— Немного.
— Хорошо. Значит, я не один такой.
Мы перешли на другую сторону улицы к ресторану. Ночь благоухала, в воздухе чувствовался запах соленой воды. На миг я подумал, а что если бы я взял с собой оружие? И стрелял ли Скип когда-нибудь из пистолета, или он взял его с собой, потому что чувствовал себя так увереннее? Но хорошо ли он им владеет? Дево служил в армии, но это вовсе не означает, что он профессионально владеет легким огнестрельным оружием.
Я отлично умел обращаться с оружием. Не считая, конечно, рикошетов.
— Посмотри на вывеску, — сказал Скип. — Раковина открывается и закрывается, да это чертовски непристойно выглядит. «Подойди сюда, дорогая, давай посмотрим, как открывается твоя раковина». А здесь не очень-то людно.
— Сейчас вечер понедельника, причем уже довольно поздно.
— Да здесь даже утром будет для всех довольно поздно. Ты замечал когда-нибудь, что эта пушка весит целую тонну? Мои штаны сейчас, похоже, спустятся до колен.
— Может, тебе нужно было оставить пистолет в машине?
— Ты шутишь? «Это твое оружие, солдат. Оно может спасти тебе жизнь». Я в порядке, Мэтт. Просто нервничаю, и только.
— Конечно.
Скип первый подошел к входной двери и придержал ее для меня. Это место больше походило на вагон-ресторан, все было сделано из жаростойкого пластика и нержавеющей стали. Слева от нас тянулась длинная барная стойка, справа — кабинки, а в глубине стояли столики. Четверо ребят подросткового возраста сидели в кабинке рядом с входом и ели руками из общей тарелки картофель фри. Чуть дальше устроилась седоволосая женщина, все ее пальцы были унизаны кольцами, она читала библиотечную книгe в прозрачной пластиковой обложке.
Стоявший за стойкой мужчина был высокий, толстый и совершенно лысый. Думаю, он побрился наголо. Пот выступил у него на лбу, пот пропитал его рубашку. В помещении было довольно прохладно, кондиционер работал вовсю. У стойки расположились двое: сутулый мужчина в рубашке с короткими рукавами, похожий на бухгалтера-неудачника, и флегматичная женщина с полными ногами и угреватой кожей. В глубине бара курила официантка.
Мы сели у стойки и заказали кофе. Кто-то оставил дневной выпуск «Пост» на соседнем табурете. Скип подхватил его и принялся просматривать.
Потом он закурил сигарету и задымил, время от времени посматривая на дверь. Мы выпили кофе. Скип взял меню и пробежался по названиям блюд.
— У них здесь куча всего, — сказал он. — Только назови что-нибудь, и оно наверняка окажется в меню. Зачем я его изучаю? Я не смогу ничего съесть.
Он закурил еще одну сигарету и положил пачку на барную стойку. Я вытащил оттуда одну и взял в рот. Скип удивленно поднял брови, но ничего мне не сказал, а только дал прикурить. Я сделал две-три затяжки и выбросил сигарету.
Я должен был слышать, как зазвонил телефон, но просто не обратил на это внимания, пока официантка не ответила на звонок. Она вышла из-за стойки и спросила сутулого мужчину, не он ли Артур Дево. Тот очень удивился. Скип пошел, чтобы ответить, и я пошел за ним.
Он взял трубку, несколько секунд слушал, а потом стал показывать мне, чтобы я достал карандаш и бумагу. Я вынул свою записную книжку и принялся записывать то, что он мне говорил.
До нас донеслись взрывы смеха. Ребята в кабинке у входа кидались друг в друга картошкой. Бармен наклонился, налегая своей массой на жаростойкий пластик стойки, и что-то сказал им. Я вновь обернулся к Скипу и сосредоточился на том, что он мне диктовал.
Глава 16
— Пересечение 18-й и Овингтон, — сказал Скип. — Ты знаешь, где это?
— Думаю, да. Я знаю, где Овингтон-авеню, она идет через Бэй-Ридж, а 18-я авеню располагается к западу отсюда. Наверное, это где-то в Бенсонхерсте, к югу от Вашингтонского кладбища.
— Тут черт голову сломает! Ты сказал 18-я
— Кажется, двадцать восемь, но 28-я авеню — это всего-то два квартала. Она идет от Кропси до Стилвелла.
— Это где?
— На Кони-Айленде. Все это совсем недалеко от того места, где мы сейчас находимся.
Скип отмахнулся, желая закончить обсуждение этого района и всех его неизвестных улиц.
— Ты знаешь, куда мы едем, — сказал он. — И мы можем взять карту у Касабиана. О черт! Это все находится на той части карты, что у Джона с собой?
— Может, и нет.
— Какого черта я ее разорвал?
Мы вышли из ресторана и стояли перед его входом, а за нашими спинами мигала неоновая вывеска.
— Мэтт, я одного не могу понять: почему они заставили нас сначала притащиться сюда, а потом позвонили и послали в церковь?
— Полагаю, для того чтобы проследить за нами. Пресечь наши возможные контакты.
— Ты думаешь, что кто-то за нами сейчас следит? Как я тогда скажу Джону, чтобы он ехал следом? Ведь они должны поехать за нами?
— Возможно, им стоит поехать домой.
— Почему?
— Потому что их засекут, если они поедут за нами; засекут, если мы с ними заговорим.
— Так ты все-таки думаешь, что за нами следят?
— Вполне вероятно. Особенно исходя из того, как они все устроили.
— Вот дерьмо, — ответил Скип. — Я не могу послать Джонни домой. Если я подозреваю его, то он, возможно, подозревает меня, и я не могу... Значит, мы поедем на одной машине?
— Две машины было бы гораздо лучше.
— Но ты только что сказал, что так не получится.
— Попробуем иначе, — сказал я, взяв Скипа под руку и ведя в нужном направлении.
Мы пошли не к той машине, где сидел Касабиан с остальными, а к шевроле «Импала» Скипа. Слушая меня, он завел двигатель, мигнул два раза фарами и поехал за угол, там свернул направо, проехал квартал и подъехал к обочине.
Через несколько минут за нами остановилась машина Касабиана.
— Ты был прав, — обратился ко мне Скип. Остальным же он сказал: — Эти ребята умнее, чем я думал. Нам позвонили, теперь они посылают нас на поиски сокровищ, правда сокровища у нас. Мы должны поехать в церковь, что стоит на пересечении 18-й авеню и чего-то там еще.
— Овингтон, — уточнил я.
Никто не знал, где это.
— Езжайте за нами, — сказал я им. — Держитесь на расстоянии, а когда мы припаркуемся, объедьте квартал и припаркуйтесь за нами невдалеке.
— А если мы потеряемся? — спросил Бобби.
— Езжайте домой.
— Как?
— Просто следуйте за нами, и вы не потеряетесь.
