проработки опасаться не приходилось...
Равным образом не произошло и других неприятностей, которых он, ученый жизненным опытом, опасался, так сказать, с противоположной стороны — никто не ворвался в комнату, щелкая фотовспышками, махая полицейскими жетонами и громогласно обвиняя в изнасиловании юного непорочного создания. Само же создание (не столь уж юное и вовсе не страдавшее непорочностью) уютно устроилось у него в объятиях, вербовочных подходов не предпринимая и тайн не выпытывая.
— А если они заберутся в дом? — вдруг поинтересовалось помянутое создание.
— Кто?
— Эти типы.
— Глупости, — сказал Мазур, что-то не усмотрев в ее голосе
— Честно тебе скажу, я в такую историю первый раз влипаю — гангстеры, любовник с тюремной отсидкой...
— Да вздор, — сказал Мазур. — Нет никакой истории. Абсолютно.
— И ты действительно бродячий моряк в поисках работы...
Что-то в ее тоне Мазуру крайне не понравилось. Он насторожился, но Гвен тему развивать не стала. Зато у него самого вдруг возникла версия, многое объяснявшая в происходящем.
И даже выругал себя за то, что не додумался до этого раньше — прекрасно зная напарника и его ухватки...
— Не совсем, — сказал он. — Вообще-то я главным образом продаю белых красоток нефтяным шейхам. Неплохой бизнес, если кто понимает.
— Да ну тебя. С твоим-то добропорядочным видом, несмотря на отсидку...
— Это я умело маскируюсь, — сказал Мазур. — Потому и бизнес процветает — кто меня заподозрит, такого добродетельного?
— Ерунда! — фыркнула Гвен, приподнялась на локте и уставилась на него, такое впечатление, пытливо. — По-моему, совершенно не в твоем стиле — продавать девушек. Уж если бы ты занялся чем-то противозаконным, то, такое у меня впечатление, выбрал бы более крутую, что ли, специальность: банки грабить на миллион или перевороты устраивать в таких вот экзотических местах вроде этого Флоренсвилля...
Мазур как лежал, так и остался лежать с невозмутимым видом, но чувствовал он себя, как человек, на которого неожиданно обрушилось с крыши даже не ведро с краской, а полновесный кирпич. Внезапно и качественно. Прикажете верить, что и это — дурацкое совпадение? Касаемо переворота?
— Какие еще перевороты? — сказал он насколько мог безмятежно. — Вот уж чем в жизни не занимался...
— Не знаю, мне просто в голову пришло...
Покопаться бы в твоей симпатичной головке с аппаратом для чтения мыслей, который пока что не изобрели, подумал Мазур. Ручаться можно, масса интересного обнаружится...
— Это все болтовня, — сказал он, выбрав самый простой способ изменить тему. — А вот мне в голову только что пришло...
И сгреб ее с самыми недвусмысленными намерениями. Она пискнула, но не сопротивлялась.
Глава 7
Бродячие моряки
Судя по первым впечатлениям, Сент-Каррадин как две капли воды походил на все карибские острова, где Мазуру довелось бывать — те же разлапистые пальмы, пестрые толпы курортников, безмятежно-синее небо, разноязыкая речь. Разве что висевшие там и сям государственные флаги были другие — столь же пестрые, разноцветные, чуточку уморительные...
Одним словом, неосуществленная мечта Остапа Бендера — почти все поголовно в белых штанах, предупредительные мулаты.
И шхуна под названием «Виктория» — потрепанное, ничем не примечательное деревянное суденышко, нужно отметить, довольно вместительное, чтобы ребята Бешеного Майка разместились там со всеми пожитками в относительном комфорте. Мазур сам именно такую посудину и раздобыл бы, доведись ему решать схожие задачи.
А еще следовало констатировать, что Бешеный Майк разместил свое плавсредство весьма даже грамотно: в самом конце длинного пирса, так что любой шпик, вздумавший бы изображать праздношатающегося случайного туриста, будет бросаться в глаза, как куклуксклановец в белом балахоне на молитве в негритянской церкви. Не случайно же на палубе развалились в легких раскладных креслах два крепких широкоплечих детинушки, лениво цедивших пивко и притворявшихся беззаботными. Наверняка у них под футболками имелось что-нибудь компактное и многозарядное — ну, предположим, палить средь бела дня они тут не будут, но все равно, оружия на «Виктории» должно быть предостаточно, народ определенного пошиба даже в сортир странствует с пушкой под полой...
— Подобраться к ним можно только с моря, а? — задумчиво спросил Лаврик. — Или с борта этой вот красавицы...
Мазур кивнул, проследив его взгляд. Метрах в двадцати от «Виктории» расположилось судно совершенно другого сорта — роскошная и огромная, гораздо больше шхуны, белоснежная яхта: собственно, никакая не яхта, без мачт и парусов, самый настоящий корабль. Но так уж повелось на загнивающем Западе — именовать подобные игрушки супербогатых бездельников «яхтами».
На корме означенной как бы яхты вяло трепыхался американский звездно-полосатый штандарт, что вполне соответствовало порту приписки, Новому Орлеану, надраенными медными буквами обозначенному под названием. Яхта звалась «Доротея».
— Вот именно, — сказал Мазур. — Безмятежной темной ночью тихонько ныряешь с «Доротеи», аккуратненько подплываешь под водой — расстояньице пустяковое — и крепишь пониже ватерлинии что- нибудь взрывчатое. Простенько и сердито. Можно подобрать заряд так, что на яхте не будет ни царапинки, а шхуна быстренько затонет к чертовой матери...
— Телепат ты у нас.
— В смысле?
Лаврик, отхлебнув ледяного пивка, безмятежно сказал:
— А потому что мы за этим сюда и прилетели. Качественно и без лишнего шума пустить эту посудину на дно. Глубина у пирса приличная, футов сорок, коробка моментально пойдет на дно... людишки, конечно, успеют повыпрыгивать за борт, но черт с ними, насчет них ничего такого не приказано. Задача одна — утопить шхуну. Майк останется с живой силой, но без пожитков. Вполне возможно, на этом дело и кончится, второй раз ему могут и не выделить денежек на амуницию, справедливо решив: коли уж судно рванули, значит, кто-то полностью в курсе, а следовательно, крепенько пахнет провалом... А в общем и целом, это все бесполезные умствования. Главное, у нас есть ясный и четкий приказ: в сжатые сроки пустить кораблик на дно, пока он не ушел во Флоренсвилль...
— Ну, в принципе, задачка несложная, — сказал Мазур, глядя на шхуну и уже прекрасно зная, где лучше всего крепить мину. — А конкретнее?
— Ну, конкретика — всецело на наше усмотрение. Мы с тобой мальчики опытные, не первый год окаянствуем по земному шару, и начальство совершенно справедливо рассудило, что на месте нам будет виднее. Не особенно сложная задачка, верно?
— Пожалуй, — сказал Мазур.
Теперь он смотрел на «Доротею». Там объявилась блондинка в красном купальнике-бикини, расположилась в шезлонге неподалеку от роскошного трапа и, надев огромные темные очки, определенно нацелилась позагорать, судя по расслабленной позе. Насколько можно судить на таком расстоянии, молодая и довольно симпатичная. Хмырь в белой курточке поставил рядом с ней на столик поднос,