— Подойдем ближе, — предложил Федор Андреевич. — Вдруг он с другой стороны?
Молодой шейх недоверчиво улыбнулся и выбрался из укрытия. Держась рядом, Али-Реза и капитан подошли поближе к Черному камню и заглянули за него.
Нафтулла был там. Он сидел на вбитом в каменистую землю толстом колу. Пронзив торговца от паха до горла, острый конец кола, покрытый успевшей побуреть кровью, вышел у кадыка Нафтуллы и, как жуткая подпорка, поддерживал голову мертвеца. Застывшее лицо купца исказила страшная мука, в бороде засохли кровавые сгустки. Глаза ему вырвали вместе с веками, а вместо них вставили золотые монеты.
— Господи, помилуй! — Кутергин отшатнулся и поднял руку, собираясь перекреститься, но в этот момент сзади зашуршала галька и знакомый голос произнес:
— Салам!
Али-Реза и Федор Андреевич резко обернулись — в нескольких шагах от них, положив руку на эфес кривой сабли, стоял чернобородый Сеид…
Глава 7
Отправляясь вместе с отцом Франциском и своими телохранителями в жандармерию, синьор Лоренцо не подозревал, что ему придется там задержаться. Сопровождавший их офицер вел себя вполне лояльно и любезно, жандармы не проявляли враждебности, и синьор полагал разрешить недоразумение в считанные минуты. Однако все получилось иначе.
Едва он вошел в помещение дежурного офицера, как сразу заявил протест и потребовал немедленной встречи с начальством.
— Конечно, синьор, — легко согласился дежурный жандарм, промокая надушенным платочком покрытый испариной лоб. И доверительно пожаловался: — Жарко… Пойдемте, я провожу вас. Не волнуйтесь, пожалуйста, все непременно выяснится.
— Надеюсь, — процедил Лоренцо и обернулся к отцу Франциску и своим телохранителям. — Ждите здесь, я скоро вернусь.
Дежурный жандарм повел его длинным полутемным коридором, свернул за угол и открыл высокую дверь:
— Прошу сюда!
Синьор Лоренцо гордо выпрямился и шагнул через порог в прохладную, погруженную в полумрак комнату с закрытыми ставнями. К его удивлению, она оказалась пустой. Нет, в ней стояла узкая кровать, небольшой столик, на стене висело распятие, но… где же начальник жандармерии?
Лоренцо раздраженно обернулся, однако дверь уже захлопнулась, и с той стороны лязгнул задвинутый засов. Синьор попробовал стучать, однако никто не отозвался. Тогда он кинулся к окну, намереваясь разбить его и выбраться на свободу, — эти жандармские свиньи дорого заплатят ему за нанесенное оскорбление. — но на окне оказалась железная решетка. Лоренцо бросил на кровать шляпу и трость, рухнул на стул и рывком освободил шею от душившего воротничка крахмальной сорочки, стянутого пышным галстуком. Как он, старый, травленый волк мог поддаться на такую нехитрую уловку и угодить в западню? Что стоило потребовать вызвать начальника в караульное помещение? Так нет, ослепила его попугайская жандармская форма: синьор Лоренцо никогда не имел трений с законом и всегда предпочитал обойти его с помощью грамотных юристов, нежели вступать в открытый конфликт. Разве мог он предположить подобное коварство со стороны блюстителей порядка?
Немного успокоившись, Лоренцо закурил сигару и решил терпеливо ждать — все равно в его положении больше ничего не оставалось. Занозой сидело в сердце сообщение отца Франциска о преследовавшем его неизвестном французе; негодяй уже знал, где находится Лючия! Бедной девочке грозила опасность, а он, обязанный защитить ее, сидит здесь, в полутемной затхлой комнатушке жандармерии, закрытый на замок, как мелкий воришка!
Время текло медленно, заняться было совершенно нечем. Поэтому когда часа через два за дверью послышалась какая-то возня, синьор Лоренцо оживился, надеясь, что ее сейчас откроют, но, вопреки его ожиданиям, открылась не дверь, а неприметное оконце в ней, и дребезжащий тенорок почтительно осведомился:
— Синьор собирается ужинать?
Лоренцо подскочил к оконцу и попытался разглядеть: кто за ним? Когда он увидел слезящиеся глазки и похожее на морду старого мопса лицо пожилого тюремщика в потертой форменной куртке, то решил попытать счастья.
— Конечно, я не откажусь от ужина. Здесь кормят бесплатно?
— Вряд ли синьору понравится здешняя кухня. — Слезящийся глаз заговорщически подмигнул. — Но я могу сбегать в ресторан.
— Будьте так добры, — согласился Лоренцо и дал ему золотой. — Не откажите еще купить мне сигары. И вот что. — Он немного понизил голос: — Где мои друзья?
— Не знаю, — прошамкал старик. — А кто ваши друзья, еиньор?
— Священник и четверо молодых людей. Они приехали вместе со мной. Где они сейчас? Может быть, все еще ждут в помещении дежурного офицера?
— Там никого нет, — огорошил его служитель. — И я не видел никакого священника.
— Попробуйте узнать. — Лоренцо дал ему еще одну монету. — Если их нет здесь, потрудитесь дойти до гостиницы «Венеция» и сообщите им, где я.
— Хорошо, синьор. — Окошко захлопнулось.
Узник начал нетерпеливо мерить шагами комнату. Кажется, старая тюремная крыса не прочь подзаработать? Прекрасно, лишь бы он сделал, что от него требуется. Если Франциск и молодые люди на свободе, надо написать им и дать подробные инструкции, как действовать для вызволения самого Лоренцо. Сидеть здесь вечно он не собирался, но прекрасно понимал: сегодня встречи с жандармским начальником уже не будет.
Тюремщик вернулся через полтора часа. Он принес хороший обед из ресторана, коробку сигар и дурные вести: ни об отце Франциске, ни о молодых людях ему ничего не удалось узнать. По его словам, жандармы только недоуменно пожимали плечами в ответ на расспросы, а в гостинице не видели ни падре, ни молодых людей с тех пор, как они уехали вместе с хозяином.
— Еще что-нибудь, синьор? — услужливо поинтересовался старичок.
— Где жандармский начальник?
— Не знаю, синьор. — Тюремщик виновато хлюпнул распухшим носом. — Я человек маленький и стараюсь держаться от начальства подальше.Так спокойнее, синьор.
— Хотите иметь обеспеченную старость? — пытливо поглядел в его глаза Лоренцо. — Откройте засов и выведите меня отсюда! Даю сто золотых. Хватит?
— Нужно подумать, синьор, — уклонился от прямого ответа тюремщик и захлопнул оконце, которое во всех тюрьмах мира называли «кормушкой».
Лоренцо сел к столу и заставил себя съесть все до последнего кусочка, хотя совершенно не было аппетита. Потом он закурил сигару и задумался: примет тюремная крыса его предложение или нет? И сколько потребуется времени на размышления этому слезливому церберу: час, сутки, месяц?
Вскоре совсем стемнело, и пришлось лечь спать — в комнате не нашлось ни свечей, ни лампы, и никто не подумал их принести. Лоренцо долго ворочался с боку на бок, пока не забылся. И тут ему вдруг привиделся странный сон. Будто он присутствовал на свадьбе Лючии с каким-то незнакомым высоким симпатичным мужчиной. Храм утопал в цветах, у сияющего золотом алтаря стоял отец Франциск в праздничном облачении, громко звонили колокола…
Лоренцо рывком сел на постели и встряхнул головой, пытаясь прогнать остатки сна. В ушах действительно стоял звон — это стучал чайной ложечкой по бутылке с вином его заботливый тюремщик.
— Доброе утро, синьор! — приветствовал он узника. — Простите, но здесь свой распорядок и пора
