бормотание, переходящее в странное пульсирующее пение. Казалось, мертвый город поет погребальную песню.
X
Проснувшись, Старк увидел полумрак; в узкое окошко под потолком пробивался красный луч заходящего солнца. Разбудило Старка чье-то присутствие. На резной каменной скамье сидела Фианна. Она смотрела на Старка серьезными темными глазами.
—Ты рычал перед пробуждением, — сказала она. — Как большой зверь.
—Возможно, такой я и есть, — ответил он.
—Возможно, — согласилась Фианна и кивнула. — Но если это так, я говорю тебе, зверь: ты в западне. Старк встал, каждый нерв его был напряжен. Подошел к ней, взглянул сверху вниз.
—О чем это ты, малышка?
—Не называй меня малышкой! — вспыхнула она. — Не я глупа, как младенец, а ты! Иначе не пришел бы в Синхарат.
—Но ты тоже здесь, Фианна. Она вздохнула. «Знаю. Это не то место, где я хотела бы быть. Но я служу госпоже Берилд и должна идти туда же, куда она». Старк проницателльно взглянул на нее. «Ты ей служишь. И все же ты ее ненавидишь». Она колебалась. «Я не ненавижу ее. Иногда, несмотря на всю ее злобу, я ей завидую. Она живет такой полной и страстной жизнью. Но я боюсь ее — боюсь того, что она и Кайнон могут сделать с моим народом». Эрик Джон Старк боялся того же, но не стал об этом говорить. Наоборот, он сказал: «Как зверь я озабочен своей безопасностью. Ты что-то говорила о западне?»
—Так оно и есть, — ответила Фианна. -Ты нужен Кайнону, чтобы обучить его орды, когда они соберутся, иноземному искусству войны. Но Дельган и его поддержка Кайнону гораздо нужнее. Если Дельган потребует твоей смерти за смерть Лухара… Она не кончила, это сделал за нее Старк. «Кайнон с сожалением пожертвует одним специалистом по партизанской войне, чтобы сохранить дружбу с жителями Низкого Канала. Благодарю за предупреждение. Но я и сам это знаю». Фианна с надеждой сказала: «Ты можешь ускользнуть до прихода Дельгана. Если украдешь животное и захватишь воду, спасешься». Нет, подумал Старк. Если бы я хотел спасти шкуру, это было бы самое разумное. Но Саймон Эштон ждет в Тараке, и я не могу явиться к нему и заявить, что вышел из дела, потому что оно слишком опасно. К тому же, подумал он, есть здесь что-то такое, чего я не понимаю. А должен понять. Что-то… Фианна, следившая за выражением его лица, вдруг сказала: «Остаешься. Не об'ясняй, почему. Сейчас как раз ты придумываешь причину. Ты остаешься из-за Берилд». Старк улыбнулся. «Женщины всегда считают, что в них причины поступков мужчин».
—А все мужчины отрицают, хотя это правда. Скажи, вы с Берилд стали любовниками в пустыне?
—Ревность, Фианна? Он ожидал вспышки негодования, но ее не было. Напротив, в глазах Фианны появилось загадочное, почти сожалеющее выражение, и она мягко сказала: «Нет, не ревность, Эрик Джон Старк. Сожаление». Она неожиданно встала. «Меня прислали отвести тебя к госпоже Берилд». Глаза Старка слегка сузились. «При Кайноне? Понравится ли ему это?» Фианна невесело улыбнулась. «Ты разумный и осторожный зверь, раз подумал об этом. Но Кайнон внизу, в лагере под городом. И госпожа Берилд не любит это здание. Она в другом месте. Я отведу тебя». Они вышли на большую площадь. На ней никого не было; украшенные скульптурами стены и башни поднимались к пылающему красному закату, окутанные угнетающим молчанием. Шаги громко звучали на старинной мостовой, и Старку показалось, что камни древнего Синхарата слушают и смотрят. Вечерний ветер коснулся его лица. Неожиданно Старк остановился. Он услышал звук, который начинался как еле различимая вибрация и вкрадчиво усиливался. Шепот, смутное бормотание, которое доносилось отовсюду и ниоткуда; теперь уже казалось, что Синхарат не только слушает и смотрит, но и сам говорит. Шепот перешел в музыкальные звуки — звуки органа. Они исходили как будто из самого коралла, на котором стоял город. Звуки флейт — от высоких башен, ловивших последние красные лучи. Резкие отдаленные голоса пустынных труб — от резных карнизов зданий по всему городу. Старк схватил Фианну за руку. «Что это?»
—Голоса рамасов. Он грубо сказал: «Не болтай вздор!» Она пожала плечами. «Так считают все жители Сухих Земель. Поэтому они и не любят приходить сюда. Но это просто ветер гудит в пустотах коралла». Старк понял. Массивный коралловый пьедестал, на котором стоял город, представлял собой обширный улей с тончайшими проходами, и ветер, попадая в них, создавал причудливый эффект.
—Неудивительно, что ваши варвары этого не любят, — пробормотал он. — Я сам варвар. И мне это тоже не нравится. Они шли по улицам, которые, как туннели без крыш, извивались меж стенами и башнями, невероятно тонкими и высокими в вечернем небе. Некоторые башни утратили верхние этажи, другие полностью разрушились, но сохранившиеся были прекрасны. Когда менялся ветер, певучие голоса Синхарата тоже менялись. Иногда они были мягкими и приятными, бормотали о вечной молодости и удовольствиях. А потом становились сильными и свирепыми, полными ярости и гордости, они кричали: «Ты умрешь, а я нет!» Иногда они звучали страшно, с безумным смехом. Но всегда в звучании было что-то злое. Во всем мире, даже в Валкисе, рамасы были только легендой, туманной традицией, которую хитрый варвар использовал, чтобы придать блеск своему господству. Но здесь, в Синхарате, они по-прежнему казались реальностью, и Старк начал понимать, почему в древности весь мир боялся их, ненавидел их и завидовал им. Фианна привела его к западному укреплению города, недалеко от большой лестницы. Она ввела его в здание, которое возвышалось в сгущающихся сумерках, как белый замок из сна. Они прошли по коридору; в нем факелы бросали дрожащие отсветы на танцующих на стенах девушек. В их неверном свете девушки казались живыми. Фианна открыла дверь и отступила, давая дорогу Старку. Низкая и длинная комната. Мягкое свечение ламп с алебастровыми абажурами, тонкими, как бумага. Навстречу шла Берилд, но не Берилд из пустыни. На ней расшитый пояс, драгоценное ожерелье, с плеч свисает белая накидка.
—Ненавижу мрачные развалины, в которых совещается Кайнон, — сказала она. — Здесь лучше. Как ты думаешь, здесь жила королева?
—Она и сейчас здесь, — ответил Старк. Глаза Берилд смягчились. Он взял ее за плечи, блеснула ее насмешливая улыбка, и она сказала: «Если я и королева, то не твоя, дикарь». Неожиданно улыбка покинула ее лицо, Берилд отвела его руки. «Сейчас не время, — сказала она. — Я послала за тобой, чтобы поговорить об опасности. Ты можешь не пережить этой ночи».
—Такое со мной бывало не раз, — заметил Старк. Выражение лица Берилд не изменилось. Она взяла Старка за руку и подвела к открытому окну. Западный фасад здания находился на самом краю кораллового утеса. За окнами простиралась марсианская ночь, лун не было, и лишь обширный звездный полог навис над пустыней. Немного слева, у основания, утеса виднелись факелы лагеря, колеблемые на ветру. Снизу доносились бормочущие, свистящие, воющие звуки ветра в пустотах коралла. Но слышны были и голоса лагеря — крики животных, резкие приказы, сигнальные трубы.
—Кайнон там, — сказала Берилд. — Он хочет встретить Дельгана, который прибывает сегодня вечером. Кожа между плечами Старка слегка напряглась. Кризис ближе, чем он предполагал. Он пожал плечами. «Значит, приезжает Дельган. Я не испугался его в Валкисе, не побоюсь и здесь». Берилд украдкой взглянула на него. «Бойся, — ответила она.
—Я знаю Дельгана». Лица их были рядом, и Старк увидел в лице Берилд нечто такое, чего не замечал раньше.
—Откуда ты его так хорошо знаешь? — спросил он. — Ты шанская женщина, а он из Валкиса.
—Ты думаешь, Кайнон не вел переговоры с Дельганом уже много месяцев? — нетерпеливо возразила она. -Думаешь, я могу столько времени смотреть на человека и не понять, как он опасен?
—Твоя забота трогательна,Берилд, — сказал Старк. — Если она искренна. Он ожидал вспышки — ничего подобного. Берилд спокойно взглянула на него и сказала: «Ты силен. Может так случиться, что мне понадобится помощь сильного человека».
—Чтобы защитить тебя? Но ведь у тебя есть Кайнон. Берилд нетерпеливо ответила: «Для защиты мне никто не нужен. Что касается Кайнона, то для него я всегда на втором месте, на первом — честолюбие. Он, не задумываясь, отбросит меня в сторону, если это поможет осуществлению его планов».
