Ее лицо стало напряженным, но она тут же поняла, что он шутит.
– Можете подумать. Время работает на меня. С каждым днем моя идея будет нравиться вам все больше и больше, – с уверенностью заявил Адам.
Уходя, уже в дверях, он сказал:
– Я пришлю вам свои предложения в письменном виде. Подумайте над ценами. Позвоню примерно через неделю. Но если возникнут вопросы, звоните сами без всяких церемонии. – Вынув из кармана пиджака визитку, он протянул ее Элизабет. – Вот здесь мой прямой, личный номер, звоните.
Как всегда после разговора с Адамом, Элизабет чувствовала себя совершенно обессиленной. Она завидовала уверенности и целенаправленности, с которой он шел по жизни. Казалось, он четко знал, чего хочет, и сметал все преграды на своем пути. Вот бы ей так! Она сама не знала, готова ли расширить свой бизнес.
Бог мой! Что знает она, вдова с двумя детьми и разбитым сердцем, о большом бизнесе?
Разбитым сердцем?
Дальше думать она не могла, решила мысленно вернуться назад. Почему разбитым? Потому что она любит Тэда Рэндольфа. А он всего лишь хотел ее, как и всех других женщин, с которыми спал.
Может ли она думать о расширении дела или вообще о чем-либо, даже о том, что приготовить на обед, если не в состоянии разобраться в собственных чувствах? Но она просто обязана в них разобраться. Да или нет. Третьего не дано. Она не заметила, когда именно гнев перешел в страдание, а ярость – в отчаяние.
Голова буквально раскалывалась, и пришлось принять таблетку аспирина.
Она обрадовалась, когда, возвратившись с работы, обнаружила у дома машину Лайлы, а войдя внутрь, увидела, как сестра раскладывает по блюдцам мороженое для Мэтта и Миган.
– Миссис Альдер ушла, а тетя Лайла позволила нам съесть мороженое, – с важным видом сообщил Мэтт. Мало того, что он ел мороженое, так еще стоял коленками на стуле, нарушив сразу два запрета.
– Перед ужином? – раздраженно спросила Элизабет.
– Знаешь, я всегда удивлялась строгости, с которой мама соблюдает это правило, – проговорила Лайла, помахивая ложечкой для мороженного перед носом сестры. – Не все ли равно, когда есть десерт – перед едой или после?
– Ты просто неисправима. – Элизабет, улыбаясь, подошла к сестре, слизывающей мороженое с ложечки; скверная привычка, от которой Элизабет пыталась отучить детей.
– Это подобие улыбки знак того, что я прощена? Или за мной еще есть грешок?
Элизабет обняла сестру. Она никогда не могла злиться на нее долго.
– Прощена.
– Слава Богу! А то я уже пригласила детей поужинать. И ужин, похоже, был бы очень нудным, если бы ты продолжала на меня дуться. Кстати, что такого я натворила?
– Абсолютно ничего. Но что это ты вдруг пригласила детей на ужин?
– Посмотри!
И Лайла кивком указала на конверт, который Элизабет заметила только сейчас. Она узнала заголовок вверху письма.
– Это… это… Не может быть!
– Может. Тебе прислали уведомление о том, что две твои истории приняты к публикации, и чек на пятьсот долларов. Здорово, а? Ты уж извини, что вскрыла письмо без твоего разрешения.
– Действительно здорово! – воскликнула Элизабет. – Теперь я смогу купить детям новые куртки и туфли, и мы не будет всю зиму питаться одним тунцом. Там мороженого для меня не осталось?
– Вот теперь я уверена, что прощена, – со смехом сказала Лайла.
Дети доели мороженое, и Элизабет отправили их наверх переодеваться.
– Когда они улягутся спать, мы устроим вечер «только для взрослых», – заявила Лайла. – Шампанское в холодильнике.
– Потрясающе!
Лайла внимательно посмотрела на сестру, но восторга на ее лице не увидела.
– Ты расскажешь мне, что случилось, или для этого придется ехать в летний лагерь? Помнишь, там ты поведала мне свой великий секрет – сообщила, что у тебя начались менструации.
– О чем же я должна тебе рассказать?
– Обо всем, что не для печати. Почему у тебя дрожит подбородок, отчего под глазами тени.
– Не думала, что выгляжу так плохо.
– Как мамаша графа Дракулы, у которой кончилась консервированная кровь. Что случилось? Надеюсь, это не помешает нам устроить праздник?
Элизабет рассказала сестре, как прошел ужин с Адамом Кэйвано и о предложении открыть во всех его отелях магазины «Фантазия».
– А что? Очень заманчиво, Лиззи! В чем проблема? Не считая, разумеется, общения с Кэйвано.
– Проблем хватает, всех не перечислить, Лайла. Я не могу собрать чемодан и просто так сорваться с места! Слишком много у меня обязанностей.
– Детям только пойдет на пользу, если ты время от времени будешь ненадолго их оставлять.
– А как быть с деньгами? Я плохо разбираюсь в финансах. Представляешь, какие мне понадобятся суммы, чтобы сделать вложения?
– Но ты сказала, что Кэйвано предложил тебе деловую поддержку. Так не думай о вложениях, думай о прибыли. – Глаза Лайлы сверкали. – На твоем месте я обеими руками ухватилась бы за такое предложение!
Элизабет потерла лоб. Аспирин не очень помог.
– Не знаю, что делать, Лайла.
Лайла коснулась руки Элизабет.
– А может быть, ты не можешь решиться из-за небезызвестного нам соседа?
Элизабет быстро подняла глаза на сестру.
– Не понимаю, о чем ты.
– Лиззи, – с чувством проговорила Лайла. – Дети рассказали, что натворил Мэтт. Ваза с фруктами. «Мамины бумаги, которые разлетелись во все стороны».
– О Боже!
– А еще они рассказали, что ты «просто взбесилась» оттого, что Тэд их прочел. – Лайла понизила голос. – Теперь я могу представить себе, что там было написано. Одна из твоих фантазий, да?
– Да, – удрученно ответила Элизабет.
– И это тебя смутило?
– Конечно! Такой ужас!
– И теперь ты его избегаешь.
– Как чумы. Не знаю, смогу ли посмотреть ему в глаза!
– Только потому, что он прочел эти листки? Просто смешно! – Выражение вины на лице Элизабет не ускользнуло от Лайлы. Элизабет не умела скрывать свои чувства. – Ага! Значит, он не просто прочел их, а еще и применил на практике. Не так ли?
– Ну что-то в этом роде, – призналась Элизабет.
– Повезло тебе!
Элизабет в изумлении воскликнула:
– Что? Повезло? Да я оскорблена до глубины души!
Округлив глаза, Лайла прошептала:
– Ты покорила его?
– О нет, он… Как ты понимаешь, Лайла, он делал все, как описано в моей фантазии, решил, что именно это мне и нужно.
– Чего бы я не отдала, чтобы узнать все эти пикантные подробности. Но знаю, ты ничего не расскажешь, если бы даже мы снова очутились в лагере! Знай только: влюбись я по-настоящему, а ты, я думаю, влюблена, закупила бы все имеющиеся в продаже пособия по сексу, подчеркнула бы все интересные места, отметила все подходящие иллюстрации и дала бы их этому воображаемому парню, сказав: «Эй,
