– Не тебе спрашивать меня об этом, – не без ехидства буркнул раздвоенный. – Рядом с тобой говорящий от имени короля Хор верка, ему ли не знать истины?
А ведь он прав! Похоже, я сам себя поймал в ловушку.
– Много королей сменилось в Хорверке с того времени, как твой клан был изгнан, – попытался я взять реванш. – Мы не знаем за вами вины. Мы пришли с миром.
Во всем этом разговоре было что-то неестественно-зловещее: и недвижный силуэт на троне, и таинственное освещение, и вооруженные раздвоенные у стен, и приведший нас Верхал, который так и не поднялся с колен. Гном на коленях! Пусть не совсем гном – кто нам поверит!
Любому из наших, доведись ему услышать эту беседу, она показалась бы приторно-патетичной. Заттар говорил так, как говорили в книгах Фионины императоры. Или он и вообразил себя таким императором?
–
Сомневаюсь я что-то, что так оно и было. Может, конечно, наши предки были горячи и невоздержанны, как антронцы, да только у нас в Хорверке не принято хвататься за меч по поводу и без повода. А уж убийство соотечественника – вещь почти неслыханная. Фионе, помнится, пришлось немало потрудиться, растолковывая нам со Стради, что такое гражданская война…
И все же раздвоенный впервые подбросил нам если не ключ к разгадке, то хотя бы ниточку. «Не посчастливилось поселиться именно в этих местах». Значит, с ними воевали не потому, что видели в них злую пародию на весь наш род. Из-за территории? Именно этой, или остальным в принципе не хватало места?
Выходит, именно этой. Здесь в те времена существовало нечто, о чем изначально не знали (иначе он не сказал бы «не посчастливилось»), причем нечто весьма злое и гибельное. И из-за этого «нечто» остальные пошли на раздвоенных войной? Или наоборот: этому клану «не посчастливилось» наткнуться на что-то настолько замечательное, что он отказался делиться с остальными?
Нет, запутался. А если так: именно это «нечто» превратило гномов в раздвоенных, и
– Не
Я указал на стоявшую у стен стражу.
– Заколдованные гвизармы, – усмехнувшись, поправил Заттар. – Значит, наши дары все еще приносят пользу?
В этот момент я готов был его придушить. Я видел в нем не несчастного старика, а гнома, несущего смерть и получающего от этого наслаждение.
Зачем вообще мы ввязались в этот разговор?! в Хорверке не много дипломатов – и большую часть времени они проводят за его пределами, – но Труба, по крайней мере, решил бы, что и как говорить. Теперь же получалось, что я вступил в переговоры с настоящим врагом – с тем, кто чуть было не отправил к Крондорну самого Вьорка.
Впрочем, раньше надо было думать! Ведь мы, по большому счету, и появились здесь, чтобы понять, что и как едва не погубило короля.
– Мы справились с этим, – небрежно заметил Харрт.
Что, съел? Понял, что нас так просто не возьмешь?
– У нас еще довольно сюрпризов. Но к делу: зачем вы пришли? И чего хотите?
Я ждал и боялся этого вопроса.
В обычной жизни я стараюсь не врать без необходимости – правда обладает неприятной способностью всплывать в самый неподходящий момент. А если уж врать, то так, чтобы самому себя убедить, что говорю чистую правду.
В то же время я боялся, что Заттар не оценит, если я бухну: «Интересно было посмотреть, что это там шуршит, вот мы и провалились. А ваш драгоценный клан уже не первый век как никому на дух не нужен».
– Мы хотим, чтобы одни гномы не убивали других!
А Харрт-то далеко не простак. И по высокопарности не уступит раздвоенному.
– Бежим! – вскрикнула Сиэнре.
Я не знаю, что и как она почувствовала: внешне все оставалось по-прежнему. Думаю, она планировала незаметно нырнуть в лаз и проверить, как там Секкар.
Вместо этого Сиэнре резко развернулась к трону, вскинула голову и соединила перед грудью указательные пальцы. Погасший было Солнечный Луч ожил.
Харрт замешкался. Слишком часто своенравная эльфийка делала остальных жертвами своих невинных развлечений. Но я, не знаю почему, поверил ей сразу. Может быть, из-за того, что Заттар так нам ничего и не ответил.
Рванув Харрта за плечо, я потащил его в лаз. Если это засада, у раздвоенных было достаточно времени, чтобы его перекрыть, – я вспомнил о боковых проходах. И одному Секкару с ними не справиться.
– Сиэнре! – позвал я на бегу.
Никто не препятствовал нашему отступлению, никто на него даже не отреагировал, и это испугало меня больше всего.
Мотнув головой, девушка осталась на месте.
Тут все и началось: нам в спины ударил порыв ветра такой ураганной силы, словно мы вдруг оказались на открытом склоне скалы в разгар снежной бури.
Сиэнре превратилась в живой щит, приняла удар на себя. На кончиках ее пальцев заплясали крошечные багровые диски. Если бы не она, нам бы уже переломало все кости о стены лаза.
Я не знал, что делать дальше. Пока Сиэнре нас защищает, есть шанс добраться до Секкара. Но в тот момент, когда она отступит, ураган превратит нас в лепешки.
– Идите, – сжав зубы, прокричала Сиэнре.
Я видел, как ее спина одеревенела, напряглась.
– Ты можешь перекрыть проход? – рявкнул Харрт.
В который раз я позавидовал его опыту. Труба знал, кого отправить старшим.
А вот я себя чувствовал хуже некуда. Решил поиграть в дипломата, посмотреть на затерянный клан. Клан, целый клан против нас четверых! Да они одной массой могли нас задавить! И только, как я подозреваю, потери в бою заставили Заттара отозвать своих воинов.
Девушка кивнула и попятилась к лазу, не опуская заслон. Вокруг нее уже бушевала настоящая буря: Заттар легко сориентировался, по кому надо бить в первую очередь.
Соридель, должно быть, был великим магом и отличным отцом, если сумел воспитать такую дочь. А мы-то еще…
Так вот почему она так настаивала, чтобы идти вместе с Харртом!
– Как тебе помочь?! – проорал я, стараясь перекричать рев урагана.
– …ый …уч, – едва донеслось сквозь ветер.
Я мигом развязал заплечный мешок и выхватил из него ножны. Не зная толком, что с ними делать, я направил Луч на ураган и попытался, как невероятно длинным клинком разрубить им ревущий вокруг девушки ветер.
Никакого эффекта. Сиэнре пошатнулась и рухнула на колени. Ураган радостно взвыл.
Я растерянно оглянулся на Харрта. Первопроходец разрывался между тем, чтобы бежать на помощь Секкару и остаться нас прикрывать – хотя что он мог здесь сделать? Да и никто не мог – никто, кроме хрупкой полуэльфийки, отчаянно спасавшей жизни трех неосторожных гномов.
Видя, что Луч не причиняет урагану вреда, я направил его в спину Сиэнре. Сам не знаю почему. Наверно, от отчаяния.
