здесь, похожий на человека — но не человек.
— Волат… — негромко бросил Ужик и медленно пошел обратно к выходу.
— Волат? — Войча бросил взгляд на странную могилу и поспешил следом. — Так это волат?
О волатах он, конечно, слыхал. Да и кто о них не знал! Еще в Ольмине Войча наслушался рассказов о великанах, которые в давние годы жили на земле. Жили — и сгинули. Кажется, была даже сказка о том, как волат увидел человека и принял его за букашку. Но одно дело сказка, а совсем другое — желтые кости в старой пещере. Правда, после всего виденного это уже не поражало. Волат — так волат. Слава Соколу, не «опыр» и не Змеи!
Войча еще раз взглянул на темный провал пещеры и шагнул туда, где начиналась тропа, ведущая прочь от надоевших скал. Ужик не спешил, он был задумчив и то и дело оглядывался, словно не хотел уходить из этого странного места.
— Не понимаю, — наконец заявил он, и Войчемир поразился. Ужик — и не понимает!
— Волаты, — пояснил недомерок, заметив недоуменный взгляд Войчи. — С ними что-то случилось…
Войчемир вновь поразился. Да какое им дело до этих самых волатов!
— А чего с ними случилось! — рассудил он. — Померли — и вс„…
Сгинувшие великаны Войчу не интересовали. Другое дело степь, которая была уже так близко.
— Они куда-то ушли, — возразил Ужик. — В пещерах всегда находят могилы. Значит, погибли не все. Патар считает, что волатов погубил Сдвиг, но эта пещера явно уцелела. Они жили и после…
— А их эти. Первые перебили, — осенило Войчу, — которые Змеев создали. Ужик негромко рассмеялся:
— Волаты и есть Первые, Зайча! Говорят, дхары — их потомки…
Войчемир, в очередной раз пропустив мимо ушей «Зайчу», задумался о такой возможности, но решил, что Ужик все-таки увлекся. Дхаров он помнил. Высокие парни, плечистые, но не в шесть локтей же, как тот, что похоронен в пещере. Впрочем, долго думать об этом Войчемир не стал. Тропинка закончилась, и в лицо пахнуло сухой травой. Степь! Войча с наслаждением вдохнул травяной запах и еле удержался, чтобы не упасть прямо в белый ковыль. Слава Заступница-Сва, пришли! Мрачный лес, голая пустыня, холодные скалы — как это успело надоесть Войчемиру! Другое дело — степь. В далеком холодном Ольмине Войча часто мечтал попасть сюда, и вот. наконец, свершилось. Великая степь, бесконечная, до самого Змеиного моря — вот где место настоящему альбиру, ищущему славы! Эх, был бы еще конь! Войча вспомнил бедолагу Басаврюка. вздохнул и решил, что все у него в жизни складывается как-то не так. Сначала прозябание среди ольминских есей, затем скука в Кей-городе. а теперь, когда он, наконец, выбрался туда. где и должно быть альбиру, у него ни коня, ни верных товарищей, один зануда-Ужик, который и меч-то держать не умеет. Какие уж тут подвиги!
Разве что песенку сложат: «Как пошел наш храбрый Зайча в славный город Акелон».
Ужик, не дающий подобных сомнений, деловито осмотрелся и кивнул куда-то в сторону дальнего кургана. Очевидно, там и был полдень. Войча хотел предложить достать полуночник и проверить, но вздохнул и решил положиться на судьбу. На судьбу — и на Ужика.
Уже к концу дня Войчемир убедился, что слишком хорошо никогда не бывает. То, что Змеи остались позади, это было, конечно, хорошо. Неплохо поесть печеной рыбы — в первой же речушке Ужик наловил с десяток крупных карасей. Да и трава была приятнее, чем надоевшие камни. Но среди высокой сухой травы Войчемир сразу же заметил следы. Их было много. У той же речушки, возле которой они устроили привал, в свежей грязи у берега Войча разглядел отпечатки турьих и лошадиных копыт. Туры — это было не опасно, а вот лошади
— дело другое. В степи полно диких тарпанов, но конь может быть и вместе с седоком. Неподалеку от речки Войча заметил старое кострище. Значит, люди здесь бывают.
Не то чтобы Войчемир так боялся случайной встречи. Даже пеший, с одним мечом, он охотно померился бы силами с тремя, даже с пятью. Но если налетит сотня? Правый берег Денора принадлежал Светлому, но огры частенько заходили сюда. Да и кроме огров немало народу бродило по степям. и не со всеми хотелось видеться. А тут еще Ужик! Какой с него толк и бою? Разве что туману напустит, чтоб бежать сподручнее. Да и то, куда тут бежать? Степь: найдут.
Ночью Войча настоял, чтобы спали по очереди. Береженого и Сокол бережет, к тому же очень не хотелось попадать в руки врага сонным. Правда, ночью их никто не потревожил, но Войчемир по-прежнему был настороже. И не зря.
Около полудня они увидели еще одно кострище, на этот раз совсем свежее, а возле него — следы конских копыт. Теперь Войча то и дело останавливался. внимательно вглядываясь в горизонт. Пару раз ему казалось, что он видит всадников. но это были лишь безобидные тарпаны. Но тревога не исчезала. Войчемир чувствовал — — они в степи не одни. Но заметить врага в травяном море мудрено, особенно если он не стремится показаться на глаза.
Ближе к вечеру дорога пошла вниз, впереди показалась синяя полоска реки, окаймленная неширокой зеленью жмущегося к воде кустарника. Вовремя — пора было думать о ночлеге, а вода как раз закончилась. Войча ускорил шаг и даже замурлыкал под нос что-то веселое. Но веселился он слишком рано. Над кустарником тянулся негустой дымок. Костер! Эх, проглядели!
Отступать было поздно. Те, что уже расположились здесь, конечно, их заметили. Войча поправил кольчугу, подтянул ремень и нахмурился. Ужик выглядел по-прежнему невозмутимым и даже не смотрел туда. где их могли ждать враги. Да что с него возьмешь, с недомерка!
Дым костра постепенно приближался, но людей по-прежнему было не видать. Это не радовало — добрым людям прятаться нечего. А спрятаться есть где — вон, трава почти в рост…
— Чолом!
Войчемир резко обернулся. Вот они! Двое— — здоровые, плечистые, длинноусые, с чубами на бритых головах.
— Чолом!
Это уже спереди — трое. Выходит, окружили…
— Чолом! — с достоинством ответил Войча и как бы случайно положил руку на рукоять меча. В ответ послышался дружный смех:
— Гляди, гляди! За меч хватается!
Войча быстро осмотрелся — да, кажется, попались. Оружия у неизвестных было навалом. В руках — копья, за поясом — топорики-клевцы, а один. самый крепкий, небрежно поигрывал огромной секирой. Усатые лииа смеялись:
— Откуда вы такие хорошие? Или заблудились? Так мы вам дорогу покажем!
Выговор у чубатых был странный, непривычный, и Войчу осенило — бродники! Кому еще болтаться здесь, среди ковыля!
— Я есть Кеев альбир! Войчемир сын Жихослава, — сурово ответствовал Войча. — А идем мы по державной надобности.
Усачи переглянулись.
— Ишь ты! — ухмыльнулся один, очевидно, старший. — А я, стало быть. Покотило. А посему поворачивайте назад, добрые люди. Нечего вам тут, на нашей земле, делать!
«Ну и имечко!» — подумалось Войче. Хотя какие у бродников имена? Клички одни, как у собак…
— Значит, назад? — вздохнул он и погладил рукоять меча.
— Назад! Назад! — радостно подтвердил Покотило я снял с пояса клевец. — Мы Кеевых людей не трогаем, но высматривать здесь не позволим.
Так что…
— Ага… — согласился Войча. прикидывая, придется ли ему драться один на один или со всеми пятерыми, С одним-то он справится…
— Мы Кеевых людей не трогаем, — повторил вожак и вновь ухмыльнулся, — если они нас, конечно, не тронут… Ну так чего, альбир? Дорогу назад показать?
Войча вздохнул и попытался на миг расслабиться. Бить всегда надо самого сильного — и наверняка, так учил его Лодыжка. Если зарубить этого наглеца, остальные растеряются, и уж тогда…
