Однако небольшой части войска кранолты все-таки удалось убежать в свой лагерь еще до появления новой армии. Совсем маленькой группе. Но капитан все равно решил прекратить огонь.
– Какое несчастье, – прошептал Роджер, оглядываясь вокруг.
– Могло быть много хуже, сэр.
– Как это?
– Ну, – заметил слуга, – мы могли проиграть.
Глава 44
– Если бы они не пришли, мы бы проиграли. – Роджер сделал глоток вина. Виноград был изумительный. Впрочем, превосходной была и вся обстановка жилища, начиная от искусно выделанной кожи на стенах и заканчивая мастерски сделанными медными гравюрами. Лежащие на полу подушки были обтянуты материалом, дотоле никогда не виданным: нежная, бархатистая ткань совершенно не походила на обычную грубоватую шерсть, так распространенную в Ку'Нкоке. По-видимому, у Т'Кал Влана был хороший вкус.
– Может быть. – Последний правитель Т'ан К'таса взял в рот засахаренный кусочек какого-то экзотического фрукта и принялся его жевать. – Но я все же думаю, что вы и без нашей помощи добили бы кранолту. Собственно, то, что вам удалось, само по себе неслыханно и прославит навеки ваши имена даже в самых отдаленных странах.
Капитан Панер покачал головой.
– Я извиняюсь, ваше высочество, но это не совсем так. Мы прилетели на вашу планету из такой огромной Империи, что земли кранолты и все долины Хертана в сравнении с ней лишь маленькое, еле заметное пятнышко. Мне, конечно, приятно, что вы рады, но потери, которые мы понесли, могли привести к тому, что принц не вернулся бы домой. – Капитан улыбнулся мардуканцам. – И это, естественно, весьма расстроило бы его мать.
– Ах, – воскликнул Роджер. – Только не это! Только не гнев матери! Боже упаси!
– Жуткая женщина, да? – засмеялся Т'Кал Влан.
– Да уж… Я уверен, что, умри я, мать и на том свете продолжала бы меня тиранить.
– В общем, как видите, – продолжал Панер, – мы могли бы проиграть.
– Не смотрите на вещи так мрачно, капитан, – произнес принц, вертя в руке бокал с вином. – Мы все же расчистили дорогу. Тем или иным способом, но нам нужно оказаться по другую сторону холмов, и ни один из выбранных вариантов не может быть абсолютно безупречным. Рассчитывать на это бессмысленно. Пойди мы, к примеру, на юг, а не на север, нам, возможно, не пришлось бы воевать, и тогда, несомненно, мы стали бы сами себя уверять и доказывать с пеной у рта, что разгромить каких-то там вонючих варваров нам раз плюнуть.
– Ладно, по крайней мере, хоть за то вам превеликое спасибо, что вы смогли уничтожить почти всех «вонючих варваров», – заметил, улыбнувшись, Т'Лин Тарг. – Наши рабочие уже приступили к строительству плавильных печей. Мы собрали всех уцелевших мастеров и их учеников. Совсем скоро Войтан снова расцветет как прекрасный сад.
– Да, – согласился Т'Кал Влан. – Хорошо бы только, чтобы это произошло побыстрее. А то все мои личные деньги словно сквозь пальцы утекли.
– Понимаю, вам нужен капитал, – заметила О'Кейси. Она тоже потягивала вино, с любопытством прислушиваясь к басившим мардуканцам.
– Согласен, – сказал Влан. – Однако кранолта почти все уничтожили, и я не знаю, как поправить дела. Взять взаймы? Под непомерные проценты? Я не вижу другого способа.
– Продажа акций, – предложила О'Кейси. – Введите право частной собственности на залежи месторождений. У каждой акции будет свой голос, и каждый будет получать в зависимости от прибыли, ежели она, конечно, будет.
– Инвестирование, разумеется, может растянуться на длительный срок, но вы мало чем рискуете, поверьте мне.
– Я не очень понял некоторые слова, которые вы употребили, – сказал Влан, выпрямив голову. – Что, например, означает слово «акция»?
– О, ну… – широко улыбнулась О'Кейси. – Похоже, у нас будет длинный разговор.
– Не переживайте, – заметил, пожав плечами, Панер. – Мы еще долго здесь пробудем.
Роджер сидел в своей палатке, весь потный от влажности и духоты. Еле заметный ветерок едва- едва колыхал стены палатки.
– Вам бы надо отдохнуть, ваше высочество, – учтиво посоветовал Корд.
– Это вам надо, старый хитрец. Вы же не можете вылечиваться так быстро, как мы. – Принц сидел на походной раскладушке и тяжело дышал.
– Вы правы, – согласился мардуканец.
– Я удивляюсь, как… – Принц замолчал и покачал головой.
– Как что? – переспросил шаман, скорчив гримасу.
– У тебя же спина наверняка устала, Корд, – сказал Роджер и снова покачал головой.
– Ай, надоело, – валяюсь как червяк, – возразил мардуканец. – Так что же вас удивляет?
– Вижу, по крайней мере, что крыша у тебя еще не съехала, – усмехнулся Роджер. – Я удивляюсь нашим солдатам. Как они смогли это все выдержать? А кранолта? Неужели им совершенно неведомо чувство страха за свою жизнь? Конечно, наши тоже не робкого десятка – я видел, как они умирают. Но кранолта! Мы же практически стерли с лица земли все их племя, Корд. А они… как будто это их вовсе не волнует.
– Значит, у вас нет глаз, юный принц, – возразил шаман со своим неизменным звучным хрюканьем. – Взгляните, к примеру, на молодого Джулиана и поймете, что среди ваших людей тоже встречаются жизнерадостные, веселые оптимисты, пытающиеся скрыть свою боль за маской смеха и веселья. Таков был и наш Ренат, убитый атулом. Он всегда встречал опасность смехом, но это была только маска. Я уверен, что он даже над атулом подшучивал, когда тот его ел. Или возьмем юную Диспреукс. Такая молодая, такая рискованная. Я уже говорил, что она очень нравится вашим мужчинам. Мне это, конечно, непонятно. У нее отсутствуют… многие вещи. Например, рога. Так вот, ее лицо, холодное словно камень, – тоже своего рода маска. Она с такой твердостью переносит боль, что сама как будто в камень превращается.
Роджер, склонив голову в сторону, вертел в руке упрямый локон.
– Ну хорошо. А Панер? Косутик?
– А-а-а, – захрюкал Корд. – Прежде всего заметьте, что хотя они и талантливые воины, но руководят издалека. Они научились всяким хитростям и трюкам. Первая хитрость состоит в понимании того, что ты не один. Когда я был еще в пещере, приходил Панер – навестить раненых, и мы с ним болтали. Я тогда с удивлением обнаружил, что ваш капитан – это кладезь мудрости. Мы говорили о многих вещах, но в основном о… песне. О поэзии.
– О поэзии? – засмеялся Роджер. – С чего это вдруг Панеру взбрело в голову говорить о поэзии?
– О поэзии, о поэзии, мой принц, – прохрюкал шаман. – Порасспрашивайте его о «Могиле ста смертей». Или о «Каникулах». Или о «Если?». – Шаман повернулся, пытаясь устроиться поудобнее. – Но лучше, если вы сделаете это утром.
– Поэзия? – недоумевал Роджер. – На кой ляд мне сдалась эта поэзия?
– Элеонора? – окликнул Роджер. Принц застал О'Кейси, направлявшуюся на одну из бесконечных встреч с войтанцами. Она, очевидно, считала себя группой социальной переориентации в одном лице. Элеонора уже решила для себя, что в Войтане должна быть организована очень надежная правительственная структура, которая будет нести ответственность за ситуацию.
– Да, Ро… ваше высочество? – спросила она второпях. Ее блокнот был заполнен всевозможными заметками, а дней, чтобы все согласовать, оставалось очень мало. «Хорошо бы побыстрее отвязаться от
