27
ТОЛЬКО ДЛЯ ВАШИХ ГЛАЗ
28 августа 2008 г.
Кому: д-ру Сайресу Коббу.
От: м-ра Т. Хантера Гаррисона.
На предмет: Операция «Прокси».
Первая фраза операции теперь по существу завершена, и вскоре начнется вторая фаза. Как вам известно, вторая фаза будет проходить очень быстро и достигнет намеченных целей менее чем за три месяца. В это время начнется эвакуационная фаза операции. Следовательно, все приготовления на «Острове номер 1» должны быть закончены в пределах шестидесяти календарных дней от принятия данного меморандума.
ПО ПРОЧТЕНИИ УНИЧТОЖИТЬ.
Т. Хантер Гаррисон сидел в душной жаре теплицы на противоположном конце его апартаментов на вершине Башни Гаррисона и следил за голографическим совещанием представителей разных частей страны. Голографический экран в теплице передавал изображения в натуральную величину. Благодаря этому возникла иллюзия, что теплица разрезана пополам: там, где сидел Гаррисон, находился жаркий, влажный тропический сад, полный орхидей, папоротников, лиан; там, где сидели Лео и другие повстанцы, находился составной совещательный стол, с разным фоном позади каждого из двух дюжин партизан.
Гаррисон нагнулся вперед, выбираясь из обволакивающей мягкости кресла-каталки, сверкая лысой головой и следя за спором революционеров. На нем был только пропитанный потом ярко-синий купальный халат. В теплице кроме него никого больше не было.
Начиная с самого первого совещания Лео, устроенного несколько месяцев назад, он подключался к каждому из совещаний. Он услышал все подробности задуманного ими общенационального восстания. Оно, конечно же, было обречено на провал, но Лео выдвинул верную мысль бей посильнее и не считайся с ценой.
Время удара почти настало. Гаррисон все лето напролет снабжал оружием партизан во всех двадцати четырех крупных городах. Им оно казалось впечатляющим арсеналом, но старик-то точно знал, сколько они смогут с ним протянуть.
— Мы все разнесем, приятель, — говорил волосатый юнец из Лос-Анжелеса. — Они подумают, что по ним вдарило землетрясение.
— Вопрос в том, когда? — спокойно заметил Лео.
— Мы готовы действовать.
— Так же как и мы.
Большинство сидевших вокруг созданного электроникой стола совещаний мужчин и женщин с энтузиазмом закивали головами.
— Эй, меня все же кое-что беспокоит во всей этой операции, — сказала женщина, возглавлявшая повстанцев Канзас-сити. Она носила бирюзу и бусы, а на голове — повязку, но на взгляд Гаррисона выглядела скорее чернокожей, чем краснокожей.
— Что именно? — спросил Лео.
— Ну… ладно, мы ударим по улицам и начнем палить по всем. Но мы же знаем, что не сможем устоять против армии. Она может разбомбить нас к чертям собачьим, загазовать нас, бросить нас на танки, самолеты, все. И ее к тому же поддержит Всемирное Правительство, подкинув еще больше войск. Так какой же прок от всего этого? Ведь погибнет много братьев и сестер. Ради чего?
— Знаю, — сказал Лео. — Мы тысячу раз талдычили об этом.
— Расталдычь в тысячу первый раз, — предложила она без улыбки.
Лео тяжеловесно кивнул.
— Мы должны показать всей стране, всему народу, всему миру, что готовы драться за то, что принадлежит нам. В этой стране восемьдесят процентов черные, коричневые или желтые. И у нас же восемьдесят процентов безработных, голодных, больных. Они отхватили большой кусок пирога — беложопые. Мы должны показать им, что хотим получить свою законную долю!
Женщина чуть пожала руками.
— Ударив одновременно по всей стране, — продолжал Лео, — мы покажем им свою организованность. Им придется принять наши требования всерьез. Мы не жалкая кучка уличных крикунов, орущих в очереди за благотворительным супом.
— Да, но когда они введут в действие армию…
— Мы покажем им, что даже эта долбаная армия не способна защитить их от нас. Разумеется, они отразят нас, после того, как мы нанесем удар. Но к тому времени это уже будет слишком поздно для мистера Среднего Беложопого Гражданина. Он-то уже пострадает! Мы врежем по нему, и врежем крепко! — Лео грохнул кулаком по столу. — Когда мы закончим, все города в этой стране станут горящим хаосом.
— Мне это не кажется большим достижением, — сказала женщина из Канзас-сити, — если учесть всех покойников, какие будут у нас.
— Да. А наступление в Тэд называли поражением вьетконговцев. Но они выиграли войну детка.
— Десять лет спустя.
— Не десять, — улыбнулся Лео. — Меньше десяти.
— Меня другое грызет, — выпалил еще один повстанец, — откуда берутся все эти пушки.
— Да. Кто это так добр к нам?
— Или расставляет нам ловушку?
— Никакой ловушки, — заверил Лео. — Оружие от людей желающих нам помочь.
— От кого? И почему?
— Этого я вам сказать не могу. Кроме того, вам же лучше будет, если вы не узнаете.
— Ты однако же знаешь кто это?
— Чертовски верно.
Гаррисон усмехнулся про себя. Некоторые из сидящих вокруг стола пытались проследить путь груза с оружием до их источника. Но они были любителями в сфере рыцарей плаща и кинжала. На городских улицах они ориентировались отлично, но как они могли тягаться по части квалификации и мощи с гигантскими корпорациями?
— Ладно, ладно, — говорил Лео. — У нас все еще остается большой вопрос: когда мы нанесем удар?
— Чем раньше, тем лучше; нельзя вечно прятать эти пушки…
— Мы готовы хоть сейчас.
— Самое большое через пару дней.
— Ладно, — подытожил Лео. — Сегодня понедельник. Мы нанесем удар в… четверг, в полдень, по восточному времени.
— Здесь это девять часов утра, — сказал паренек из Лос-Анжелеса.
— Эй, в четверг же День Благодарения!
— Да, это верно, — рассмеялся Лео. — Хорошо. Захватим их с индейками на столе.
Все засмеялись.
— Возражений нет?
Никто не высказался.
— Значит в полдень, по восточному времени, в этот четверг. Желаю удачи.
Трехмерное изображение на голоэкране Гаррисона распалось на куски, когда, один за другим, мигнули и отключились двадцать четыре отдельных сегмента. Но изображение Лео осталось на
