произнес он. — И прибамбасов своих захвати.
— Папочка, стол еще не накрыт, — удивленно сказала дочь.
— Значит, захвати и чашки.
— Чашки?
— Ань, ты еще здесь? — быстро повернул голову, недовольно глянул на дочку.
— Иду.
— Зачем же чашки, я достану бокалы, — Полина Викторовна медленно, не отрывая взгляда от гостя, поднялась и прошла к серванту. — Андрюшенька, сынок, ты бы присел, — она была как в тумане.
Анна принесла бутылку и блюдо с фруктами. Поставив все на стол, примостилась рядом с Андреем. Тот тут же обнял ее.
— Что происходит? — на ухо спросил он.
— Пока не знаю. Но надеюсь, что нам сейчас объяснят. Папа!
Александр Станиславович вышел из оцепенения. Открыл шампанское и разлил по бокалам.
— Как у тебя ловко получилось! Можно подумать, что ты всю жизнь был барменом.
Александр Станиславович неестественно засмеялся. Сразу спохватился, прикрыл рукой рот.
— С ума сойти! Что же это такое, в самом деле, происходит? — обратился к Анне. — Спрашиваешь, был ли я барменом? Всю жизнь не был, но в молодости всякое испытал. Ребята, вы не представляете, кого я встретил! — Александр Станиславович был в сильном возбуждении.
— Где, папа?
— Здесь, дочка.
— И кого же? — спросил Андрей.
— Свою первую любовь. Так, Полина?
Полина Викторовна была потрясена не меньше, если не больше гостя. Вот так сюрприз!
— Мама, вы знакомы? — Андрей чуть не подавился ягодой винограда, которую ему подала Анна.
— Да, мы с Шуриком учились в одном университете, только на разных факультетах, — Полина Викторовна зарделась.
— Папа, ты окончил университет? Почему я никогда об этом не слышала? — сказать, что Анна удивилась, это значит не сказать ничего. Немигающими глазами она уставилась на отца.
— Да, Анечка, твой папа окончил исторический факультет и даже отработал три года учителем по распределению в Казахстане. В Джамбуле, если не ошибаюсь.
— Что? — одновременно спросили Анна и Андрей.
Если бы этот период жизни ему пришлось вспоминать при других обстоятельствах, то еще неизвестно, захотел бы он о нем говорить. Но сейчас, когда рядом сидела Полина, все приобрело совершенно иной смысл. Кто бы мог подумать? А он еще идти не хотел. Собирался побыть всего полчаса. Вот это подарок судьбы! Просто какая-то машина времени!
— Я не люблю вспоминать это время, поэтому ты не слышала.
— А мама, она что, тоже не знала?
— Нет, мы познакомились уже здесь. Когда я вернулся и работал секретарем комсомольской организации при исполкоме. Просто потом я получил другое образование, а об этом периоде жизни постарался забыть.
— Из-за того, что был учителем?
— Из-за мамы Андрея, — Александр Станиславович грустно вздохнул.
Ничего себе «страсти-мордасти»! Пришла очередь Андрея изумляться.
— Мама, это правда?
— Да, это правда. Я любила твоего отца, Анечка.
Обращаться к сыну было отчего-то неудобно. Стала говорить девушке.
— Он долго ухаживал за мной, мы встречались, а когда уехал по распределению, даже не написал, — Полина Викторовна отвела взгляд.
— Полюшка, я же заболел тогда. Ты же помнишь… Я приехал через полгода за тобой, но ты вышла замуж. Как ты могла выйти замуж, не дождавшись меня?
Боже мой, разве мог он предположить, что тридцать лет спустя ему придется оправдываться в том, что он так тщательно пытался в свое время стереть из памяти.
— Я подумала тогда, что ты меня разлюбил. Я так мучалась, а тут Коля Шевельков подвернулся, помнишь его?
— Помню.
— Ну, я и вышла замуж, — Полина Викторовна замолчала.
— Мистика какая-то, — тихо произнес Александр Станиславович. — Вот и познакомились родители. Выпьем, что ли, за знакомство? — он с нежностью посмотрел на мать Андрея. — Помнишь, на Новый год, тогда, в общежитии, мы с тобой опоздали, поэтому вбежали в комнату, где все уже собрались?
— Да, да, конечно. Ты тогда с разбегу перевернул столик, на котором стояли пустые бокалы, и они все разбились. Ты так расстроился, а мне пришлось собирать по комнатам чашки, чтобы было из чего пить.
— Меня же за это наказали, — Александр Станиславович засмеялся.
— Точно, — подхватила Полина Викторовна. — Ты должен был своевременно открывать бутылки с вином. Шампанского на Новый год тогда не пили.
— Ань, представляешь, я до этого никогда его не то что не открывал, даже не пил. А тут по договоренности с каждой пары была бутылка, а гуляли несколькими группами. Так что к середине второго ящика я уже был как заправский бармен.
— Папа, я о тебе столько нового узнала. Ну ты даешь! Я-то думала, что ты всегда был серьезным и правильным… А ты, подумать только… Общага, чашки, да еще и учитель.
— Эх, Анюта, дурочка ты моя. Видно, я тебе по наследству, на генном уровне, передал свою любовь. Иначе как объяснить, что ты втюхалась с первого взгляда. И в кого? В историка. В сына Полины. Вот и не верь после этого в судьбу.
— И Андрей так сказал. Мы ведь встретились совершенно случайно.
— Как видишь, не случайно, дочка.
— Мама, может, тебе с ужином помочь? — спросил Андрей.
— Я не голодна, — быстро сказала Анна.
— Я тоже. Мы с Аней перекусили.
— Полина Викторовна, может, вы тут пообщаетесь без нас? Вам, наверное, есть о чем поговорить? Мы с Андреем поедем домой, а папа потом вызовет себе машину.
— Даже не знаю…
— Поезжайте, Аня, все будет в порядке.
Через десять минут молодежь укатила, оставив родителей в одиночестве.
Углубившись в воспоминания, Полина Викторовна и Александр Станиславович совершенно позабыли, что теперь, в настоящем, их связывали новые интересы, проблемы, задачи и новые трудности. Это они оставили на самый конец. Насколько приятнее опять почувствовать себя молодыми, беззаботными, когда впереди еще было столько времени, столько несбывшихся надежд, были высокие чувства и высокие отношения.
Часа через три воспоминания окончились. Наступила неловкая пауза. Пришло время возвращаться в реальность.
— Вот такие дела, Полинушка. Как жизнь-то нами играет, — подытожил Александр.
— Андрей сказал, жена у тебя недавно умерла?
— Да, пять дней назад похоронили.
Помолчав, спросил:
— А ты давно одна?
— Я давно.
— Что ж замуж больше не вышла?
