударом челюсти Котик перерубил сухожилие на левой задней ноге большого черного коня. Тот дико заржал от боли, и пока ошарашенный патрульный к нему разворачивался, Тарл вскочил в седло Злыдня, пинком бросил его в галоп и загремел по дороге бок о бок с Котиком. Стрела из арбалета прошипела в полуметре от его головы, а затем они уже завернули за поворот и скрылись из виду.
Тарл придержал Злыдня, заботясь о том, чтобы его темп не был слишком горяч для Котика, и низкорослый осел ему ухмыльнулся.
– Я для тебя не слишком быстр? – спросил он. Тарл помотал головой и рассмеялся.
– Спасибо за помощь, – поблагодарил он друга. Осел фыркнул.
– Не стоит, – презрительно отозвался он. – Полицейские кони – единственные животные в мире, у которых член на полспины тянется!
Еще примерно через милю Тарл придержал поводья. Перед ними тянулась вдаль дорога на Физ- Дипил, слева лежал мерцающий океан, а справа высились Хромовые горы. Грубый проселок ответвлялся на восток вдоль горных подножий, огибая край Аканской пустыни.
– Я так прикидываю, это наш поворот, – пробормотал Тарл. – Темп мы взяли хороший. Если повезет, завтра против Шикары выступим.
Осел мрачно на него посмотрел.
– Было у тебя когда-нибудь чувство, что ты не по делу выступаешь? – спросил он.
– Все время, приятель. Вся это клятское время. Но я каким-то клятом всегда выкарабкивался.
С этими словами он повернул коня на восток, и они пустились вдоль по проселку.
– Тарл скачет к своей смерти, – сказала Гебраль и взглянула на Пинбола, ожидая отклика. Тот сидел на полу спиной к стене. Лицо его скрывала тень, однако тускло-красный свет газового завода поблескивал на его глазах, пока он в ответ ровным взглядом на нее смотрел.
– Почему ты так в этом уверена?
– Я мозгоструячила и забралась дальше, чем когда-либо. Я увидела, как все может обернуться. Я должна ему помочь.
– У него есть кольцо.
– Его будет недостаточно.
– Тогда иди.
– Но даже с моей помощью через несколько дней он и многие тысячи других встретят смерть, если ты тоже не поможешь. Ты, Стругач, Кулачина и все Мертвые ребята.
– Мы цивилам не помощники.
– Но ведь мы и не стараемся причинить им зло. Отказ в нашей помощи, когда мы могли бы их спасти, причинит им страшное зло. А кроме того, Тарл не цивил.
Пинбол молчал. В центре просторного зала оживленно болтали и смеялись другие Мертвые ребята. Гебраль поерзала на грубом деревянном стуле и снова заложила за ухо выпавший оттуда локон. Пинбол вздохнул, а затем его металлические глаза крутанулись как расплавленные рубины.
– Остальные не захотят помогать.
– Поговори с ними, пока меня не будет. Если все выйдет хорошо, я через несколько дней вернусь.
– А если плохо?
– Тогда была рада познакомиться, – улыбнулась Гебраль, и вдруг ее там не стало.
Восемь членов Правящего Совета Бренда стояли на зубчатых стенах города рядом с массивной башней, примыкающей к городским воротам, и уверенно оглядывали далекую массу орков. Днем раньше прибыв к городу, осаждающая армия взяла его в кольцо, заботясь о том, чтобы никто и ничто не могло проникнуть туда или оттуда, однако держалась на расстоянии. Но теперь орки, похоже, формировали какое-то боевое построение. Впрочем, советники не тревожились. У них на стенах имелись все мыслимые средства защиты, масса вооруженных защитников, а также пятеро местных магов разных возрастов и возможностей. Спешно призванные на стены, эти маги теперь, негромко переговариваясь, стояли рядом с советниками.
Между тем вокруг скопления фургонов в четверти мили от стен шли какие-то лихорадочные приготовления. Осаждающая сторона собрала там какое-то осадное орудие, передвижную башню с деревянной обшивкой, поставленную на большие колеса. Теперь эту башню усердно толкала к воротам бурлящая масса потных, дружно пыхтящих орков. Метр за метром башня продвигалась вперед, эскортируемая со всех сторон несколькими крупными мажкунузгами, могущественными оркскими магами, каждый из которых держал в когтистой лапе иссиня-черный каменный жезл. Внутри башни висел массивный молот, чей твердый металлический боек был отлит в форме демонического черепа. Орки называли этот молот Гуразгул, или Орясина. Под ним располагалась громадная осадная магодека, направленные динамики которой были развернуты в сторону городских стен.
Впереди на белом жеребце ехала странная фигурка в черных доспехах. Позади заметно притихшая масса орков, остеров и южан наблюдала, как башня неуклонно продвигается вперед. В рядах осаждающих не было заметно никакого движения – только их черно-красные знамена развевались на ветру.
На городских стенах глава Совета повернулся к ожидающему его указаний гонцу.
– Передай, чтобы приготовили кипящее масло и огненные стрелы, – приказал он.
Гонец помчался прочь, а старейший из магов откашлялся и заговорил.
– Могущественная магия защищает ту башню, – промямлил он. – Ваши огненные стрелы не пробьются сквозь противозаклинание.
– Значит, я так понимаю, это сможете сделать вы?
– Думаю, да, – ответил старейший маг.
– Пока что ничего особенно тревожного мы не увидели, – добавил другой.
– Как пить дать! – гаркнул самый молодой. Старейший маг хмыкнул и поджал губы.
– Итак, господа, – продолжил он затем, – если мы будем действовать вместе, мы сможем добиться желаемого. Я вижу там не более десятка оркских магов. Работая сообща, мы могли бы справиться при помощи заклинания Раздолбай, достаточно сильного, чтобы расколотить эту адскую машину.
Он поднял жезл, и советники заинтригованно наблюдали, как остальные четыре мага тоже за него ухватились, закрыли глаза и дружно забормотали заклинание.
То, что случилось дальше, трудно было описать – так быстро все произошло. У главы Совета осталось впечатление, что едва заметная молния полетела от жезла в сторону осадной башни, после чего эта молния отскочила от фигуры на белом коне и еще стремительней помчалась обратно. Как бы то ни было, все пятеро магов дружно завопили, когда какая-то дрянь хлынула из их ртов, глаз и ушей, а затем рухнули как подкошенные. Судя по грязно-кровавой массе вокруг их голов, можно было предположить, что у них в черепах что-то такое взорвалось, выбросив их мозги наружу через все доступные отверстия в виде липких подрагивающих кусочков.
Глава Совета с разинутым ртом таращился на останки магов. Рядом с его ногой лежал глаз, который, казалось, с упреком на него поглядывал. Неожиданно для самого себя глава Совета зачем-то подмигнул глазу, а потом вздрогнул и перевел взгляд на приближающуюся осадную башню. Теперь она оказалась в радиусе обстрела.
– Огонь! – выкрикнул глава Совета, и град стрел тут же посыпался со стен и укреплений, но к ужасу осажденных ни одна стрела не долетела до деревянного сооружения, как будто все они наткнулись в воздухе на какой-то незримый барьер. Медленно и безостановочно башня продвигалась вперед, с хрустом проезжая по грудам даром потраченных стрел, все приближаясь и приближаясь к городским воротам, а развернувшиеся позади нее ряды орков скалились и орали. Потом они затянули одну из своих любимых боевых песен под названием «Гракутул кхумб зул кляттук разулук», что в переводе означало: «Ща мы ваши клятские репы поотшибаем».
Защитники на стенах проревели в ответ вызывающие угрозы, но волна за волной их стрел
