Стояла мертвая тишина. Земля была покрыта белым покрывалом ледяных градин. Небо прояснилось, на нем появились звезды.
Сирена на минуту задумалась, затем вскочила, отодвинула саквояж и сняла с него плащ, которым он был накрыт. Откинув крышку, она вынула оттуда теплое стеганое одеяло. С плащом в одной руке и одеялом в другой она расчистила ногой место между кострищем и палаткой, расстелила плащ и улеглась на него, закутавшись в одеяло.
Поначалу одеяло казалось холодным и сырым, но понемногу Сирена стала согреваться. Она закрыла глаза.
Сирена не представляла, как поступит этот человек, когда вернется и найдет ее здесь. Эта мысль пугала ее, но она не находила выхода. Она, конечно, могла бы сбежать, но в этой пустыне ничего не стоило заблудиться и умереть от голода. А тут есть хотя бы пара лошадей. Сирене хотелось верить, что незнакомец, разделивший с ней ужин, не поведет себя с ней слишком навязчиво, во всяком случае, когда увидит, что она устроилась на ночлег. Конечно, она не могла рассчитывать на это с полной уверенностью, но все же надежда немного успокоила ее, и она наконец заснула.
Проснулась Сирена на рассвете. Небо казалось совсем серым. Где-то рядом послышался треск, в воздухе запахло дымом. Повернув голову, она увидела мужчину, стоявшего на коленях возле кострища. Судя по его лицу, он провел бессонную ночь. Землю еще покрывали не растаявшие градины. Обе лошади стояли на прежнем месте.
— Вы поймали их? — тихо спросила Сирена.
— Наконец-то.
Оторвавшись от костра, мужчина бросил на нее беглый взгляд. Он взял кофейник, наполнил водой, насыпал свежий кофе, потом поставил его на огонь и опять посмотрел на Сирену.
— Хорошо спалось? — спросил он с иронией.
— Да, спасибо, — ответила Сирена, вскинув подбородок.
— Поскольку я имею удовольствие разделить с вами завтрак, может, вы окажете мне честь и сообщите, как вас зовут?
Сирена назвала свое имя.
Он посмотрел на нее каким-то странным взглядом.
— Звучит вполне правдоподобно.
— Конечно. Вас это удивляет?
— Большинство женщин в вашем положении предпочитают скрывать свое имя.
— Как это понимать?
— Да бросьте вы. Женщины вроде вас выбирают себе простые, легко запоминающиеся имена. Неплохая мысль, особенно для тех мест, где есть золото. Шахтеры и скотоводы — народ грубый. Если вы не придумаете себе какую-нибудь кличку, они сделают это за вас, и вовсе не обязательно, что она вам понравится. Сварливая Нелл или Неряха Салли, например.
— Ваши знакомые — леди? — усмехнулась Сирена.
— Леди вряд ли, просто обычные женщины.
— А вы, конечно, легко можете определить разницу?
Такой сарказм удивил его.
— Думаю, да.
— Я в этом очень сомневаюсь.
— Правда? — спросил он, взглянув на ее спутанные волосы. Заметив, что на корсаже платья не хватает нескольких пуговиц, Сирена быстро завернулась в одеяло.
— Для того чтобы распознать в женщине леди, нужно быть джентльменом, а вам до этого очень далеко.
— Да. Хоть я и ношу фамилию Данбар, я не джентльмен и даже не стремлюсь им стать.
— Данбар? — Эту фамилию хорошо знали на Миссисипи. Данбарам не только принадлежали почти все земли вокруг Натчеза, но некоторые из них стали юристами, а один даже выбился в губернаторы. Их владения тянулись до Нового Орлеана, И они всегда заметно отличались от других плантаторов, приезжавших в Кресент-Сити на зиму.
— Вард Данбар, к вашим услугам.
— Вы из штата Миссисипи?
— Нет, — ответил он, нахмурившись, а потом поднес кофейник поближе к огню и тут же отдернул руку.
Сирена заметила, что ему не понравился ее вопрос, однако она продолжала:
— Странно. Я готова поспорить, что вы родом из тех мест. У вас характерный акцент.
— Вы ошибаетесь.
Сирена не сомневалась, что он лжет.
— Правда? — спросила она, склонив голову набок.
— Я живу в Криппл-Крике, я совладелец салуна «Эльдорадо», золотоискатель и игрок. Вот и все.
— Золотоискатель?
— Да.
— И долго вы этим занимаетесь? Я… Мне казалось, золотая лихорадка в Криппл-Крике началась не так давно, года три назад.
— Ну, это не так уж и мало. Три года довольно большой срок.
— Но до этого вы, наверное, жили где-нибудь еще?
— Нет, — отрезал он.
— Понятно. Может, в Колорадо не только женщины меняют имена?
Вард бросил на нее сердитый взгляд.
— Нет, — поспешно ответил он, — это мое имя, нравится вам оно или нет. И Другого мне не нужно.
Сирена поднялась на ноги. Вард отвернулся и взял торбу. Пришло время кормить лошадей.
Откинув одеяло, Сирена попыталась разгладить складки на платье. Бесполезно. За ночь платье основательно измялось. Ей хотелось расчесать волосы, но она опасалась, как бы Вард Данбар не подумал, что она делает это специально для него. Когда уже совсем рассвело, Сирена увидела невдалеке небольшой колодец. Накинув шаль, она направилась за водой.
Когда она вернулась, Вард жарил бекон. Взглянув на девушку, он спросил:
— Вы умеете печь блины?
— Думаю, да, — кивнула она.
— Прекрасно. — Он показал на коробку с мукой.
Позавтракав, они тщательно вычистили посуду песком и вымыли ее. Свернув одеяло, Сирена убрала его в саквояж, затем расправила плащ, на котором спала. Вард быстрыми привычными движениями упаковал свои вещи. Сирена подошла к костру и протянула Варду сложенный плащ. Он взял его, не сказав ни слова. Обернувшись, девушка взглянула на саквояж, потом на повозку, на длинную цепь сверкающих на солнце гор. В стороне стояли лошади, одна из них была под седлом. Они встряхивали гривой, отгоняя комаров. Сирена решительно посмотрела на Варда.
— Подержите вот здесь, — попросил он, показывая на седельную сумку, в которую укладывал вещи.
Сирена повиновалась. Вард обвязал сумку кожаными ремнями.
— Мистер Данбар?
— Вард. Называть меня мистером Данбаром надоест вам еще до того, как мы доберемся до Колорадо-Спрингс.
Благодарная не столько за приглашение, сколько за то, что он избавил ее от необходимости начинать разговор самой, Сирена спросила:
— Так мне можно ехать с вами?
Вард посмотрел на нее с улыбкой.
