бросился к нему.
— Майор, доложите остановку.
Тот повел безумными глазами и почему-то шепотом сказал:
— Полный отказ всех систем связи. Какая-то дрянь перегрызла все световоды.
— Перегрызла? Как?
— Зубами, — наглядно показал майор. — Я бросил всех людей на протяжку новых линий.
— Вы что, крыс специально подкармливаете? — невесело пошутил я, обращаясь к командиру станции.
Фролов не принял шутки, а лишь жалко скривился.
— Это не крысы, — вмешался вдруг Ерофей.
— Кого тогда приволок Зибелла?!
Горностай тут же принялся расписывать, какой ожесточенной была драка, но Ерофей цыкнул на него.
— Повторяю: это не крысы. Та падаль, которую он притащил, мертва уже по крайней мере неделю. Понюхай сам.
Оказалось, что домовой захватил крысу с собой. Мне пришлось понюхать. Зибелла возразил, что для покойника крыса слишком сильно кусалась, но Ерофей стоял на своем:
— Эта крыса давно мертва.
Не знаю. Я не такой большой специалист по крысам, чтобы по запаху определить время смерти.
— Оживший труп! — выпалил в заключение Ерофей.
— Крыса-зомби?! — поразился я.
— А почему бы и нет? Мы встречали во время нашего путешествия и не такое. И еще. — Домовой потряс пучком испорченных световодов. — Зубы совсем не крысиные.
Снова пришлось положиться на мнение специалиста. Здесь Зибелла смущенно признался, что он не обратил внимания на это сразу, но теперь подтверждает слова Ерофея. Дело вконец запутывалось. Я посмотрел на царящую вокруг суматоху и плюнул.
— Идем отдыхать, здесь мы лишние, только мешаем.
На следующий день центральный пост было просто не узнать. Оперативности начальника АХЧ можно было лишь позавидовать. За одну ночь и на пустом месте! Это смахивало на сказку. Прямо посреди зала высилась недостроенная печь. Не буду гадать, где он раздобыл кирпичи, они были самые что ни на есть подлинные. Ерофея на какую-нибудь дешевку не купишь. А потом я заметил грустную физиономию домового, выглядывающую из-под печки. Спешно мобилизованные каменщики возводили трубу.
— Вылезай! — потребовал я.
— Не-е… — меланхолично протянул Ерофей.
— Вылезай, я приказываю.
— А зачем?
— Пора за дело браться. И вы идите сюда, — пригласил я почерневшего от бессонницы и заботы Фролова.
Ерофей с явной неохотой вылез наружу, встряхнулся всем телом, как собака.
— Почему бездельничаешь? — Я не выспался и был настроен агрессивно. — Зачем тебя сюда призвали, чтобы бока отлеживать?
— Сам проспал, а других обвиняет, — не соблюдая субординации, огрызнулся домовой. — Может кто и бездельничает, но только не я.
Ерофей выразительно посмотрел на командира станции. Тот позеленел от злости.
— Да я…
— Хватит! — Я властно поднял руку. — Оставить! Ты чем сейчас занят? — Я вперил указующий перст в домового.
Ерофей надулся.
— Посмей только сказать, что я бездельничал. Обследовал хоромину. Дурное место.
— Что ты нашел? — нетерпеливо перебил я. Разглагольствования Ерофея следовало пресекать в самом начале, иначе они могли длиться до бесконечности.
— Кое-что. Как мы и думали, крысы здесь не при чем.
— Но ведь перегрызено все, — осторожно заметил Фролов.
— Не от крыс главный вред, хотя и они здесь бегают.
— Не томи, — я начал закипать.
— Маленькие, зеленые, с хвостом.
В глазах Фролова проступил ужас. Он прошептал мне на ухо:
— Ваш подчиненный часом не того?
— Чего?
— Не закладывает?
— А вы решили, что это белая горячка? — усмехнулся я. — Напрасно. Он говорит сущую правду. Мы с ними уже сталкивались.
Ерофей, судя по его физиономии, все слышал и отлично понял. Но не оскорбился, как я ожидал, а только сухо заметил:
— Именно сюда перебрались те… С базы. Я чую запах черного колдовства. Нам потребуется очень сильные обереги, и то я не уверен, что они подействуют.
— Ты имеешь ввиду ящерь подземную?
— Именно ее.
Фролов слушал нас как сумасшедших. Но ведь и Петров сначала реагировал таким же образом. Что поделаешь, не привыкли люди сталкиваться с ведомством.
— Успокойтесь, полковник. — Я положил руку ему на плечо, и мне передалась мелкая, как в ознобе, дрожь. — Успокойтесь. Вы ведь знаете, кто я. Доверьтесь своему начальству. Главный Маршал не может ошибаться. Если он полагает, что необходимо такое Управление, как мое, значит оно действительно необходимо. У вас на станции неладно, мы будем с этим бороться. А уж какими средствами — позвольте решать нам самим. Мы принимаем на себя всю полноту ответственности за происходящее и обязательно уничтожим неприятеля. — Полковник послушно кивнул. — Прежде всего следует очистить от них центральный пост и нулевой отсек. Ерофей сделал первые шаги, теперь очередь за вами.
— Что я должен делать? — покорно спросил Фролов.
— Протяните вокруг центрального поста серебряную проволоку, — посоветовал Ерофей.
У Фролова ноги подкосились.
— Серебряную?
— Конечно. Никто не требует от вас червонного золота. Нечисть не выносит запаха именно светлого серебра.
— У меня нет таких запасов драгметаллов.
— Это ваши хлопоты, — холодно сказал я. — Мы специалисты по борьбе с нечистой силой, а не по материально-техническому обеспечению. Вы сумели раздобыть кирпича, найдете и серебро.
— Но существует ли вообще эта ваша нечистая сила? — не сдавался полковник.
— Вам мало доказательств?
— Их можно объяснить по-разному. — Фролов изо всех сил цеплялся за так называемый здравый смысл. — Не следует умножать сущности сверх необходимого.
— Нет, я так не могу! — взорвался Ерофей, обращаясь ко мне. — Если мне не верят, я немедленно улетаю. Проклятое место. Оно обречено с самого начала. Там, на «Свароге», я еще сомневался, здесь убедился окончательно. Отрицая наше существование, они даже не пытаются заселить станцию охранителями. Что там заселить! Они и назвали-то ее как? Станция… Остановка то есть. Если вы живете здесь, так и зовите домом… Вот я, например, кто? Бес-хороможитель. Но за свои четыреста лет нигде и никогда не слыхивал о бесах-станциежителях. А черные силы дважды приглашать не надо, они сразу тут как тут, обжились здесь, закрепились. Теперь легче старый дуб выкорчевать, чем их отсюда выгнать.
Фролов скривился. Похоже,эта отповедь его не убедила. Вот если бы здесь вражеская диверсия
