— Что — похожи?
— Да вроде нет… Хотя, кто вас знает. Мы служивых не любим. Мы служивых сразу в Прорву спихиваем.
— Можете так и дальше поступать. Мы не возражаем.
— Вот это другой разговор! Сразу видно, свои люди. Грабить идете?
— Там видно будет.
— А мы вот пограбили, — похвалился косоротый. — Возвращаемся с добычей.
— Счастливой дороги.
— Какая же она счастливая, если ты на ней стоишь. Нам ведь вниз надо.
— А нам вверх.
— Ай-я-яй, горе какое! Вам вверх, нам вниз, а разминуться здесь никак нельзя. Придется всем одной дорогой идти.
— Если вверх, мы согласны.
— Вверху нам делать нечего, мы же с грабежа возвращаемся. Наверху нас ох как сильно ждут!
— Так что же ты предлагаешь?
— Для таких хороших людей мне ничего не жалко. Выбирайте! Хочешь, вместе с нами вниз иди, а хочешь — в Прорву прыгай. Что хочешь, братец, то и делай. — Не спеша косоротый принялся сматывать с пояса бич.
В предстоящей схватке наши шансы на успех были ничтожны. Нас было почти вдвое меньше, чем разбойников, и стояли мы намного ниже их на тропе. Но и это было не главное. Бич в опытных руках — страшное оружие. Весь он покрыт жесткими чешуйками, которые при достаточно резком взмахе встопорщиваются множеством бритвенных лезвий. Парой хороших ударов косоротый без труда сбросит нас в пропасть. Единственная защита от бича — это маневр, ловкие прыжки, увертки, а здесь особо не попрыгаешь. Возвращаться назад? Об этом не могло быть и речи. Жаль, что с нами нет Шатуна. Он уж обязательно придумал бы что-нибудь. А сейчас на кого надеяться? На Ягана? Да у него самого поджилки трясутся. Кроме того, он стоит позади всех и поэтому совершенно беспомощен. Может быть. Головастик себя покажет? Весьма сомнительно. Языком у него получается лучше, чем руками. Хотя Орфей, кажется, умел очаровывать разбойников своими песнопениями. Ну, Головастик, миленький, выручай!
Словно прочитав мои мысли. Головастик стремительно прыгнул вперед, вцепился в густую шерсть косоротого.
— Уж если в Прорву, то вместе! — крикнул он при этом.
— Правильно! — раздался откуда-то сверху так хорошо знакомый мне голос. — Держись за него крепче.
Кустарник и выступы коры мешали мне рассмотреть, что же именно происходит на тропе. Один из разбойников сорвался вниз и повис, вцепившись обеими руками за стебли иглицы. Второй взвыл: «Ой, не надо! Ой, сдаюсь!» Те двое, что выполняли роль носильщиков, оказать сопротивление не могли — для этого требовалось сначала хотя бы избавиться от мешков, а Шатун, грозный и беспощадный, уже нависал над ними. Заставив разбойников присесть (для чего пришлось слегка расписать ножом их рожи), он дотянулся до косоротого, всеми способами в этот момент пытавшегося избавиться от Головастика.
— Что с ним сделать? — спросил Шатун. — Заколоть?
— Надо бы, — ответил Головастик. — Да только он, бурдюк дырявый, меня не отпустит. Вместе полетим.
— Не беда. — Шатун приставил лезвие ножа к горлу разбойника. — Сейчас я его к дереву приколю. Пусть висит себе.
— Зачем же, братец, меня приколачивать? Я твоего дружка не трогал. Он на меня первый полез. — Косоротый бережно поставил Головастика на тропу рядом с собой. — Сам пристал, а я, значит, виноват!
— Ты мне, падаль вонючая, чуть глаз не выдавил. — Головастик кулаком врезал разбойнику по скуле, крепкой и широкой, как булыжник.
— Подумаешь, глаз. — Тот даже не поморщился. — Если желание есть, можешь мой выдавить. И будем квиты.
— Бросай бич, — приказал Шатун. — И вперед.
— Вперед, так вперед, — охотно согласился косоротый. — Разве я, братцы, спорю. А вот бича жалко. Этим бичом я немало служивых побил.
— Бросай, он тебе не скоро пригодится.
После этого вся кавалькада тронулась вверх. Разбойники, охая, впереди, мы — ликуя, сзади.
— Вовремя ты успел, — сказал я, хлопнув Шатуна по спине.
— Я давно за вами сверху наблюдал. Видел, как вы по мосту карабкались. А уж когда разбойников приметил, сразу начал спускаться.
— Как же тебе удалось спастись?
— Спастись? Я не собирался помирать. Помнишь ту дырку в потолке, из которой свет падал? Я недаром под ней встал. Туда меня поток и забросил. Правда, где-то на середине норы я застрял, но сок скоро схлынул. Видишь, до сих пор ко мне мухи липнут. Потом принялся вверх карабкаться. Ничего сложного: в одну стенку спиной упираешься, в другую ногами. Кое-где упоры для рук пришлось нарезать. Так и выбрался. Не в первый раз.
— По такому случаю не мешало бы и по глотку браги пропустить, — высказался Головастик.
— Я бы и от сухой корки не отказался, — буркнул Яган.
— Действительно, поесть надо бы, — согласился я, вспомнив, что уже почти сутки даже маковой росинки во рту не держал.
— Эй, — крикнул Шатун разбойникам, — у вас жратва найдется?
— Откуда? Мы сами голодные. Разве у кормильцев что-нибудь хорошего награбишь?
— А в мешках у вас что?
— Девки.
— Зачем они вам?
— Так, на всякий случай прихватили. Может, сменяем на что-нибудь путное. Говорят, девки сейчас в цене. Хотите, одну вам уступим.
— Ты шагай пока. После разберемся.
Так мало-помалу, где опираясь только на кончики пальцев, где Ступая на всю подошву, а где карабкаясь по-обезьяньи, мы приближались к крутопутью, характерный шум которого — брань мужчин, причитания женщин, визг детей, команды Служивых — уже доносился до нашего слуха. Разбойники беспокойно оглядывались на нас и перекидывались между собой короткими, малопонятными для непосвященных словечками. При всем моем презрении к этим людям, нельзя было не восхищаться легкостью и целесообразностью их движений. Даже тяжелые мешки ничуть не мешали разбойникам.
Наконец мы все выбрались на довольно широкий карниз. Здесь можно было не только передохнуть, но даже и вздремнуть, не опасаясь, что первый же порыв ветра сбросит тебя в пропасть.
— Тут, значит, и разойдемся? — не совсем уверенно спросил атаман, исподлобья глядя на нас.
— Как хотите, — ответил Шатун. — Мы вас не держим.
— Ежели желаете, могу вас всех к себе взять. Ты после меня самым главным будешь. При дележке лишнюю долю получишь. Не пожалеешь.
— Когда в другой раз встретимся, подумаю.
— Другой раз ты у меня и пикнуть не успеешь. — Атаман убедился в наших мирных намерениях, и это добавило ему смелости.
— Ну, тогда до встречи. Счастливо грабить.
— И вам того же, братцы. Встретимся…
— Мешки оставьте.
— Что — оба?
— Оба.
— Мы, вроде, про один договаривались.
Шатун только кивнул Головастику, и бич оглушительно щелкнул возле головы ближайшего из
