И тем не менее горстка доживших до настоящего времени родственников Валленберга, его старые друзья, коллеги и молодые почитатели не только верят, но и громко заявляют о своей убежденности в том, что он выжил и до сих пор живет, возможно под навязанным ему чужим именем, где-нибудь на огромных пространствах посткоммунистической России. Мне кажется, что, даже не разделяя подобную веру, ее следует уважать. И непрекращающиеся усилия немногих неутомимых и истинно верящих в это людей, желающих, наперекор всему, выяснить, что же случилось с этим замечательным человеком в советском плену, заслуживают, как мне представляется, всяческой поддержки и поощрения. Ибо до сих пор, как это ни печально, не найдено ни одного убедительно документированного доказательства, подтверждающего официальную российскую версию о том, что Валленберг, как это ни прискорбно, умер в тюрьме в мрачные сталинские времена. В то же время накопленный за долгие годы обширный массив косвенных доказательств свидетельствует, что Валленберг, возможно, еще оставался жив где-то в ГУЛАГе до конца 1970-х годов или даже позже.
По причинам, которые до сих пор остаются неясными, все документы, касающиеся дела Валленберга, уничтожены, а всё, что обнаруживается в разрозненных, скудных и нередко плохо организованных архивах Кремля, открытых для исследователей с началом процесса либерализации, — это разбросанные по ним чудовищные намеки и двусмысленного характера сведения.
Возможно, где-нибудь в пыльном углу архива исследователя до сих пор дожидается документ, окончательно раскрывающий, когда, где, по чьему приказу и как Рауль Валленберг, спаситель столь многих, встретил свою собственную смерть. Пока же судьба этого человека остается одной из наиболее горьких и тревожных тайн «холодной войны», в то время как свершения его во времена Холокоста — примером одного из самых бескорыстных и гуманных подвигов в истории человечества.
БЛАГОДАРНОСТИ
При написании книги я во многом руководствовался результатами поисков, проделанных сразу после войны в Стокгольме литератором австрийского происхождения Рудольфом Филиппом и в Будапеште — историком Холокоста в Венгрии Енё Леваи.
В моих личных поисках мне особенно много помогла сводная сестра Валленберга Нина Лагергрен, предоставившая в мое распоряжение семейные архивы. К ним она добавила многочасовые беседы, а также немало полезных советов и указаний, с какими людьми мне стоило бы установить контакт. В Стокгольме мне также щедро помогали среди многих других: Пер Ангер, бывший посол Швеции в Канаде, Карл-Фредрик Пальмшерна, бывший служащий шведского суда, и Эрик Шёквист из ежедневной газеты «Экспрессен», все они — авторы книг, так или иначе затрагивающих тему Валленберга.
В Израиле мне активно помогал уроженец Будапешта журналист Нафтали Краус, он щедро тратил на меня свое бесценное время, дал много полезных советов и поделился некоторыми материалами собственных исследований. Не меньшую благодарность я приношу историку Холокоста при мемориале Яд Вашем д-ру Ливии Роткирхен, чьи публикации — в частности, «Дневника» Евы Хейман — и исследовательские материалы были мной в значительной степени использованы. Я также хочу поблагодарить Ласло Самоши из Хайфы за доступ к его личным архивам и неопубликованным мемуарам и Хокана Вилкенса, советника шведского посольства в Тель-Авиве в конце 1970-х годов.
Без преувеличения можно сказать, что я пользовался помощью и содействием людей и организаций трех континентов. Большую часть из них я постарался упомянуть в книге, но благодарен всем. Особенно я обязан Британской радиовещательной корпорации (Би-би-си), разрешившей мне использовать материалы, собранные для съемок моего телевизионного документального фильма «Пропавший герой», Всемирной федерации венгерских евреев в Нью-Йорке — за разрешение цитировать их публикации, а также Ларсу Г. Бергу из шведского посольства в Бразилии, позволившему цитировать его мемуары в той их части, которая относится к Будапешту военного времени. Приношу также благодарность Комитету Рауля Валленберга в Соединенных Штатах и его председателю Рейчел Аспель-Остеррайкер.
И наконец, я должен отдать должное супружеской паре, с которой мне увидеться не довелось, — а именно матери и отчиму Валленберга, Май и Фредрику фон Дарделям. Они умерли один за другим в течение двух дней в феврале 1979 года, еще до того, как я начал свои разыскания и вообще узнал что-либо о Рауле Валленберге. Их непоколебимая верность друг другу и памяти сына все долгие и горькие годы, последовавшие за его исчезновением, ярко освещает темноту, во многом до сих пор скрывающую от нас дело Валленберга.
Часть первая
Холокост
ПРОЛОГ
В начале марта 1944 года оберштурмбанфюрер Адольф Эйхман наблюдал за ходом строительства пансионата для офицеров гестапо на площадке милях в пятидесяти от Берлина. Строила пансионат группа евреев, привлеченная для работы из «образцового» концентрационного лагеря в Терезиенштадте, и Эйхман, ничего в строительстве и в архитектуре не понимавший, откровенно скучал. Ему оставалось лишь наблюдать за рабочей силой, следя, чтобы еврейские инженеры и рабочие выполняли свою работу с надлежащим рвением. Одним словом, делать эсэсовцу здесь было решительно нечего.
Эйхман был не в духе. Он вступил в СС и взбирался по служебной лестнице, дойдя до звания подполковника, возглавляющего Отдел IV — B4 в Главном управлении имперской безопасности (РСХА) [2], более известном как гестапо и СД, не для такой работы. В равной степени не была она профильной и для его отдела, отвечавшего за «дела евреев и их перемещение» — эвфемизм, скрывавший за собой выявление, депортацию и уничтожение евреев в оккупированной Европе, а также в странах-сателлитах и странах-союзницах. Эта работа, однако, была уже, по существу, выполнена, что лишало жизнь определенной искорки, превращая ее в унылую повседневность. Адольф Эйхман уже очистил от выявленных евреев Германию и Австрию, Францию, Бельгию, Голландию и другие занятые Германией страны, а также такие страны-союзницы и страны-сателлиты, как Румыния и Болгария, сделав свое дело быстро и эффективно. К большому своему сожалению, он не мог продолжать работу в находившихся сейчас под властью нацистов районах с наиболее высокой плотностью еврейского населения — в Польше и оккупированных областях Советского Союза. А это означало, что никакой стоящей работы для него не оставалось.
Правда, в сфере нацистского влияния находилась еще одна страна, сохранившая свое еврейское население. В Венгрии, из-за нерешительности ее регента Миклоша Хорти, жило еще, пребывая в относительной безопасности, более 750 000 евреев. Не питая к ним особой любви, регент никак не мог — это ведь были «свои евреи» — заставить себя пойти на гитлеровское «окончательное решение», тем более теперь, когда становилось ясно, что Германия и ее союзники неминуемо войну проиграют.
Секретные инструкции, доставленные Эйхману в описываемый день его непосредственным начальником группенфюрером СС Генрихом Мюллером, должны были переменить всё. Подписанные рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером, они содержали приказ немедленно оставить строительство и
