— Не может быть! — сказал Коля. — Значит, вы из Абхазии?
— Почему?
— Там живут долгожители. Но они питаются сыром и вином и пасут овец.
— Нет. Я из Москвы, а питаюсь я большей частью кефиром и очень люблю бараньи отбивные. Ты любишь бараньи отбивные?
— Обожаю, — признался Коля. Он все еще не мог одолеть удивление. — Значит, мы с вами ровесники!
— В известном смысле, — согласился старик. — Если принять во внимание твой костюм, мы ровесники. Но должен тебе еще раз с полной ответственностью повторить, что в мое время мальчики одевались иначе. Я мог забыть, что было пятьдесят лет назад, но что было в прошлом веке, помню.
Ну что ты будешь делать! Старик был так уверен, что спорить с ним невозможно. Да Коля и не хотел спорить. Он был поражен. Рядом с ним сидел его сверстник. Который через сто лет катается на одноколесном велосипеде и носит красные тапочки. Значит, может, и Коля будет жить еще сто лет?
— А как здоровье? — спросил Коля участливо. — Не беспокоит?
— Не жалуюсь. Спасибо медицине. Только сплю плохо.
— Ну, это не страшно, — сказал Коля. — А вы какую школу кончали?
— Сто двадцать третью, английскую. На проспекте Мира.
— Я тоже в английской учусь, — сказал Коля. — Ду ю спик инглиш?
— Иес, ай ду, — сказал старик Павел. — И хорошо учишься?
— Когда как, — сказал Коля. — Задают много.
— А я думал, что теперь ничего не задают.
Коля спохватился:
— Иногда.
— А вот мои правнуки говорят, что ничего не задают. Наверно, я правильно делаю, что им не доверяю.
— А вы на какой каток ходили? — спросил Коля старика.
— Я — в Сокольники. А ты?
— Я — в Парк культуры.
Но тут Коля решил больше не углубляться в воспоминания, потому что он наверняка сморозит какую-нибудь глупость. Пять минут прошло, но старик Павел не спешил уходить. Ему нравилось беседовать с молодым человеком, который вдвое уменьшил его возраст. Как известно, пожилые люди обожают, когда им вдвое уменьшают возраст.
По небу протянулась белая полоса. Она так быстро возникла, что никакой реактивный самолет с такой скоростью не смог бы пролететь.
— Что это? — спросил Коля.
— Сплинтер, — сказал старик равнодушно. — А может, рейсовый на Луну. Там ведь фестиваль. Разве не знаешь?
— Знаю, — сказал Коля. — Но мы к маскараду готовимся.
Над улицей медленно летел перламутровый шар в полметра диаметром. Поравнявшись со скамейкой, шар изменил свой путь и направился прямо к ним. Коля немного испугался, но старик поманил шар и, когда тот приблизился на расстояние вытянутой руки, щелкнул пальцем по его боку. В шаре появилось отверстие, и из него на ладонь старику Павлу выпала черная штука, похожая на портсигар.
— Почитаем газетку, — сказал старик.
Шар взвился в воздух и отправился искать других читателей.
Коля искоса поглядывал на старика, который нажал какую-то кнопку сбоку портсигара, портсигар превратился в разноцветный экран, и по нему побежали различные кадры. Коле неудобно было заглядывать сбоку, он только услышал, как мелодичный женский голос произнес:
«…Фестиваль на Луне обещает быть самым интересным зрелищем этого года… Началась дискуссия в ООН…»
В этот момент Коля отвлекся, потому что по улице наперегонки, не касаясь мостовой, промчалось три прозрачных шара, в которых на мягких сиденьях расположились люди. Они шарами не управляли, а один из них даже читал такую же газету, как старик Павел.
Коля вспомнил, что время идет, все куда-то едут, он один бездельничает.
— Простите, — спросил он, — который час?
Колин ровесник, не отрываясь от газеты, протянул к Коле руку. На запястье старика был браслет, широкий, но без всяких изображений. Вдруг на браслете вспыхнули слова и цифры:
«Время 10:12:36 t 15C. Дождя не будет.»
— Спасибо, — сказал Коля, который решил ничему не удивляться.
4. СИНЯЯ ЛОШАДЬ И ДРУГИЕ ЛИНГВИСТЫ
Ровесник Коли, которого можно было бы назвать Пашкой, если бы он не был таким старым, углубился в чтение газеты и обо всем забыл. Поэтому Коля тихонько поднялся со скамейки и пошел дальше. У него появилась идея: попасть на космодром и, если удастся, сгонять на Луну. Туда же ходят туристские корабли, значит, это недолго. Конечно, Коля понимал, что, если он проживет столько, сколько старик Павел, или чуть поменьше, он еще не раз слетает на Луну или на Марс. Но это когда-то. А ведь человеку все хочется получить сейчас. Коля не стал спрашивать старика, как пройти на космодром, потому что каждый москвич через сто лет должен будет это знать.
Коля поглядел по сторонам и увидел знакомый дом. Дом стоял на высоком склоне холма, его колонны белели за деревьями. Сто лет назад дом стоял на Гоголевском бульваре, в нем был Союз художников и даже висела памятная доска, что здесь жил Тургенев.
— Здравствуй, старый знакомый, — сказал Коля. — Приятно встретиться со знакомым домом.
— Здравствуйте, — ответил кто-то рядом. — Разве мы с вами раньше встречались?
Коля оглянулся, но никого рядом не было.
— Я с вами и сейчас еще не встретился, — сказал Коля. — Вы где?
— Если вы сделаете еще шаг, то обязательно на меня наступите. И это будет грустно.
Коля посмотрел под ноги и увидел светло-зеленого котенка с одним сиреневым глазом посреди лба.
— Нет, — сказал Коля, присмотревшись к странному животному. — Мы с вами еще не встречались. У нас такие не водятся.
— Тогда разрешите представиться: я известный космический археолог, специалист по вымершим языкам профессор Рррр.
— Коля.
— Очень приятно. Почему же вы остались в городе в этот воскресный день? Все мои друзья разъехались кто куда.
— Мы к маскараду готовимся. Из жизни двадцатого века, — сказал Коля. — А вы с другой планеты?
— Разумеется. Я здесь на семинаре по структуральной лингвистике. Вы не интересуетесь структуральной лингвистикой? Это очень увлекательно. У нас в семинаре два семиклассника и один третьеклассник. Не считая профессоров и академиков.
— Нет, — признался Коля, — лингвистикой я не интересуюсь. Я интересуюсь футболом.
— И я тоже, — сказал Рррр. — И даже иду на футбол. Какое совпадение!
— А кто играет? — спросил Коля.
— И вы не знаете! — от удивления Рррр развел зелеными пушистыми ручками. — Это же матч века! Сборная Марса со сборной внешних баз. На кубок Системы.
