– Никак. Пока, кроме дождя и небольших катастроф, ничего не было, но не стоит говорить об этом. Что вы знаете об охотничьем шкафчике?
– Дж. Дж. купил его на аукционе, утверждая, что среди его предков был какой-то Фитцуоллоу, Ужасная вещь, и его жена ненавидела этот шкафчик.
– Он понравился моему коту, – сказал Квиллер. – Если он не запрыгивает на него, то лежит рядом на полу. Думаю, в жилах моего кота тоже течет кровь Фитцуоллоу. Единственное, что я не отказался бы приобрести, – это картину Фореста Бичема. Сколько она стоит?
– Не менее трех тысяч долларов, Квилл. Как художник он неизвестен, но она хороша, и большая! Форест написал и эту картину – «Вождь Бататы». Я думала, она повеселит посетителей зала для некурящих, но боюсь, никто её не оценил. Вы, вероятно, тоже бывший курильщик, как и все мы.
– Вообще-то я курил трубку, думая, что, попыхивая, выгляжу задумчивым и мудрым. А кроме того, раскуривание трубки заполняло продолжительные паузы, когда я не знал, что сказать. Теперь же я выгляжу бездельником или кажусь пустоголовым.
– Не могу поверить, чтобы вы кому-нибудь казались пустоголовым, Квилл! Кстати, чем вы занимаетесь? В долине об этом ходит много предположений.
– Я – странствующий в поисках темы писатель, и мне кажется, я нашёл её. Хочу написать биографию Дж. Дж. Хокинфилда. Он был большой, помешанной на власти жабой в маленькой луже, обладал напыщенной манерой письма, имел склонность в каждом видеть врага. К тому же в его семье произошла цепь несчастий, закончившихся насильственной смертью его самого. Это греческая трагедия в Картофельных горах! Недостает только греческого хора из бульбиков и жителей Спадзборо!
– Это будет приукрашенный портрет или портрет со всеми бородавками? – спросила она.
– Так как я по профессии журналист, то особенно интересуюсь бородавками.
– Вы думаете, вам удастся разговорить людей?
– Люди очень любят разговаривать с писателями о своих знакомых, особенно о тех, кого уже нет в живых и кто не может отхлестать в ответ. Я могу начать с бывшего шерифа Ламптона.
Сабрина засмеялась:
– Это любитель пожить за чужой счёт! Не верьте ни единому слову дядюшки Джоша.
– А что вы о нём знаете?
– Они с Дж. Дж. враждовали много лет. Сейчас он занимается перевозками и строит безумно дорогой дом. Мы оформляем интерьеры, не считаясь с расходами.
– Должно быть, продажа горных лесов – прибыльное дело, – заметил Квиллер.
– По общепринятому мнению, дядюшка Джош прятал деньги в банку из-под кофе у себя на заднем дворе всё время, пока был шерифом.
Официант принёс закуски на очень холодных тарелках, затем основные блюда – на очень горячих. Заказав спагетти с сыром в соусе с луком-пореем и ветчиной, Квиллер некоторое время лишь смотрел на них в восхищении. В конце концов он спросил:
– Кто тот компаньон, которого вы всё время упоминаете?
– Спенсер Пул. Он старше меня, и он удивительный человек. Когда я училась в старших классах, то подрабатывала у него летом, сворачивала образцы и мыла мастерскую. После окончания школы дизайнеров он взял меня в фирму, потому что ему нравится звучание «Пил и Пул».
«Да уж, – подумал Квиллер, приглаживая усы. – Скорее потому, что она потрясающая женщина».
– Я говорила ему, что правильнее «Пул и Пил», но он сказал, что гласные звуки очень важны в названии мастерской дизайнера. Он говорил, что «и-у» звучит классно, а «у-и» ассоциируется с тем, как подзывают голубей. Спенсер очень много внимания уделяет деталям, но именно это и делает его таким великолепным дизайнером. Я многому научилась у него, – сказала она, и глаза её заблестели. Сегодня они были зелёными, а несколько дней назад – голубыми.
– Судя по фамилии, вы, должно быть, шотландка, – заметил он. – Фамилия моей матери была Макинтош.
– Скажите что-нибудь по-шотландски, – поддразнила она его.
Он произнёс шотландскую поговорку.
– «Из малого складывается большое», – догадалась она.
– Да, принято читать так, хотя словарь даёт и другие значения слов, составляющих эту фразу, – сказал Квиллер. – Однако Джордж Вашингтон употреблял это изречение именно в общеизвестном варианте, и если это устраивало отца нашей страны, то устраивает и меня.
– Моему компаньону понравилось бы звучание, – ответила она.
– Ваш компаньон производит впечатление очень проницательного человека, – почти шёпотом сказал Квиллер. – Не знает ли он, кто на самом деле убил Хокинфилда? Легко распознать врагов этого человека, но моё подозрение падает на так называемых друзей.
Сабрина положила вилку на стол и посмотрела на него.
– Ну, – неохотно начала она, – когда это всё случилось… Спенсер подумал на мужа любовницы Дж. Дж. Но теперь я уверена, что, несомненно, это был Бичем.
Квиллер погладил усы:
– У Хокинфилда была любовница? Это было широко известно?
– Это очень маленький городок, Квилл. Знали почти всё, но не говорили. Она работала в газете, и сейчас работает, и верила, что Хокинфилд – святой. Именно такие женщины ему и нравились. Она всё время пекла ему пирожные, а он звал её Булочка, даже в редакции. Общеизвестно и то, что он оплатил её пластическую операцию.
– Но у неё был муж?
– Только последние несколько лет. Она вышла замуж за посредственного строителя, который тотчас получил контракт на строительство всех домов на Большой Бульбе и полностью оказался человеком Хокинфилда.
– Он догадывался о связи жены с Хокинфилдом?
– Кто знает? Это была простая душа. Мы все его полюбили, когда работали с ним. Он умер от обширного инфаркта… На меня, пожалуйста, не ссылайтесь.
Когда принесли десерт – равиоли с миндалем в малиновом сиропе, – Квиллер вернулся к биографии Дж. Дж., сказав:
– При подготовке материала я собираюсь исследовать отношения Хокинфилда со своими детьми – это нужно для создания фона.
– Да, я понимаю. Трое мальчиков были центром его вселенной, и они действительно были способными детьми. Однако Дж. Дж. не обращал никакого внимания на дочь, потому что она имела несчастье родиться девочкой. Мальчикам – и велосипеды, и лыжи, и уроки гольфа, и даже частные учителя. Шерри – только уроки фортепьяно, которые она ненавидела.
– Как она относилась к отцу?
– Без энтузиазма! Она непочтительно называла его «родителем» и презирала мать за её слабый характер. Когда я оформляла интерьеры в «Тип-Топе», Шерри не отходила от меня. Тогда-то у неё и появился интерес к продаже декоративных вещиц.
– Она такая же умница, как и братья?
– Пожалуй, она не столько способная, сколько расчётливая, даже изворотливая, – сказала Сабрина. – Думаю, второстепенное положение в семье сделало её такой. А сейчас, когда у неё своё дело, это качество ей только помогает.
– Я видел семейную фотографию, – сказал Квиллер. – На ней она выглядит несчастной девочкой – совершенно несимпатичной.
– Да, неправильный прикус, и потом она очень хотела изменить форму носа. Но Дж. Дж. считал это излишеством. К счастью, бабушка со стороны матери оставила Шерри кое-какие деньги, и она смогла обратиться к специалисту и сделать пластическую операцию. И как всё изменилось! Она расцвела и стала довольно популярной. Фактически… – Сабрина оглянулась вокруг и понизила голос. – Фактически отец отправил её в школу, потому что она встречалась с сыном Ламптона – очень симпатичным мальчиком. Через два года, когда Шерри закончила школу в Вирджинии, они тайком поженились.
