вдруг выпустили и привели в караулку, где он увидел молодых людей, а потом появился и сам Лоренцо.
— Потом, все потом, — поморщился синьор. — Сейчас в Парму! Немедленно в Парму, к Лючии! Я увезу ее в свой дом!..
Во второй половине следующего дня у ворот монастыря Святой Терезии под Пармой остановилась запыленная карета, окруженная несколькими всадниками. Кучер соскочил с козел, откинул подножку и открыл дверцу. Из кареты выбрался рослый человек с львиной гривой седых волос. За ним появился кряжистый, похожий на крестьянина, пожилой священник.
— Что вам угодно? — спросила сестра-привратница, приоткрыв узкую калитку.
— Мы хотели бы поговорить с настоятельницей, — ответил священник и шепнул монахине несколько слов на ухо. Та с любопытством взглянула на седовласого мужчину и захлопнула калитку. Вскоре гостей пригласили к настоятельнице. Она сама встретила их на широком дворе, окруженном крытой галереей.
— Я рада, синьор, что вы уже на ногах. — Мать-настоятельница улыбнулась Лоренцо. — Господь услышал мои молитвы.
— На ногах? — Гость недоуменно посмотрел на нее, но вдруг побледнел и оперся на плечо отца Франциска. — Лючия?..
— Синьор Бенито был так любезен, кроме того, он предъявил ваше письмо, поэтому я…
— Где она?! — Лоренцо схватил настоятельницу за руку и развернул лицом к себе. — Где Лючия? Что еще за синьор Бенито? О каком письмевы толкуете?
— О Боже! — Монахиня тоже побледнела. — Лючия уехала к вам вместе с синьором Бенито. Разве вы не писали, что серьезно больны, и не просили ее приехать? Я молилась о вашем здоровье и отпустила девочку, дабы она могла проститься с вами.
— Ее похитили! — Не слушая настоятельницу, Лоренцо резко повернулся и заторопился к воротам. За ним поспешил отец Франциск. Они оставили монахиню в полном недоумении и наедине с самыми мрачными мыслями.
— Синьор, синьор! — Падре догнал Лоренцо и пошеч рядом. — Господь милостив! Это моя вина! Ведь это я сказал французу, где найти Лючию!
— Не казнитесь, — ответил Лоренцо. — Каждый из нас виноват по-своему. Я тоже сорвался с места, поверив подложному сообщению о вашей смерти. И не по собственной воле мы попали в тюрьму. Сейчас главное — найти девочку во что бы то ни стало!.
Задолго до рассвета несколько вольных всадников спрятали лошадей в расщелине скалы и залегли за камнями, приготовив винтовки: Мирт не любил пускать дело на самотек и старался избегать любых случайностей. Когда ему донесли, что Нафтулла назначил пленникам встречу в ущелье у Черного камня, он заранее отправил туда людей, строго наказав им не спускать глаз с хитрого торговца, а если он вдруг не явится на условленное место, вернуть беглецов живыми или мертвыми. Без купца вся рискованная затея с побегом теряла для Мирта смысл — русский и молодой шейх могли просто раствориться среди гор или попасть в руки исмаилитов. Делиться с ними своей добычей или отпускать ее Желтый человек не намеревался: лучше сразу перерезать пленникам горло!
Выбрав удобные позиции, вольные всадники затаились и принялись терпеливо ждать. Утром их терпение было вознаграждено — появился Нафтулла: его привезли связанным пестро одетые вооруженные люди. Их приехало не меньше двух десятков.
Они развели большой костер, и вскоре дикие крики купца разбудили эхо, заметавшееся среди древних камней. Торговца пытали долго и изощренно. Потом вбили в каменистую землю кол и посадили на него Нафтуллу. Выкололи ему глаза и вставили в пустые окровавленные глазницы золотые монеты. Вольные всадники наблюдали за происходящим с холодным любопытством. Им стало ясно: пленников придется вернуть любой ценой. Хотя купец и пришел на место встречи, но больше он ничем не сможет услужить Желтому человеку. Отправлять гонца к Мирту с сообщением о случившемся означало зря потерять время, поэтому засада решила ждать дальнейшего развития событий. Сейчас их больше интересовало — уйдут неизвестные после расправы с Нафтуллой или нет? Неизвестные не ушли. Они устроили свою засаду: расположились вокруг Черного камня и приготовились захлопнуть западню. Тогда вольные всадники поняли, что беглецы интересуют не только их.
Несколько часов спустя появились русский и молодой шейх. Грязные, оборванные, они шли, поддерживая друг друга, шатаясь от усталости и голода. Солнце клонилось к закату, ущелье прорезали длинные, почти черные тени, предвещавшие скорое наступление ночи, и беглецы спешили поскорее дойти до Черного камня. На некоторое время они спрятались среди камней, а за ними наблюдали те, кто расправился с Нафтуллой. Но ни беглецы, ни жестокие незнакомцы не подозревали, что им не скрыться от внимательных глаз вольных всадников, уже приготовившихся к стрельбе: если не удастся вернуть пленников живыми, нужно, принести Желтому человеку их головы! Иначе кто поверит тебе на слово? Наконец, беглецы вылезли из укрытия, подошли к Черному камню и увидели посаженного на кол купца. И тут позади них появился чернобородый начальник незнакомцев…
Старший среди затаившихся в засаде вольных всадников поймал на мушку спину Сеида и, уже нажимая пальцем на спусковой крючок, подумал, что с немыслимой высоты за происходящим наверняка наблюдает Аллах. Ибо не зря сказано в Священной книге: Господь твой в засаде! Именно он и рассудит тех, кто сошелся в этот час в глухом ущелье…
Увидев чернобородого Сеида, капитан почувствовал, как сердце сжалось от боли, — неужели суждено вновь попасть в лапы исмаилитов? Судя по тому, что сотворили эти фанатики с Нафтуллой, беглецов ждала страшная участь. Но как избежать ее? Наверняка Сеид здесь не один, а два усталых безоружных человека вряд ли смогут оказать сопротивление жестоким фидаи.
— Кто это? — едва слышно спросил Али-Реза.
— Сеид, — так же тихо ответил Федор Андреевич. — Фидаи Имама.
Стояла удивительная тишина, и было хорошо слышно, как назойливо жужжали зеленые мухи, облепившие окровавленное лицо мертвого Нафтуллы. Тонко и зло веще посвистывал ветер в щелях каменных громад молчаливо-равнодушных к суете людей, нарушивших вековой покой ущелья. Сеид торжествующе ухмылялся в бороду и небрежно постукивал пальцами по эфесу сабли. Из-за камней начали вылезать пестро одетые, грязные, вооруженные фидои, окружая застывших на месте беглецов.
Неожиданно щелкнул выстрел, и Сеид закрутился на месте, зажимая ладонью прошитое пулей, окровавленное плечо.
— У-у-у, шайтан! — взвыл он от боли.
Бухнуло еще несколько выстрелов, двое или трое фидаи упали, закричали раненые, затрещали ответные выстрелы. Медленно тающими облачками поплыл кисловатый пороховой дымок, свиваясь в невесомые ленты около трупа торговца, взиравшего на происходящее желтыми кругляшами золотых монет.
Кутергин сбил с ног Али-Резу и упал сам — столбом торчать под пулями просто глупость! И тут же мозг заработал с лихорадочной быстротой, отыскивая путь к спасению. Какая разница, кто в кого стреляет? Важно другое: в суматохе внезапно возникшей перестрелки появился шанс улизнуть, забиться в какую- нибудь щель и затаиться, но сейчас первым делом нужно выбраться из-под огня!
Федор Андреевич подтолкнул молодого шейха в расщелину между двумя огромными кусками породы. Лицо Али-Резы побледнело, но самообладания он не потерял и тут же понял, чего хотел капитан. Извиваясь как ящерица, он заполз в щель и подвинулся, давая место Кутергину. Перестрелка не прекращалась, по камням чмокали раскаленные кусочки свинца, разъяренные фидаи вопили дурными голосами и часто палили из ружей.
— Туда! — Али-Реза схватил русского за руку и показал на выемку в скале. До нее было около сажени. Там они окажутся в безопасности, но пока забираются — послужат прекрасной мишенью. И все же рискнуть стоило.
Помогая друг другу, беглецы проползли до конца расщелины и полезли на скалу. Пуля стукнула рядом с головой Федора Андреевича, и каменная крошка больно секанула по лицу. Хорошо еще, он успел
