— Точно не скажу, — увял Змей. — Не слышал про это. По крайней мере технические расчеты для самых глубоких шахт делались по тем же законам, что и для земной поверхности. Вот выше, за облаками, сила тяжести действительно уменьшается вплоть до полного исчезновения. Люди с такими костями, как у этой дамочки, могли бы там запросто жить.
— Далась вам эта дамочка! — Юрок терял последние остатки терпения. — Нам не мослы ее тощие надо обсуждать, а спасение искать!
Руки молчальника вновь пришли в движение — взмах вверх, переходящий в знак препятствия, потом жест, которым разрывают бумагу, и наконец широко раскинутые объятия.
— Спасение ждет за Гранью, — пояснил Венедим. — Идите туда. Там есть все, что нужно человеку для жизни.
— Как идти? — Юрок затряс обоими кулаками. — Где этот путь?
Молчальник постучал себя пальцем по макушке — думайте, мол, сами, на это вам голова дана. Опуская руку, он как бы непроизвольно махнул ею в сторону проводника.
Истолковав этот жест по своему разумению, Юрок насел на Кузьму.
— Братан, хоть приблизительно подскажи, куда нам идти, где эту проклятую дырку искать! — Голос его при этом звучал скорее грозно, чем просительно. — Ты же Шеол как свои пять пальцев знаешь.
— Ну, скажем, не как все пять. А приблизительно так, — Кузьма чиркнул по верхней фаланге мизинца, словно отделяя ее от остальных пальцев, — процентов на девяносто. Только это запретные места. Выползки их стороной обходят.
— Почему?
— Болтают, что там логово химер находится. Кому охота на верную смерть лезть.
— Так ведь нам четверым все равно могила светит! Разве не так?
— Уж если честно, то да, — вынужден был признаться Кузьма.
— Вот и рискнем напоследок! Если выход за Грань имеется, то его нужно именно в таких неизведанных местах искать. Чего нам терять? Больше одного раза не умирают.
— Ты за всех не говори. — Кузьма покосился на остальных своих спутников. — Кто собственным умом живет, тот и смерть по себе выбирает.
— Я согласен, — почти не раздумывая, молвил Венедим. — Ибо сказал однажды апостол Павел, что умерщвленные ради общего блага обретают царство Божие.
Молчальник тоже долго не кочевряжился и кивнул в знак согласия. Колебался один только Змей.
— Ничего себе перспектива! — с сомнением произнес он. — Сунуться к черту в пасть с надеждой живьем выбраться из его задницы.
— Как хочешь, — пожал плечами Юрок. — Ты ведь один хрен не жилец на этом свете. Забыл разве, что тебя в расход решено списать?
— В таком случае беру свои слова обратно! — спохватился Змей. — Как говорится, лучше к черту в пасть, чем на месте пасть.
Наступило молчание, которое обычно называется напряженным. Все взгляды скрестились на Кузьме.
— Заводные вы ребята, — вздохнул тот. — Не надоело еще из огня в полымя нырять… Может, и в самом деле оказать вам последнюю услугу? Так и быть, отведу вас туда, куда просите. Тем более что одно такое местечко недалече. Но уж в самое пекло вы без меня полезете. Кто-то тут про чертову пасть сказал. Хорошо сказал, от души. Правда, ваш случай будет посложнее. Полезете вы в чертову задницу с надеждой живьем выбраться из пасти…
ЛОГОВО
Действие «смолки» давно закончилось, и голод донимал хуже, чем чесоточный зуд. Хорошо хоть, что немного отвлекала работа. Под строгим наблюдением Кузьмы каждый из путников соорудил себе из мха маскировочный костюм — уже даже не плащ, а что-то вроде переносного шалашика.
Идти, а тем более взбираться в гору (предполагаемое логово химер располагалось где-то под самой Гранью) в подобном костюме было весьма неудобно, а потому путешествие, которое в обычных условиях заняло бы одни сутки, грозило растянуться на двое-трое.
От привалов решено было отказаться, поскольку впереди их ожидал отдых в краях запредельных — то ли долгий за Гранью, то ли вечный в могиле.
Щепетильные в вопросах веры светляки страшились перспективы обратиться в здухачей, но Кузьма как мог успокаивал их, нажимая на то, что лишенное души тело является таким же атрибутом неживой природы, как пустой горшок или шкура, сброшенная змеей при линьке.
Безопасность маленького отряда, как всегда, должны были обеспечивать летучие мыши, но на сей раз они повиновались Кузьме неохотно и вперед летели только после двух или трех окриков. Энтузиазм стаи не удавалось подогреть даже водярой. Чуткие зверьки, должно быть, понимали, что люди, идущие почти на верную смерть, заботятся о своей безопасности чисто формально.
Ради экономии сил в пути молчали, но Змей однажды не выдержал и спросил:
— Что же вы, дорогой наш проводник, про это логово химер раньше ничего не говорили? Хоть бы намекнули как-то.
— Не в моих привычках болтать про то, о чем не спрашивают, — ответил Кузьма спокойно. — Это во-первых. А во-вторых, я во всякие байки не очень-то верю. Выползкам дай только язык почесать. Но и рисковать я не люблю. Сказано было, что такие места лучше стороной обходить, я и обходил. Хотя, вполне возможно, что там не логово химер, а склад с каким-нибудь ворованным барахлом. Вот его хозяева и запускают всякие мульки, чтобы чужаков отпугнуть.
— Я бы против клада не возражал, — признался Юрок. — Особенно если бы он из жратвы состоял. Эх, найти бы ящик кильки в томате! Пробовал я однажды это угощение. Вкус такой, что даже сравнить не с чем.
— Чур, про съестное ни слова! — Кузьма непроизвольно сглотнул слюну. — А теперь наклонитесь пониже. Тут, похоже, грунт недавно просел.
Просторный туннель, в котором хотя бы светом можно было побаловаться, давно остался где-то далеко внизу. Места, которыми они сейчас пробирались, были царством мха. Здесь даже запах стоял особенный — горьковатый, щекочущий нос и горло. Если вздохнешь поглубже, так расчихаешься с непривычки.
По просьбе Юрка Кузьма несколько раз пытался отыскать «смолку», но прорезать слоевище насквозь ему так и не удалось — толщиной оно везде превосходило длину человеческой руки.
А ведь раньше здесь повсюду были камень да глина, ну в крайнем случае песок. Куда же это все по девалось? Похоже, что кто-то медленно, но упорно пожирал земную твердь, как плесень пожирает кусок черствого хлеба. И не исключено, что когда-нибудь эта планета превратится в огромный клубок мха, внутри которого поселятся химеры, а может, и какие-либо твари посерьезней.
Какая участь ожидает тогда человечество? В лучшем случае участь блохи, паразитирующей на теле хозяина…
Впрочем, а кто сказал, что блоха, напившаяся чужой крови, не ощущает себя истинной властительницей вселенной?
Шли они буквально из последних сил, как говорится, на бровях, надеясь только на то, что эта мука вот-вот закончится. Дабы люди не отчаялись раньше времени, Кузьма на все вопросы, содержащие сакраментальную фразу: «Когда же наконец?» — только приговаривал: «Чуть-чуть осталось… Скоро, скоро придем…»
Первую химеру, встретившуюся им на пути, стая учуяла вовремя, и у Кузьмы осталось несколько минут на то, чтобы распихать своих спутников по разным нишам и тупичкам, благо их тут имелось предостаточно.
Судя по звукам, химера двигалась неторопливо и состояла из множества отдельных сегментов — ни
