— Я думал, мы погибли. Он же знает принцев в лицо! — прошептал констебль.
— Уж это точно, — согласилась Алиса. — Он и меня мог запомнить. Хоть и не часто, но мы встречались.
Шум и крики затихли вдали.
Повозка, устланная соломой, уже стояла перед входом в дом.
Жена констебля ждала их в дверях.
— Ну как они там? — спросила она. — У них мягкие постельки?
Принцы забрались на повозку.
— Постельки, как у принцев королевской крови, — ответил жене констебль.
Жена констебля наклонилась, заглядывая в лица мальчиков.
— Ничего особенного, — сказала она наконец, и было не ясно, нравятся ей их лица или она их осуждает.
Констебль велел поторапливаться. А то Ричард может вернуться или прикажет запереть ворота, никого не впускать и не выпускать.
Брендбьюри сам сел на козлы.
Он стегнул лошадь, и та потащила повозку к воротам.
Стражники у ворот как раз собирались запирать засовы. На счастье беглецов, в тот день ворота закрывались куда позже, чем обычно. Виной тому был принц Ричард и заседание парламента. Гонцы туда и оттуда носились весь вечер, и потому ворота решили не запирать.
Констебля, которого стража отлично знала и почитала за начальника, пропустили беспрекословно.
И вскоре, покачиваясь на выбоинах, повозка покатила к пивной «Белый кабан», где ее с нетерпением ждали леди Джейн и Бекки.
Глава двадцать вторая
ВИЗИТ ГЛОСТЕРА
Как ни хотелось бы отвезти принцев к матери, делать этого было нельзя. За аббатством следили. Через полчаса Ричард узнал бы, что птички упорхнули.
Как и договорились заранее, принцев отвезли в деревню Сиднем, на другом берегу Темзы, где на краю леса стоял небольшой дом лесничего Дайна, отца Джейн. Он происходил из уважаемого, хотя и небогатого рода, не любил шумной городской жизни и предпочитал не убивать зверей на охоте, а охранять их от разбойников.
Сначала пришлось перебираться через Темзу на лодке, потом искать и ждать лошадей, которых выслал за гостями предупрежденный мистер Дайн. Добрались до теплого, уютного дома чуть ли не к утру. Все уморились так, что Эдди заснул прямо в седле и чуть не свалился с лошади, а Дика мистер Дайн, такой же круглолицый и добрый, как и Джейн, вез на руках.
Толстая и добродушная миссис Дайн встретила их в дверях.
Кровати для путешественников были готовы, горячее молоко ждало мальчиков и Алису. Помощники лесничего не ложились спать и устроили засаду на лесной дороге, чтобы никто не подобрался к принцам незамеченным. «Шутка ли — король Англии и его брат под крышей нашего скромного дома!»
Алису тоже сморил сон.
Поспать ей удалось лишь часа два, так как с первыми лучами солнца Джейн разбудила ее, чтобы вернуться в аббатство. Лучше, если их отсутствия никто не заметит.
Но уехать незаметно не удалось.
Когда Алиса садилась на коня, окошко на втором этаже распахнулось, из него высунулась сонная физиономия короля Англии, и Эдуард сказал:
— Хоть бы попрощалась, Алиса. Я тебе даже спасибо не сказал.
Он был уже взрослым мальчиком, и в нем чувствовались задатки настоящего короля.
Эдди долго махал вслед Алисе и Джейн. Грини с ними не поехал. Он остался в доме лесничего. И не потому, что должен был охранять мальчиков — лесничий с этим и сам справился бы, — а на случай, если надо будет срочно отправить гонца в Лондон.
День выдался жаркий, даже душный. В городе начинались приготовления к коронации. Вывешивали флаги и гербы, между домов над узкими улицами укрепляли зеленые гирлянды, на площадях герольды читали перед толпами народа указы будущего короля и постановления парламента.
Коронацию назначили на 6 июля. Оставалось еще несколько дней.
Алиса и Джейн протолкались сквозь толпу к входу в аббатство. Монахи, сторожившие вход, узнали их и сразу же впустили.
Они прошли в покои королевы.
— А я стояла у окна, — сказала Елизавета. — Я вас издали увидела.
Прибежала Лиззи.
Королева расспрашивала Алису о совершенных пустяках. Алисе даже странно было слышать вопросы о том, не кашляет ли Дик, у него горлышко слабое, не жаловался ли на зубы Эдди. У него режется зуб мудрости — так рано, но это говорит о его высоком происхождении!
Лиззи перебила мать и принялась спрашивать, видела ли Алиса Генри Уайта. Пришлось прервать рассказ о мальчиках и поведать о приключениях сэра Генри и его кошки.
— Это не кошка! — уверенно сказала Лиззи.
— Я тоже так думаю, — поддержала ее Джейн. — Это добрая фея. Только я не знаю ее имени. У нас еще осталось несколько древних фей, и кое-кто из них добрые. Видно, она пожалела Генри и превратилась в кошку.
— Что он тебе сказал? — спросила королева.
— Он сказал, что все успел исполнить.
— Честное слово? Повтори его слова, точно повтори!
— Он все успел исполнить и передал мешочек.
— Слава богу! — вздохнула королева.
— А он видел моего Генри? — спросила Лиззи.
— Помолчи! — рассердилась на дочь Елизавета. — Ты всех нас подведешь.
Больше о Генри Уайте они не говорили, и Алисе не удалось понять, что же за мешочек и кому он успел передать. Хотя узнать это было очень любопытно.
Вбежал монах и с порога пропел:
— Его высочество герцог Глостер!
Королева привычным жестом указала Лиззи и Алисе за занавеску. Джейн убежала по хозяйственным делам.
Ричард вошел решительно и так быстро, что опрокинул табуретку.
— Можешь поздравить меня, — объявил он с порога, будто специально пришел принять поздравления. — Через десять дней меня коронуют, и тебе меня не остановить.
— Я не намерена останавливать вас, герцог, — сказала королева. — Что вас привело ко мне в столь ранний час?
— Для нас, государственных мужей, ранних часов не бывает, — ответил Ричард. — Я хочу внести ясность в наши отношения.
Он закрыл дверь и прислонился к ней спиной, словно боялся, что кто-то войдет.
Королева продолжала сидеть.
— Не знаю, как мне лучше поступить с твоими щенками, — сказал Глостер. — Могу их придушить, могу отдать тебе. В обмен на девочку Лиззи.
— Исключено, — спокойно ответила королева.
— Учти, я ведь не добрый дядя. Мне нужна корона и спокойствие в государстве. Если твои дети
