последнее время она часто пыталась представить себе, как бы сложилась ее жизнь, повстречай она Скаута на материке. Изменилась бы ее судьба? Вне всякого сомнения, их потянуло бы друг к другу. Но полюбили бы они, поженились бы, нарожали бы детей?
Подобные мечтания не приносили ей радости, напротив – одну лишь боль, потому что не его она встретила тогда в Калифорнии, а совсем другого мужчину. Однако, если бы она подарила свою любовь невинной девушки Скауту, результат, скорее всего, был бы таким же. В том мире ничто не изменило бы того факта, что она – островитянка. Ни дипломы колледжа, ни ее профессиональное признание не могли бы изменить этого.
Неожиданно грохот барабанов смолк. Казалось, что наступившую тишину можно пощупать рукой. Танцовщицы замерли на несколько мгновений, подобно статуэткам, а зрители, и особенно Скаут, затаили дыхание. Затем девушки пришли в движение, словно ожившие статуи, и направились к своим семьям.
В этой атмосфере торжественной таинственности невозможно было говорить громко, и Скаут, наклонившись к Шанталь, шепотом полюбопытствовал:
– А что сейчас будет?
Его близкое дыхание напомнило ей о морском ветерке, так приятно было ощущать его на своей коже. Ночь была необыкновенно теплой, особенно после извержения вулкана. По щеке Скаута от виска стекала струйка пота.
– Они сейчас станцуют совсем другой танец. Только молодые незамужние девушки могут принять в нем участие.
– Почему?
– Потому что его цель – привлечь внимание неженатых мужчин.
– В самом деле? Так что же ты не танцуешь?
– А я не намерена никого завлекать.
Он окинул ее долгим взглядом и на несколько мгновений задержал взор на ее груди.
– А так ли это?
Внутри у Шанталь все пылало и трепетало, как в жерле вулкана, но она старалась оставаться невозмутимой, следя за тем, чтобы голос не выдал ее состояния.
– Если бы я сбросила бюстгальтер и станцевала этот древний ритуальный танец, тогда вы могли бы узнать, что я желаю привлечь ваше внимание.
– Было бы не трудно догадаться, это верно.
– Но я этого не сделаю. Так что не смейте думать обо мне в этом смысле.
Он коротко хохотнул и слегка коснулся указательным пальцем ее живота.
– Это невозможно.
Но тут вновь зазвучали барабаны, и она не расслышала его слов, но сумела прочесть по губам. Отчего и вышло еще двусмысленнее, с сексуальным намеком.
Она сделала вид, что любуется танцовщицами, но на самом деле следила за Скаутом. Его рука лежала совсем близко, и он часто невзначай касался Шанталь. Она видела, как ветерок колышет его волосы. От порыва этого ветерка несколько прядей ее волос отлетели ему на лицо, коснувшись губ. Он не отмахнулся.
Скаут только однажды прокомментировал танец, хрипло проговорив:
– Бог мой, да они не оставляют никаких сомнений в своих намерениях.
Марго приблизилась к Андре и танцевала прямо перед ним. Ее бедра поднимались и опускались, делали завораживающие медленные вращательные движения, безупречные с хореографической точки зрения, но откровенно призывные. Андре наблюдал за девушкой затуманенным взором чуть прищуренных глаз, а его голая грудь вздымалась от взволнованного дыхания.
Руки и ноги извивались. Тела раскачивались. Груди и живот, теперь блестевшие от пота, жаждали ласки любовника и взывали к освежающим поцелуям.
Бой барабанов стал мощнее и громче, темп все убыстрялся. Казалось, он проникает в самое нутро слушателей и вслед ему рвутся те путы, которые сковывают человека, обрекая на пуританскую сдержанность.
Хотя Шанталь видела и ритуальные танцы с раннего детства, сегодня барабаны сообщали ей нечто иное, не то что всегда. Ей захотелось позволить своему телу делать то, чего оно жаждет, отпустить вожжи, расслабиться, раскачиваясь в такт эротичному ритму.
Жар заливал нижнюю часть ее тела, а барабаны приказывали вращать бедрами. Она ощутила, что тесный бюстгальтер мешает ей. Хотелось высвободить грудь, оголить ее перед небом, морем, вулканом и… мужчиной. Хотелось раскачивать головой, чтобы волосы метались по спине. Дыхание частыми толчками вырывалось из груди сквозь приоткрытые губы. Она чувствовала, что впадает в транс и с трудом поднимает веки. Сдавшись, она закрыла глаза, начав раскачиваться в такт музыке. Издав бешеное крещендо, барабаны внезапно умолкли.
Она поспешила открыть глаза. Скаут наклонился над ней совсем близко и смотрел на нее, а в его зрачках плясали горящие факелы и пылал пламень, сжигавший его самого. Лицо его блестело от пота. Капельки пота выступили и на шее. Ноздри слегка раздувались, и Шанталь внезапно осознала, что дыхание у него такое же прерывистое и учащенное, как и у нее самой.
Неожиданно он положил руку ей на затылок и притянул ее голову к себе. Губы его с силой прижались к ее губам. Он поцеловал ее страстно, языком раздвинув ее губы. Пальцы одной руки распластались по ее затылку, а другой он придерживал Шанталь за подбородок так, чтобы голова ее чуть склонилась набок, ибо в таком положении ему было удобнее целовать ее. Шанталь снова и снова ощущала движения его языка. Рефлекторно руки ее начали искать опоры, и пальцы сами вцепились в шелковистую растительность на его груди, нащупав твердую плоть под ней.
Так же внезапно, как и приблизился к ней, Скаут отдернул голову и внимательно вгляделся в ее широко распахнутые глаза.
– Это должно случиться, – сказал он низким голосом. – Я обязательно буду в тебе. – Он отодвинулся на приличное расстояние, чтобы не привлекать взоры любопытных.
Эротичным танцем официальная часть праздника и закончилась. Как влюбленные во всем мире, молодые люди, пригласив избранных девушек, разбрелись по своим потайным местечкам. Старшее поколение семьями двинулось по домам, карабкаясь вверх по склону к своим хижинам. Факелы погасли, так что единственным освещением служила луна да зарево над вулканом, бросавшее на пляж сюрреалистические отсветы.
– Джонни? – тихо позвала Шанталь.
– Вот он. – Скаут обнаружил спящего мальчика свернувшимся в клубочек под пальмой. – Наверное, я его утомил сегодня.
– Жаль его будить.
– И не надо. – Скаут поймал Шанталь за руку, прежде чем она сделала шаг в сторону мальчонки. – Пусть спит. Я сам доберусь.
– Вы уверены?
– С твоей помощью.
– Разумеется.
Она обняла его одной рукой за талию, а он пристроил свою руку на ее плече. Уже привычным манером они осторожно двинулись через пляж к каменистой тропинке, ведущей к дому.
Песчаный берег отделяла от холма полоска растительности. Не успели они войти в пальмовую рощицу, как Скаут споткнулся обо что-то и свалился на землю, увлекая за собой Шанталь. Она упала на спину, приземлившись на густой настил из прохладных папоротников, а Скаут немедленно склонился над ней.
– Скаут… – выдохнула она, едва придя в себя от неожиданности. Первой ее заботой была его раненая нога. – Тебе больно? – Его ухмылка открыла ей правду. – Ты нарочно сделал это!
– Гм-м. – Он коснулся губами ее губ. Она попыталась оттолкнуть его. – Послушай, – прошипел он, заведя ее руки над головой и прижав их к земле, – сколько бы ты ни отрицала это, ко я знаю, тебе нравятся мои поцелуи. Ты что, думаешь, мужчина инстинктивно не чувствует этого? Я знаю, ты хитростью заманила меня тогда на вечеринке, но ведь то, что случилось до выстрела, не было притворством, верно?
