противоположном конце погасшего в остальном экране. Он сидел один, его сверкающее черное лицо погрузилось в размышления.
Он их лидер, спору нет, подумал Гаррисон. В один прекрасный день нам придется дать ему умереть — после того как он сделает то, что нам надо сделать его руками.
Лео повернулся и посмотрел в камеру. Казалось он глядел прямо на Гаррисона. Пальцы старика подрагивали над клавишами на подлокотнике, готовые отключить изображение.
— Гаррисон, ты видишь меня?
Старик не удивился, услышав, что Лео заговорил с ним. Он стукнул по кнопке на пульте, чтобы передать свое изображение.
— Вижу, Грир.
— Так я и думал, — хмыкнул Лео.
— Ты, кажется, становишься общенациональным лидером, — заметил Гаррисон.
— Чертовски верно, мать твою, становлюсь.
— Можешь теперь бросить трущобный язык, Грир, — нетерпеливо фыркнул Гаррисон. — На меня он не производит впечатления.
— Да, полагаю, это так. Но может быть трущобы зацепили меня, Гаррисон. Я теперь именно Лео. Грир умер — или, по крайней мере, он, чертовски крепко спит.
— Тебя зацепили не трущобы. Тебя зацепила власть.
— Так же как и тебя, приятель.
Гаррисон с миг поразмыслил.
— Совершенно верно парень. Так же, как и меня. Власть. Именно к ней все и сводится.
— Чертовски верно, — отозвался Лео. — Ты научил меня этому много лет назад, еще когда я играл в футбол. Ты владел не привилегиями, ты владел лигами.
— И до сих пор владею.
— Как же вышло, что ты так щедро помогаешь нам? — спросил Лео твердым голосом. — Думаешь, что мы поубиваем сами себя?
— Скорее всего.
— Мы знаешь ли этого не сделаем. Многие из нас погибнут, но нас жутко много, приятель. Мы выпустим кишки всем крупным городам в ваших США.
— Валяйте.
Глаза Лео сузились.
— А тебе то с этого какой прок? Почему ты помогаешь нам?
— Это мое дело. Просто валяй, действуй, устраивай все, что считаешь нужным. А о моей жопе предоставь беспокоиться мне.
— Ты собираешься бросить на нас нейтронные бомбы, не так ли? Перебить всех в городах, но сберечь здания. Как только мы восстанем, бум!
Гаррисон покачал головой.
— Никаких нейтронных бомб. Всемирное Правительство разрядило их много лет назад. Я не намерен пытаться вам помешать. Валяй, начинай резню белых. Посмотрим многого ли ты добьешься.
— Ты же белый, приятель. Тебе предстоит участвовать в этой бойне.
— А это мы еще увидим… парень.
— Да, — голос Лео сделался теперь рыком кошки джунглей. — Увидим.
Его изображение растаяло, и экран померк.
Гаррисон с миг поглядел невидящим взором на пустой экран, а затем снова ткнул кнопку на пульте.
— Арлен, — вызвал он, — мы улетаем во вторник.
— Завтра?
— Завтра вторник?
— Да.
— Тогда живее! Сообщи Коббу, и сообщи ему сама. Говори прямо с ним. Скажи ему приготовить для нас Цилиндр Б. Вся моя художественная коллекция готова к отправке.
— Уже целую неделю.
— Отправляй ее сейчас, сегодня ночью. И передай остальным членам Совета. Мы встречаемся здесь, завтра в полдень, и отправляемся прямо в колонию. Без всяких пересадок на Альфе или еще где либо. Всякому, кто не окажется здесь завтра в полдень, придется организовать вылет самому.
— Некоторые из членов Совета не сумеют быть здесь завтра в полдень, — ответил голос Арлен. — Шейху аль-Хашими лететь через весь…
— Скажи ему и остальным пошевелиться задницами и вылетать завтра на «Остров номер 1». Говно рванет в четверг!
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
НОЯБРЬ 2008 г. НАСЕЛЕНИЕ МИРА: 7,33 МИЛЛИАРДА
28
Человечество не может позволить себе ждать спонтанного и удачного возникновения перемен. Скорее, человек сам должен вовремя стать инициатором необходимых перемен, но терпимой величины, чтобы предотвратить массированные — и разрушительные — изменения. Стратегия таких перемен может быть разработана только в духе истинного глобального сотрудничества, оформлена в свободное партнерство различными региональными общинами мира и направляться разумным общим планом долгосрочного организованного роста. Все наши компьютерные моделирования совершенно ясно показали, что это единственный разумный и возможный подход к предотвращению крупных, повторных и несвоевременных глобальных катастроф, и что время, какое можно попусту терять до создания глобальной мировой системы, истекает.
Единственной альтернативой является раскол и конфликт, ненависть и разрушение.
Пока авиалайнер описывал круг над серо-коричневым куполом нью-йоркского смога, Дэвид думал об иронии своей судьбы в последние три месяца.
У него ушла всего пара дней на преодоление расстояния в четверть миллиона миль от Луны до Земли. Но на преодоление пяти с небольшим тысяч миль от Аргентины до Нью-Йорка ему потребовалось больше трех месяцев. И его все еще отделял от первоначальной цели целый океан.
Он невесело усмехнулся про себя. На Космической Станции «Альфа» я был ближе к Мессине чем сейчас.
Путешествие через пустоты космоса было легким. А вот продвинуться на земле, где Дэвид сделался преследуемым беглецом — оказалось очень трудно.
Технически он также сделался пленником. Он оставался с Бхаджат пока та связывалась с кажущейся неистощимой цепью повстанцев ПРОНа. Большинство из них были такими же молодыми, как Дэвид и она сама, но попадалось и удивительно большое число повстанцев постарше. У многих общим было только одно: бедность. У большинства из них ни гроша. Многие голодные, со впалыми глазницами, и озлобленные.
Они врали и воровали, выменивали здесь лошадей, там лодку, подделывали документы для Дэвида