— Я родом не с Земли, я пошел на эту сделку за двадцать лет до того, как Мать поняла, что мои потомки еще хуже меня. Многие джи-инты периодически посещают Землю. Последний раз, когда я жил там, я провел около двадцати лет в Нью-Йорке.
Стивен поинтересовался:
— Джи-инты обладают особыми качествами?
— Ты же видел меня в воде!
— Что-то вроде крокодила.
— Чтобы справиться с этими восемьюстами восемьюдесятью шестью женщинами, мне пришлось приспособиться к биологическим моделям Земли. Теперь я могу превращаться лишь в людей типа землян и в земных животных. — Неожиданно его голос изменился, в лице появились новые краски, глаза заблестели. Он часто задышал: — Стивен, если бы ты только знал, какое эмоциональное возбуждение дают всплески первобытной жизни и дикая ярость хищного животного!
Стивен только пожал плечами.
— О'кей, когда тебе хочется, ты пожираешь других, а потом становишься снова человеком. Все равно что заниматься сексом с утра, до завтрака, а потом вставать и работать. Тебе становится легче до следующего раза.
— К сожалению, — мрачно возразил Кроог, — дикость и жестокость первобытных существ имеют и свою обратную сторону. В облике человека я много раз нападал на людей и избивал их до смерти. Особенно часто это случалось с женщинами, с которыми я до этого занимался сексом. Самые вкусные части их тел я съедал.
— Что же самое вкусное? — полюбопытствовал Стивен.
Кроог, похоже, не услышал.
— Мать ищет человека, который бы отказался от своей личности, полностью забыл о своем эго. Все это прямо противоположно генетическому устремлению джи-интов.
— Что-то вроде старой песни о слиянии с расой. — Суперэгоиста Стивена даже передернуло. — Восточная философия.
— Именно так.
— Да-а! — протянул Стивен.
Теперь он окончательно понял, что все россказни Матери не для него. Пусть на роль отца претендует кто-то другой.
— Ладно, хватит об этом. Что же мы будем делать, Кроог? У тебя есть предложение?
— Ты все еще не согласен?
— На что? — спросил Стивен.
Человек на другом берегу реки замолчал. Земляне тоже замолчали после разговора со Стивеном.
Наконец Кроог медленно, обдумывая свои слова, произнес:
— Я начинаю улавливать ход твоих мыслей. Надо было мне заметить это ранее. Хорошо, я доставлю тебя на Землю в своем собственном корабле.
— Давай, поехали, — поторопил его Стивен.
— А разве тебе не интересно узнать, от чего погиб этот город?
— Никогда не интересовался развалинами. Даже на Земле. Зачем мне это нужно?
И все же Кроог объяснил:
— Каждую ночь мои дети по очереди бомбят тяжелой земной артиллерией этот город. Чтобы Мать не воображала, что она сможет взмахнуть своей волшебной палочкой и восстановить город.
Стивен смотрел вдаль. Этого объяснения он уже не слышал.
Нагой Кроог посидел еще немного на траве, а потом встал и махнул рукой:
— Отлично, — сказал он, — в путь.
16
Во время возвращения домой в космическом корабле, напоминавшем маленький реактивный самолет с короткими и толстыми крыльями, Кроог лишь один раз сделал замечание, поразившее Стивена. Джи-инт после их первого приема пищи спросил:
— Ты что-нибудь почувствовал только что?
— Нет, — удивился Стивен. Он на самом деле ничего особенного не ощущал.
— Корабль только что произвел корректировку времени, так что мы вернулись к нашему нормальному времени.
Кроог считал, что Стивен должен все это понимать.
— Когда мы приземлимся? — спросил Стивен.
— Примерно через двое земных суток. — Скорость корабля Кроога превышала скорость транссветовых земных кораблей раз в девяносто.
В самом деле, через двое суток корабль завис над зданием, крыша которого раскрылась перед ним и вновь закрылась, когда корабль опустился внутрь. Была ночь, и Стивену показалось, что они находятся в открытой сельской местности, а здание это — нечто вроде амбара.
Впрочем это ему вовсе не было интересно. Выбравшись из корабля, он последовал за Кроогом по нескольким коридорам, а затем они вошли в гараж. Кроог уселся за руль автомобиля, который оказался после включения фар зеленым «меркурием». Последовав его приглашению, Стивен забрался на переднее сидение.
Двери гаража отворились, и они выехали на сельскую дорогу. Проехав около часа по местности, напоминавшей Нью-Джерси, они прибыли в аэропорт. На здании было написано:
«АЭРОПОРТ ПАТТЕРСОН, ПЕНСИЛЬВАНИЯ».
Кроог подъехал к ярко освещенному входу, вынул бумажник и отсчитал две сотни долларов двадцатидолларовыми банкнотами, которые он вручил Стивену:
— Это тебе, чтобы добраться до Нью-Йорка.
— О'кей, — Стивен взял деньги.
Он уже открывал дверцу, чтобы выйти, когда Кроог предупредил:
— Я пришел к выводу, что в моих интересах доверять тебе в этом деле. Но если ты будешь настаивать на своем, то мы вернемся к ситуации, с которой начали. Так что я повторяю: если ты снова окажешься на Миттенде, будь начеку и готовься к смерти.
Эти слова не понравились Стивену — угроза любого рода всегда затрагивала его. Однако в данной ситуации он был готов оставить неудовлетворенным свое задетое самолюбие ради того, чтобы избежать неприятностей еще одного путешествия на Миттенд.
— Не беспокойся! Если это будет зависеть от меня, то мы никогда больше не увидимся, — раздраженно пообещал он.
Он выбрался из машины и проследовал прямо в зал ожидания, ни разу не оглянувшись. Очевидно, Кроог отъехал, но Стивен так никогда этого и не узнал. Ему пришлось стоять в очереди, покупать билет на вертолет-такси на Нью-Йорк, отправлявшийся через тридцать восемь минут. Перед посадкой в вертолет Стивен представил, как воспримут его возвращение, и позвонил отцу.
Услышав знакомый голос, Стивен обрадовал отца:
— Слушай, отец, я вернулся на этот раз в своем собственном виде и…
Дальше ему продолжить не удалось. На другом конце линии отец ахнул, а затем дрожащим голосом проговорил:
— Стивен, ты…
«Мой Бог, — подумал Стивен, — конечно, это я. Я же сказал ему, да и голос мой…»
Он уже собирался высказать все это отцу, когда к полнейшему удивлению Стивена, этот старый сукин сын снова повторил:
— Это ты, Стивен! — и расплакался.
