– Мэтт и Миган присматривают за Пенни и щенками.
– Спасибо. Щенки с голоду не умрут, а вот за Пенни я волновался. Ведь, я свалился еще вчера утром.
Значит, свидание у него наверняка состоялось, сделала вывод Элизабет. Она чуть было не спросила, понравился ли его даме подарок, но вовремя спохватилась – не все ли ей равно.
– Вы можете сами есть?
– Если вы подержите поднос.
Элизабет осторожно села на край кровати и поставила поднос к себе на колени. Тэд приподнялся, облокотившись о поднос, зачерпнул ложкой суп и поднес ее ко рту.
– Вкусно. Спасибо, Элизабет.
– На здоровье.
Он съел все до последней капли и отложил ложку.
– Больше ничего не хочу. Сыт по горло.
– Хорошо. – Элизабет вернула поднос на тумбочку и тут же почувствовала у себя на талии его руку.
– Ты такая прохладная, – прошептал Тэд, поворачивая ее к себе.
Элизабет с замиранием сердца следила за Тэдом. Он положил голову ей на бедро, зарылся лицом в юбку. И прижался взъерошенной макушкой к ее животу.
Она не двигалась, отдавшись на волю всем своим женским инстинктам и чувствам. Забыв об осторожности и действуя чисто интуитивно, Элизабет положила ладонь на его пылающую щеку. Он вздохнул и накрыл ее руку своей. Свободной рукой Элизабет плавным движением убрала у него со лба влажные пряди серебряных волос.
Некоторое время спустя Тэд поднял голову и посмотрел на нее снизу вверх.
– Мне приснилось или я действительно целовал вас?
– Когда?
– Несколько минут назад. Когда вы только пришли. – Он ласково провел рукой по ее щеке, поиграл завитками волос на затылке,
– Вам, должно быть, это приснилось.
– И я не касался вашей груди?
Задохнувшись, она покачала головой.
– Вы ударили ее кулаком.
– Нет, не ударил. Я хорошо помню. Во сне я ласкал ее, проводя по ней большим пальцем. – Он скользнул взглядом по дорожке, которая вела от броши с камеей до пуговиц на блузке. – И вы тоже ласкали меня.
Вспомнив, какое место он в тот момент прикрывал рукой, Элизабет почувствовала, что ее бросило в жар.
– Мне лучше уйти. Дети ждут меня с нетерпением…
Он снова положил голову на подушку, а она взяла поднос и почти выбежала из комнаты. Руки дрожали. Те самые руки, которыми она хотела бы прижать его голову к груди и не выпускать до тех пор, пока он сам того не пожелает.
Вернулась Элизабет снова с подносом, но теперь на нем стояли кувшин с ледяной водой и чистый стакан. Избегая смотреть Тэду в глаза, она поставила поднос на тумбочку и сказала:
– Не забудьте принять аспирин. И пейте как можно больше воды. Я не стану вас беспокоить, если только вы сами не попросите о помощи. И пожалуйста, не стесняйтесь, если что-нибудь понадобится. А теперь до свидания! – произнесла она, пятясь к двери.
Она уже повернулась, чтобы уйти, но он схватил ее за руку.
– Элизабет, я рад, что вы зашли. Спасибо за все. – Он пощекотал пальцем ее запястье. – Жаль только, что вы разбудили меня на самом интересном месте. Хотелось узнать, чем закончится этот сон.
Я трепетала перед ним. Девственность была мне дороже жизни. Уж лучше умереть, сохранив чувство собственного достоинства, чем стать наложницей короля пиратов.
Грубые, бородатые, дурно пахнувшие люди схватили меня прямо в моей спальне, связали и принесли на корабль. Повязка на глазах не помешала мне понять, что мы находимся в открытом море. Палуба скрипела и качалась у меня под ногами, а над головой хлопали на ветру паруса.
От сильного ветра мой плащ обвивался вокруг меня, прилепив к телу тонкую, белого цвета ночную рубашку. Я дрожала, но не от холода, а оттого, что главарь пиратов, стоявший поодаль, смотрит на меня, как кот на пойманную мышь, и, видимо, очень доволен.
Чтобы не видеть своего страха, я вскинула голову. Он может оскорбить меня, может убить, но сломать – никогда. Его зловещий смех утонул в шуме ветра. Вдруг я ощутила босыми ногами, как вибрирует пол, – пират приближался ко мне. Сердце едва не выскочило из груди, но я продолжала стоять с гордо поднятой головой, как учили меня с детских лет гувернантки. Он сдернул с моих глаз повязку, и голова моя невольно подалась вперед. Откинув со лба волосы, я смело поглядела ему в лицо. Но каково же было мое удивление, когда в короле пиратов я узнала беспутного сына из семьи, жившей в соседнем с нами поместье, азартного игрока и неуемного сердцееда. Он едва не разорил своих близких, и они отреклись от него. Его имя, если и упоминали в порядочном обществе, то обязательно шепотом. Так вот, оказывается, кто он, мой похититель. Он рассмеялся, увидев мое изумление, и с угрозой в голосе сообщил, что должен отомстить моему отцу за давнюю обиду. Затем медленно извлек кинжал из кожаных ножен, болтавшихся у него на бедре, и взмахнул им, заставив меня вздрогнуть: неужели он собирается убить меня прямо здесь? Я зажмурилась. А когда открыла глаза, увидела, что цела и невредима, что плащ лежит на полу у моих ног – пират обрезал на нем все застежки. Я стояла в одной рубашке, она намокла от морских брызг и прилипла к телу.
Его холодные сверкающие глаза ощупали меня с ног до головы, задержались на груди, потом заскользили к темному треугольнику между ног. Я задрожала, но не от страха. А совсем по другой причине, в чем не призналась бы даже самой себе.
Стройный юноша, каким я помнила короля пиратов, превратился в зрелого сильного мужчину, великолепно сложенного. Свободного покроя белая сорочка с широкими рукавами была распахнута, открывая мускулистую грудь, покрытую волосами, более темными, чем на голове. Широкий кожаный пояс подчеркивал тонкую талию. Высокие сапоги, перехваченные ремнями немного выше колен, плотно облегали бедра, такие же крепкие и гладкие, как мачты. на корабле. Мужское естество прямо-таки рвалось наружу из-под тонких бриджей, облегавших его, казалось, плотнее собственной кожи.
Проследив за моим взглядом, пират разразился хохотом. И не успела я опомниться и сказать, что о нем думаю, как он порывисто прижал меня к себе. Я била его ногами, вырывалась, пока он
