наткнувшийся в дебрях джунглей на таинственное и внушающее страх святилище.
Высоко над ним в полуденном свете медленно трепыхалась золотая иволга со спеленатыми стеклянным пологом крыльями. Рябь от ее движений расходилась кругами прозрачного света.
Вентресс взял себя в руки. Не обнаружив в беседке никаких признаков жизни, он, перебегая от дерева к дереву, добрался до реки и, крадучись как кошка, пересек ее льдистую гладь. В десяти ярдах от беседки он вновь остановился, невольно отвлеченный иволгой, сверкающей в пологе листвы у него прямо над головой.
— Это Вентресс — хватайте его!
На поляне грохнул выстрел, эхом отразился от раскинувшейся окрест хрупкой листвы. Застигнутый врасплох, Вентресс припал к ступеням беседки, вглядываясь в ее окна. На краю поляны в пятидесяти ярдах позади него появился высокий светловолосый мужчина в короткой черной кожаной куртке — Торенсен. С револьвером в руке он бросился к беседке. Притормозив на бегу, он еще раз выстрелил в Вентресса; по поляне разнесся многократно отраженный грохот выстрела. За спиной у Сандерса, словно рушащиеся стены зеркального домика, свисавшие с деревьев хрустальные шпалеры мха становились мутными и обваливались.
Открылась задняя дверь беседки. Сжимая в руках винтовку, на веранду выбрался обнаженный африканец, левую ногу и левую же сторону торса которого прикрывал хирургический пластырь. Он неловко оперся о колонну и выстрелил в затаившегося на крыльце Вентресса.
Спрыгнув с веранды, Вентресс, как заяц, припустил через реку, согнувшись почти вдвое и перескакивая через трещины. В последний раз оглянувшись, он с перекошенным от страха лицом помчался к деревьям; грузному Торенсену было за ним не поспеть.
Но тут, когда Вентресс добрался до излучины бухточки, где она расширялась, прежде чем слиться с рекой, над серебристыми веерами торчащей вдоль самой кромки берега болотной травы возникла фигура бритоголового мулата. Его огромное темное тело, четко очерченное на фоне окружающего леса белым инеистым контуром, метнулось вперед, словно бык, намеревающийся поддеть на рога спасающегося от него матадора. Вентресс проскочил от него в считанных футах, и мулат, резко, как бичом, взмахнув рукой, метнул в воздух над самой головой Вентресса стальную сеть. Потеряв от ее удара равновесие, Вентресс упал, проскользив по инерции ярдов десять, сквозь ячейки сети было видно его испуганное лицо.
Удовлетворенно заворчав, мулат вытащил из-за пояса пангу2 и тяжело шагнул к крохотной фигурке, простертой перед ним, будто связанное животное. Вентресс колотился в сети, пытаясь высвободить свое ружье. В десяти футах от него мулат на пробу рассек воздух мощным ударом и бросился вперед, чтобы добить соперника.
— Торенсен! Остановите его! — закричал Сандерс. Все случилось так быстро, что Сандерс не успел сдвинуться с места, а в ушах у него еще звенели отзвуки выстрелов. Он вновь крикнул что-то Торенсену, который, подбоченясь, дожидался развязки у крыльца беседки, повернув в сторону свое длинное лицо, как бы не желая принимать в происходящем никакого участия.
Елозя спиной по земле, Вентресс сумел частично высвободиться из силков. Выпустив ружье из рук, он стянул сеть себе на пояс. Мулат навис над ним с занесенной пангой.
Дернувшись, как эпилептик, Вентресс смог откатиться на несколько футов. Громкий хохот мулата захлебнулся в злобном вопле. Кристаллическая корка подалась у него под ногами, и он до самых колен провалился сквозь наст. Напрягшись изо всех сил, он сумел перенести вес своего тела на высвобожденную из пролома ногу, но стоило ему попытаться вытянуть и вторую, как первая опять провалилась по колено. Вентресс отпихнул сеть в сторону, и мулат, подавшись вперед, рубанул пангой по льду в каких-то дюймах от его башмаков.
Вентресс, пошатываясь, поднялся на ноги. Ружье по-прежнему опутывала сеть, и он, подхватив и то и другое, бросился по насту прочь. Позади него мулат, словно впавший в неистовство морской лев, прорубался через ломкий наст, круша его налево и направо тяжелыми ударами своей панги.
Вскоре Вентресс был вне пределов досягаемости. Там, где бухточка расширялась, пролегала более глубокая протока, которую прикрывал лишь совсем тонкий слой наста.
С корки под ногами Вентресса осыпался иней, но извилистые дорожки твердого льда выдерживали вес его хрупкого тела. Через двадцать ярдов он добрался до берега и метнулся под прикрытие деревьев. Когда перевязанный пластырем африканец с веранды беседки выпустил ему вслед последнюю пулю, доктор Сандерс находился в самом центре поляны. Он смотрел, как мулат барахтается в заполненной влажными кристаллами яме, с остервенением врубаясь в них и посылая во все стороны сонмы радужных сполохов.
— Эй вы! Идите сюда! — Торенсен поманил Сандерса револьвером к себе. Кожаная куртка, которую он носил поверх синего костюма, выгодно скрадывала его дородность и подчеркивала мускулатуру На длинном лице под светлыми волосами застыло насупленное выражение. Когда Сандерс подошел поближе, он испытующе вгляделся в него.
— Что вы тут делаете с Вентрессом? Разве вы не из группы экспертов? Я видел вас на набережной вместе с Радеком.
Доктор Сандерс собрался было ответить, но Торенсен поднял руку. Показав на маячившего на веранде с наведенной на Сандерса винтовкой африканца, Торенсен зашагал по направлению к мулату:
— Я сейчас вернусь — не вздумайте убегать.
Неподалеку от беседки мулату наконец удалось выбраться на поверхность потверже. Завидев подходящего Торенсена, он разразился криками и, отчаянно жестикулируя, замахнулся пангой на раздробленную ледяную корку, словно пытаясь оправдаться за то, что упустил Вентресса. Торенсен на это кивнул и отпустил его, со скукой взмахнув рукой. Пройдя чуть дальше по застывшей глади, он принялся пробовать ногой полуоформившиеся кристаллы на прочность. Несколько минут он разгуливал взад-вперед, поглядывая в сторону реки, словно прикидывая расположение и размеры подземных протоков.
Когда он вернулся к Сандерсу, влажные кристаллы с его башмаков рассыпали во все стороны разноцветные блики. Вполуха он выслушал рассказ Сандерса о том, как тот заблудился в лесу после крушения вертолета. Сандерс описал свою случайную встречу с Вентрессом и то, как они потом наткнулись на тело Радека. Припомнив горестные протесты, которыми осыпал его Вентресс, доктор подробно изложил свои соображения, которые побудили его, на первый взгляд, утопить мертвеца.
Торенсен угрюмо кивнул:
— У него, может, и есть шанс. — Словно для того, чтобы приободрить Сандерса, он добавил: — Вы делали то, что надо.
Мулат и обнаженный, наполовину залепленный хирургическим пластырем, африканец расселись на ступеньках, ведущих к веранде. Мулат точил свою пангу, а его напарник, опустив винтовку на голое колено, обшаривал взглядом лес. У него было худощавое смышленое лицо молодого клерка или младшего инженера, и время от времени он бросал на Сандерса взгляды, в которых сквозило признание в докторе собрата, пусть и далекого, по касте людей с образованием. Сандерс вспомнил, что именно его темное отражение, сжимавшее в руке нож, он и перепутал со своим собственным в зеркальном холле дома Торенсена.
А Торенсен поглядывал через плечо на окна беседки, не вполне, казалось, отдавая себе отчет в присутствии Сандерса. Доктор заметил, что, в отличие от костюма Вентресса и его собственной одежды, кожаную куртку Торенсена иней не тронул.
— Вы не можете отвести меня обратно к военному посту? — спросил он шахтовладельца. — Я уже несколько часов пытаюсь выбраться из леса. А где отель «Бурбон», вы знаете?
Вытянутое лицо Торенсена помрачнело.
— Армия отсюда далеко. Стужа расползлась по всему лесу. — Он махнул револьвером в сторону реки. — А что насчет Вентресса? Бородача? Где вы его подцепили?
Сандерс еще раз все ему объяснил. Ни Торенсен, ни мулат не признали в нем человека, защищавшего Вентресса от нападения в Порт-Матарре.
— Он укрывался в доме у реки. В вашем доме, — сказал он. — Почему вы стреляли в него? Он что, преступник? Пытается украсть что-то с ваших копей?
Молодой африканец с винтовкой рассмеялся. Торенсен, не изменившись в лице, кивнул. Отвечал
