останутся живы, они всегда будут представлять для меня угрозу. А вдруг кто-то поднимет восстание в их пользу?
— Ты же сам объявил, что они — бастарды.
— Я объявил, другой скажет, что я солгал. Я никому не доверяю.
— Что же ты предлагаешь?
— Ты знаешь, как нежно я отношусь к твоей дочке. Я не могу на ней жениться…
— Пока не убил свою жену, — язвительно сказала королева.
— Глупости! Анна больна и скоро помрет своей смертью. Я не могу жениться на Лиззи, потому что сам объявил ее незаконной. А мне нельзя жениться на простолюдинке.
— Твой старший брат смог жениться на мне.
— И видишь, что из этого вышло. Страшно подумать — в любой момент ты можешь остаться одна. Ты не боишься?
— Господь решит, что нам делать.
— Не очень на него надейся. Его многие просят — откуда ему знать, чья молитва громче?
— Ты не сказал, о чем просишь, — произнесла королева.
— Пока я прошу, но завтра буду приказывать. Я предлагаю тебе отдать Лиззи за хорошего рыцаря. Я сам буду заботиться о ней и о ее муже.
— Ничего не выйдет, Ричард.
— Тогда пеняй на себя! — вспылил Глостер. — Тебе не вечно сидеть в этой дыре! Я выкурю тебя, и тогда уж не буду ни о чем просить. Я буду приказывать, а ты — вылизывать мне сапоги!
— Оставь нас в покое!
— Ты подписываешь смертный приговор собственным сыновьям!
— Ты не посмеешь их убить!
— Еще как посмею!
— Мой ответ окончательный! Я уповаю на милость Господню!
— Дура! — закричал Ричард. — Дура, убийца!
Он распахнул дверь.
И произошла комичная сцена. Рыцари и вельможи, которые подслушивали под дверью, опираясь на нее, когда дверь распахнулась, ввалились в комнату, как груда капустных кочанов.
— Идиоты! — заревел Ричард и, наступая на руки и ноги соратников, ринулся в коридор.
— Надо предупредить об опасности констебля, — сказала Алиса, выходя из-за занавеса. — Глостер и в самом деле может отдать приказ об убийстве племянников.
— Нечего его предупреждать! — взъярилась Лиззи. — Этот тюремщик заодно с дядей Ричардом.
— Попробуй пробраться поближе к Брендбьюри, — сказала королева Алисе. — Расскажи ему о визите Ричарда. Меня он встревожил. Ведь констебль — тоже отец. Он тоже страдает.
— Он из-за денег страдает, — буркнула Лиззи. — Но замуж я ни за кого не пойду.
— Решаю за тебя я, — оборвала ее королева. — Ты у нас еще несовершеннолетняя.
— Ты что, послушаешься Ричарда?!
— Мои дети — его заложники.
— Но это неправда!
Королева топнула ногой и прижала палец к губам.
Тут даже Лиззи сообразила и мрачно замолчала.
Алиса снова стала собираться в путь. Честно говоря, после всех этих поездок она страшно устала, но дело было прежде всего.
У тети Лизы Алиса получила несколько серебряных шиллингов на всякий случай и пошла прочь.
В темном коридоре она увидела трех странных монахов. Они явно собирались заглянуть к королеве. Алисе они не понравились. У них была солдатская осанка, и даже сутаны сидели на них, как латы.
Они ждали, пока Алиса уйдет.
Но она не ушла, а кинулась обратно.
— Ваше величество, — прошептала Алиса. — Там монахи. Это переодетые солдаты!
— Молодец, — похвалила ее королева. — Это гости ко мне. Сделай вид, что ты никого не видела.
И Алиса снова побежала на улицу, протолкалась сквозь толпу зевак и направилась к Тауэру.
Что за переодетые монахи приходят к королеве? Вот уж кто не похож на заговорщицу! И держится она из последних сил — все время думает о своих мальчиках, беспокоится о Лиззи, боится будущего короля. Но Елизавета совершенно не способна сопротивляться злу.
А у этих монахов явно военная выправка…
Улицы были оживлены, словно наступало Рождество. Но оживление не было радостным. Алиса перехватывала звуки, голоса, слова, фразы…
— Это добром не кончится!
— Господь все видит!
— Говорят, принца Эдуарда уже зарезали…
— А что ему станется! Он и короля уморил!
— Помолчи, здесь всюду его шпионы.
— А что, если я шпион, то буду покрывать убийц?!
— Кто тут убийца?
— А королева-то слезами умывается…
— Неужели она и в самом деле ненастоящая?
— Долго ему не царствовать. Сковырнут его. Многих он уже обидел, а если поднимет руку на принцев, его уже никто защищать не захочет.
Алиса шла по морю голосов.
Люди были недовольны Ричардом, никто его не защищал, но на коронацию все равно собирались — говорили, что во время церемонии будут давать бесплатное пиво, кидать в толпу золотые монеты, а то и коня могут подарить…
Потом улицы опустели. Справа между домов показалась Темза. Скоро и Тауэр.
Только тут Алиса подумала: а как ей туда проникнуть? Ведь надо спешить, сыновей констебля могут убить.
Ворота в Тауэр были закрыты, но калитка распахнута.
— Господин стражник, — взмолилась Алиса. — Можно мне пройти к сэру Брендбьюри?
— И не мечтай! — отрезал стражник. Он был пожилым, растолстевшим на сытной должности, но не злобным. — Сюда никому нельзя. У нас особый режим — коронационный!
И стражник торжественно поднял указательный палец. Но потом пригляделся и спросил:
— А где я тебя уже видел?
— Да я же племянница сэра Брендбьюри, — заныла Алиса. — Я же сюда уже ходила. У нас тетя захворала, может, даже заколдовали ее — разве в наше время можно в этом разобраться?
— Это точно, — согласился стражник.
— Мы в деревне живем, — сказала Алиса. — Но не в крестьянском доме, а в господском. Наш господин сквайр — кузен сэра констебля. Он разводит куниц.
— Быть того не может!
— И еще у него рядом с домом плотина, на которой бобры живут.
— Еще того не легче!
— Он их разводит, а потом шкурки снимает и продает в городе. Конечно, доход небольшой, но концы с концами сводим.
— Вот никогда не знал, что куниц и бобров разводить можно, — удивился стражник.
— А сейчас у нас бобриную плотину прорвало, и водой все клетки с куницами затопило. И если дядя Джон нам не поможет деньгами, то придется бабушкой пожертвовать.
— Как так пожертвовать?
