«А если ты сама попробуешь создать прецедент?» — предлагает Фейт.
«Ничего не получится», — бросает Бони.
Я согласилась отобедать, но, повесив трубку, вздыхаю: «Это неправильный поступок».
«Правильный, — говорит Фейт, расстегивая молнию на платье, — просто он необычный».
«Нет, — настаиваю я. — Неправильный».
Под платьем у нее французская шелковая комбинация с тонкими тесемками. «Ты всегда будешь следовать своим привычкам?» — спрашивает Фейт.
«Да», — отвечаю я.
«Это поможет», — говорит Фейт решительно.
«Кажется, ты права, — говорю я. — У тебя прелестная комбинация».
«Ты должна купить такую же», — говорит Бони.
На следующий день после приезда Софи из Италии мы встретились с ней за чашкой кофе в одном из кафе Виллиджа. Прежде чем рассказывать о своем медовом месяце, она спросила, как обстоят дела с Робертом.
Я сказала, что не знаю. Похоже, что он присмотрел себе другую.
— Что?
— Я видела его со статуэткой, что была на твоей свадьбе. Аполинер — богиня из NASA.
— Из яблочек-лесбияночек, да? — спросила Софи. — Но, между прочим, он влюблен в тебя. Вопрос в том, любишь ли его ты.
Я кивнула.
— Так зачем же ты его дурачишь? Он даже не уверен, нравится ли он тебе.
Я поколебалась, прежде чем нарушить клятву:
С минуту она смотрела на меня, словно силясь вспомнить, где она меня встречала.
— Ты это серьезно?
— Я знаю, что это звучит странно. — Я попыталась объяснить, что позаимствовала у Донны аналогию «плавание против рыбной ловли». — Я поняла, что ничего не знаю о мужчинах.
— Ты ничего не знаешь о манипуляциях, — сказала она.
— Говори уж сразу, что я испортила все отношения, какие у меня с кем-либо возникали.
Она обронила что-то насчет неверности моих прежних дружков.
— Я не хочу разрывать отношения с Робертом, — вздохнула я и призналась, что кое-что в книге кажется мне правильным.
— И что же там такого правильного?
— Ну как же! Взять хотя бы Макса. Ведь это он сделал первый шаг.
— Макс — баба, — сказала она.
— Но он добивался тебя. Ты даже не отвечала на его звонки.
— Я думала, он ненормальный.
— Но он первым признался тебе в любви.
— Да, на нашем первом свидании. Он — как ты. Или такой, как ты была раньше.
— Хороню, ну а все эти клятвы из книги, — сказала я.
— Клятвы? — Она помотала головой. — Ты нуждаешься в депрограммировании.
Софи стрельнула у официантки сигарету, и я вспомнила, что надо бы спросить, почему она предупреждала меня насчет Роберта.
Немного поколебавшись, Софи сказала:
— Я думала о нем как о человеке, которому ненавистны любые обязательства. Но теперь я больше беспокоюсь о тебе. Надо бы тебе отложить эту книгу.
— Я уже несколько недель ее не читала. Я ее переваривала. Ты ведь знаешь, какая я чувствительная. — Я напомнила ей о том времени, когда я взяла в библиотеке старое руководство по машинописи. Я печатала практические упражнения, как готовить себя к трудовой карьере в роли интервьюера. И тогда узнала, что главная часть подготовки к карьере — хорошая прическа и чистые ногти.
Она перебила меня:
— Тебе нужно противоядие.
И предложила Симону де Бовуар.
Я читала «Второй пол»[31], когда Фейт сказала: «Мой муж был абсолютным рохлей».
«Правда?» — спросила Бони.
«У Лойда не было подружек целых четыре года, пока он учился в медицинском училище», — пояснила Фейт.
«Наверное, он все время посвящал учебе», — предположила я.
«Да, — сказала она, — учебе по части кисок».
Бони морщится: «Фейт!»
«Задача заключается в том, — внушает Фейт, — чтобы это руководство придавало людям решимость.
«Я постараюсь его прочитать», — сказала я.
«Ты читала ее письма к Сартру? — спросила Фейт. — Очень патетично!»
Я проигнорировала этот вопрос.
«Обрати внимание, что она так и не стала мадам Сартр», — обронила Фейт.
«Послушайте, — сказала я. — Я уже не думаю о замужестве. Я просто хочу быть с Робертом».
Фейт буркнула: «Ты рассуждаешь точно так же, как Симона».
В пятницу Роберт пригласил меня на обед в кафе, что на Тайм-сквер. Это место посещают хиппи, и мы сидели напротив столика, где закусывали топ-модели.
Роберт, казалось, не замечал их, и, несмотря на протесты Фейт, я взглядом сообщила ему то, что я чувствую.
Я видела, как он был удивлен. Словно спросил: «Это ты мне?»
«Тебе».
«И что дальше?»
Я спросила:
— Хочешь заняться со мной любовью?
Бони говорит: «Я не могу тебе поверить».
Фейт подзывает официантку и заказывает двойной мартини.
Роберт обходит столик и останавливается напротив меня, затем присаживается на кушетку, и мы целуемся до тех пор, пока не приносят салат.
Он поедает свою порцию с подчеркнутой быстротой.
— Давай возьмем Изабель и поедем завтра в деревню.
— Согласна, — говорю я.
Роберт сообщает мне, что Яблочко приглашает нас к своим девицам в Ламбервиль, и ему достаточно только позвонить.
Бони говорит: «У вас завтра свидание, детки».
Я пробую салат.
Когда наши тарелки опустели, я прошу прощения и иду к телефону. Звоню в службу информации. Мне хочется отменить договоренность с Маком, но когда оператор спрашивает: «Какой список смотреть?», я чувствую себя еще хуже. Я не знаю, где он остановился.
В течение обеда я пыталась убедить себя, что просто могу не пойти на это свидание. Однако знаю, что на это я не способна.
— Роберт, — сказала я наконец, — я не могу поехать с тобой.
